Сане стоило только представить, как он выглядит, чтобы понять причину ее испуга. Мокрый с головы до ног, в грязи, волосы всклокочены, на лице озлобленность. И самая весомая причина – пистолет в руке. Она запросто могла принять его за киллера.
– Не бойтесь, – успокоил ее Саня. – Я из милиции. Майор Кулик, уголовный розыск…
Девушка кивнула. И снова потянулась к кнопке лифта.
– Лифт не работает, – сказал он. – Я его заблокировал… В вашем подъезде скрылись опасные преступники…
Бедняжка побледнела. Зубами она не заклацала, руки не затряслись, коленки не подкосились. Но то, что ее хватил внутренний озноб – это точно.
– Вы на каком этаже живете? – спросил он.
– На девятом, – попыталась улыбнуться она – не получилось, вышла какая-то жуткая гримаса.
И это при том, что красотой она явно не блистала.
– Высоко. Но пешком дойти можно. Только опасно это. Преступники вооружены… Вы с родителями живете?
– Нет, – покачала она головой. – Одна. У меня своя квартира. Тридцать пятая… Но родители здесь живут, в Битове…
– Вот и поезжайте к ним. Мой вам совет…
Девушка не стала спорить. Кивнула. И направилась к выходу. Из подъезда Саня вышел вместе с ней. Видел, как она направилась к белой «десятке». Села за руль. Неплохо живет девочка. Своя квартира, своя машина. Впрочем, он забыл о ней еще до того, как ее «десятка» выехала со двора.
Саня велел Эдику обойти дом, занять удобную позицию для наблюдения – на случай, если преступники попытаются удрать через чей-то балкон. Сам взял на прицел выходы из обоих подъездов. А минут через пять к дому подъехали две патрульно-постовые машины с мигалками. Оттуда выскочили автоматчики в бронежилетах, оцепили дом. А еще через некоторое время подъехал подполковник Круча.
– Значит, зверя в нору загнали, – сказал Степаныч.
И внимательным взглядом прошелся по окнам многоквартирного дома. Будто надеялся в них что-то увидеть.
– Ага, зверя, – кивнул Саня. – Зверя, который Двупалого застрелил…
– Не застрелил, – поправил Степан. – Всего лишь подстрелил. Хорошо шибануло. Височная кость задета, с глазом проблемы. Не поздоровилось, в общем.
Но врач говорит, это не смертельно. Должен оклематься…
– Как в дом к нему попали?
– Сам открыл… «Скорая» его забрала…
– Надо бы охрану к нему в больнице приставить.
– Зачем?
– Этих-то двое. Их зафлажили. Но третий на свободе гуляет. Как бы не добрался до Двупалого.
– Значит, догадываешься, кто его завалить пытался.
– Догадываюсь… Я их в лицо не видел, но и ежу ясно – они. Не зря же на Двупалого полезли. Поняли, что сдать их может. Решили избавиться…
– Почему прошляпили? – в голосе Степана послышалась укоризна.
– Да не прошляпили. У нас все под контролем было. Просто слишком быстро все произошло. Звонок в дверь, Двупалый прильнул глазом к «глазку», тут в него и пальнули. Просто и гениально. И бегать они умеют. Не догнали мы их сразу, теперь дом на уши ставить придется… Надо бы кинологов с собаками привлечь.
Может, след возьмут…
– Разумно, – внял совету Степаныч.
Только напрасно они надеялись на кинолога. Собака смогла взять след, который тянулся от брошенной машины. Но далеко не прошла. Из-за дождя все. На своем пути беглецы пересекли немало луж, оставили в них все свои запахи. Можно было бы взять их след из лифта – они последние, кто в нем поднимался. Но и тут конфуз. Пол кабинки был загажен до безобразия.
Не так просто объяснить некоторым индивидуумам, что лифт – это не сортир, а средство вертикального перемещения. Собака даже входить в кабинку отказалась. Глаза заслезились, будто в нос специальный табак попал.
Кинологи не помогли. Поэтому надо было с головой уходить в нудную рутину. Вместе с участковым пришлось звонить в каждую квартиру, выяснять у жильцов, не приютил ли кто из них преступников. Кто-то из них открывал и дверь и душу нараспашку – с такими работать было легко. Кое-кто всего лишь снисходил до общения с сотрудниками милиции. А один даже откровенно послал всех на три веселые буквы. С грубияном разобрались, сумели объяснить ему, что он не прав.
Но напрасно екало сердце у Сани, когда он входил в эту квартиру. Беглецов там не было.
Во многих квартирах жильцы и вовсе не отзывались на звонки. По простой причине – будний день, рабочее время, не вернулись еще люди домой. И тридцать пятая квартира на девятом этаже отозвалась тишиной. Саня нажал на кнопку звонка раз, второй. Третьего раза не последовало.
– Стоп! – вспомнил он. – Здесь же девчонка живет…
– Какая девчонка? – спросил Эдик.
– Да я ее встретил, когда первый раз спускался. Лифт заблокировал, а ей на девятый этаж подниматься. Она одна живет, никто ее не ждет. Поэтому я порекомендовал ей домой к родителям ехать. Уехала она…
– Значит, дома никого нет, – решил Эдик.
– Баба с возу, кобыле легче, – кивнул участковый. И нажал на кнопку звонка в тридцать шестую квартиру. Минут через пять дверь открылась, показалась седая старуха в допотопных очках на резиночке.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Саня.
– Можно к вам зайти? – с задушевной улыбкой полез к ней участковый.
Бабуля не устояла перед его ошеломляющей любезностью, пропустила в квартиру. А вот Саню не пустила.
– Вы не в форме, – коротко объяснила она.
Пришлось показать ей служебное удостоверение… Но в квартиру ломиться было уже как-то не с руки.
– Мы разыскиваем опасных преступников, которые, возможно, скрылись в одной из квартир вашего дома. За последние два часа вы не заметили ничего подозрительного?
– Нет, – пожала плечами женщина.
– Скажите, кто живет в тридцать пятой квартире?
– Нилочка живет.
– Одна?
Участковый осмотрел квартиру, вышел. Старушка будто и не заметила его.
Так увлеклась разговором.
– Одна… Хотя, скажу честно, у нее бывают мужчины. Но я ее не осуждаю.
Она бы и хотела выйти замуж, да не складывается у нее…
– А сейчас у нее никто не живет?
– Позавчера кто-то был. Это я вам скажу точно. Крики в ванной слышала.
Обижал кто-то Нилу. А потом все стихло. До сих пор тишина. Прогнала она ухажера или сам ушел, не знаю. Я в эти вопросы не лезу. Нелюбопытная, знаете ли…
– Значит, в тридцать пятой квартире сейчас никого нет…
– Ну, если Нилочка не вернулась, то никого… Она девочка хорошая, положительная, в университете учится. Одна беда – не дал ей бог красоты…
