Корж распихивал деньги по карманам. И злорадно смотрел на женщину.
– Пацана твоего мы не тронем. А вот ты держись… Пупс!…
Пупс не заставил себя ждать. Вытащил свою штучку и полез на бабу.
Только та словно и не почувствовала этого. Будто куклу драл Пупс. Как неживая сотрясалась она в такт его движениям, отрешенно смотрела.в потолок.
Выражение ее глаз не изменилось, даже когда Пупс разрядился в нее.
– Ты кончил? – спросил его Корж.
– Ага! – в кайфе осклабился тот.
– Баба жива. А говоришь, кончил…
– Так это…
– Короче, давай кончай. Бабу кончай…
– А чего сразу Пупс? Чуть что сразу Пупс…
– Мочить ее надо, понял? Нельзя жалеть… Короче, я сказал, давай! – надвинулся на него Корж.
Но Пупс не остался на месте – подался назад. Боится на мокрое дело подписываться.
– Я и без того много сделал…
Аргумент весомый. И чтобы не накалять обстановку, Корж должен был отступиться от Пупса. И Леньчика трогать не надо. Придется самому. Чтобы дело сделать, а заодно авторитет свой поднять.
Но одно дело грабить и насиловать, совсем другое – убивать… Только оставлять дамочку в живых нельзя. Иначе всех сдаст…
– Козлы! – Корж обвел взглядом своих дружков и встал на колени перед истерзанным женским телом.
Взял нож в две руки, высоко вознес его над головой. Главное – набраться решимости…
Корж боялся убивать. В душе поднялась буря протеста. К горлу подкатывала тошнота. Мышцы отказывались повиноваться ему. Он физически не мог убить. Но, как ни странно, он уже знал, что сможет сделать это. Сможет.
Глава третья
Подполковнику Круче не терпелось устроить допрос. С пристрастием или без – неважно. Лишь бы подчистую расколоть разбойничков с большой панели.
Вполне может быть, за ними числится не одно лихое дело.
Вся прелесть в том, что за клофелинщиками гоняться не надо. В отделе они, в кутузке. Саня с Эдиком вчеpa постарались. Бери их за шкирку и тащи в кабинет на допрос…
Степан уже собирался дать соответствующую команду, когда в дверь постучались. Всунулась кислая физиономия оперативного дежурного.
– Степаныч, тут это… Физиономия стала еще кислее.
– В общем, труп у нас криминальный, на Садовой… Надо выезжать…
На улице весна, май. Только не совсем та погода, которая радует. Солнце еще три дня назад сделало всем ручкой-лучиком. И затерялось за густыми свинцовыми облаками. Третий день дожди. Промозглый ветер, сыро, слякотно. Нет никакого желания куда-то ехать. Так бы и просидел весь день в своем комфортном кабинете. Но деваться некуда, нужно выезжать на место преступления.
Ровно через четверть часа Степан со своей командой входили в квартиру дома на Садовой улице.
– Дом элитный, – заметил Саня. – Его два года назад германская фирма по спецзаказу построила…
«Странно, – подумал Степан, дом-то элитный, а консьерж на входе не предусмотрен. И замок на двери в подъезд самый обыкновенный – кодовый. Ни домофо-на, ни камеры наружного слежения. А номер кода, как обычно, гвоздиком на железной двери нацарапан».
– И квартирка элитная, – добавил Эдик. – Тысяч на двести в долларах тянет… Посреди просторной гостиной на толстом ковре лежала обнаженная женщина.
В груди у нее торчал нож. Точно в сердце вошел клинок. Там и остался. Поэтому крови было мало.
В дверях комнаты стоял участковый. Как часовой на страже. Никого в комнату не впускал. И правильно делал. Степана он бы пропустил. Но Круче хватило того, что он увидел с порога. И не надо подходить к трупу до появления экспертов. А они уже на подходе…
Похоже, сначала женщину изнасиловали. А потом уже убили. В квартире учинили форменный погром.
Беспорядок страшнейший. Преступники вынесли из дома все, что можно.
Тумбочка, где должен был стоять телевизор с видео, пустовала. Хорошо, хоть холодильник на кухне оставили.
– Ну, рассказывай, – обратился Степан к участковому.
Совсем еще молодой младший лейтенантик. Но брови хмурит по-взрослому, взгляд серьезный, сосредоточенный.
– Я мимо дома проходил, в отдел шел. А тут женщина какая-то из подъезда выходит. Так, мол, и так, на третьем этаже в шестой квартире труп. Естественно, я бегом сюда. В отдел позвонил, в «Скорую»…
– Значит, соседи труп обнаружили. Как?…
– У покойной сын есть. Преступники его не тронули, но дверь в его комнату закрыли, стулом заблокировали. Мальчишка проснулся, стал дверь открывать, да не получается. Ну, кричать стал. Мать сначала звал, потом просто завыл. Всех соседей переполошил… А дверь в квартиру открыта была. Преступники не закрыли. Соседи без труда вошли, а тут такое…
– Где сейчас мальчишка?
– У соседей, в квартире напротив. Ему дверь открыли, но в комнату, где мать лежит, заглянуть не дали. Сразу и увели.
– Он что, еще ничего не знает?
– Получается, так… Может, догадывается…
– Ладно, разберемся… «Скорую» ты, говоришь, вызвал?
– Вызвал. Только врачи еще не подъехали. Вы быстрее оказались.
– А вот и эскулапы, – объявил Рома.
В квартиру входили врач и медсестра. Только помощь их не понадобилась.
Можно было и не подходить к телу женщины, чтобы констатировать смерть. Но врач все же подошел, сделал заключение – летальный исход.
– Примерное время гибели определить можете? – спросил его Степан, – Вообще-то, я не спец по этому делу. Но все же…
Какое-то время врач изучал тело. Определял температуру, заглядывал в закатившиеся глаза.
– Точно сказать не могу. Но примерно… Смерть наступила мгновенно, от проникающего ранения в сердце. Наступила она где-то от десяти часов вечера до двух часов ночи…
Врача «Скорой помощи» сменили судмедэксперты, прибывшие с Криминалистами. Они установили более точное время смерти. Женщина умерла между одиннадцатью и двенадцатью часами ночи.
– Мы вчера в это время клофелинщиков брали, – вроде как ни к селу ни к городу сказал Эдик.
– Неважно, кто и чем занимался вчера ночью, – покачал головой Степан. – Важно, кто чем займется сейчас… Кулик, Лозовой, Савельев, давайте на отработку жилого сектора. Соседей расспросите – что, где да как. Не буду учить, сами все знаете…
Опера они крученые, жизнью и начальством битые. За таких не двух, а десятерых небитых дают. Саня и Рома еще до приезда криминалистов начали опрос соседей. Тех, которые обнаружили труп. Сейчас же для полноты картины нужно было опросить всех, кто жил в подъезде и даже в доме напротив. Работа муторная, нудная. Такая же рутинная и скрупулезная, как у криминалистов, которые уже раскрыли свои ящички, достали кисточки и баночки со спецсоставом. Но без такой работы нельзя.
