— Да, он сказал, что девка пистолет потеряла. Сказал, что ему нужно. Я знаю, если его пробьет, его танком не остановишь… В общем, ушел…
— За пистолетом.
— Ну да, он думал, что за пистолетом, но я думаю, что это шарики были…
Насколько знал Степан, близ места происшествия никого не задерживали. Не было там никакого Миши.
— Вернулся?
— Нет… Может, и приходил, но я за бензином ездила… Заманалась, пока нашла…
Круча мог бы усомниться в том, что услышал от Яны, но в то же время глупо было бы подозревать ее в покушении на убийство. Во-первых, надо быть полной идиоткой, чтобы вернуться к брошенной машине. Во-вторых, в таких хламидах, как у нее, на дело не выходят…
— Кого нашла? — спросил он.
— Бензин.
— А шарик?
— Нет, за шариком Миша ходил.
— Нашел?
— Не знаю.
— Где он живет?
— Да здесь, недалеко, на Лежнева…
— Позвонить ему можешь?
Яна позвонила; оказалось, что Миша уже дома.
— Увидеться надо… — сказала она по указке Степана. — Уже завтра… Да, прямо сейчас… Ничего, скажешь что-нибудь… Да, сейчас буду…
Путь к девятиэтажному дому на Лежнева занял не более пяти минут. Но Мишу пришлось ждать не меньше получаса. Он вышел из подъезда с сигаретой во рту, взлохмаченный. Камуфлированная куртка поверх спортивного костюма, разбитые полусапожки с расстегнутыми «молниями».
Степан ошеломил парня красными корочками, силой впихнул на заднее сиденье, умостился рядом.
— Ну что, нашел пистолет? — спросил он, вспоминая, где мог видеть этого красавца.
— Какой пистолет? Не было никакого пистолета…
— А что было?
— Ничего…
Мало того что Миша слишком быстро отвел в сторону глаза, он еще яростно потер кончик своего носа. И голос дрогнул.
— Врешь.
— Да нет…
Степан вспомнил, где его видел. Мимо камеры временного задержания проходил, его лицо «сфотографировал». Начало июля этого года. Только Миша тогда в рэперской спецовке был… А вот за что его взяли, он не знал. Но если парень травкой балуется, то надо у Савельева выяснять.
— Как твоя фамилия, Миша? — сурово спросил Круча. — Врать не советую.
— Выров… Выров Михаил Ильич.
— Год рождения?
— Восемьдесят пятый.
— Приводы в милицию имеешь?
— Нет.
На этот раз Миша потер мочку уха, разгоняя прилившую к ней кровь.
— Опять врешь.
Степан набрал номер Савельева. Эдик спал, но его это не смущало. Если начальник в работе, то и подчиненный должен быть в полной боевой.
— Меня интересует Выров. Михаил Ильич. Восемьдесят пятого года рождения…
— Знаю такого. Мелочь, но память у меня, сам знаешь…
— Саморекламу для завтрашнего совещания оставь… Мелочь, говоришь?
— Да, травку в кафе курил. На виду у всех… Клятвенно заверил, что больше нигде и никогда. Но он у меня на заметке… А что случилось?
— Случилось. И не мелочь это, майор. Крупную рыбу я поймал, очень крупную…
Круча говорил с Савельевым, а смотрел на Вырова. Парень в испуге опустил к полу глаза, словно искал песок, в который можно было бы подобно страусу закопать свою голову.
Он убрал трубку в карман.
— За наркотики ты привлекался, Миша… Я же вранье за версту чую.
— Я не привлекался, — пустил нюни Выров. — Со мной просто поговорили…
— Тогда поговорили, а сегодня закроют. Да не за наркотики, не бойся. За покушение на убийство. Вот где бояться надо…
— Но я не покушался. Мы случайно там встали…
— Да, случайно, — захныкала Яна. — Мы здесь ни при чем…
— Но в вас же стреляли. На машине зеркало пулей разбили. Так?
— Да, но…
— Я человек строгий, но справедливый. Вас я отпущу… Но дело в том, что сегодня стреляли в очень серьезного криминального авторитета. Братве нужен стрелочник, вас могут найти и растерзать…
— Но это не мы! — схватился за голову Выров.
— Боюсь, что с вами разбираться не будут. И я вам не могу ничем помочь.
— Но вы же знаете, что это не мы стреляли!
— Не знаю. Просто у меня нет доказательств вашей вины. Как нет доказательств вашей невиновности… Может быть, утерянный преступниками предмет поможет установить их личность.
— Я… Я не знаю… Там не пистолет…
— А что?
— Там… Там…
Мишу лихорадило. Он смотрел на Степана выпученными глазами, не в состоянии вымолвить слово.
— Что там?
— Ка… Камень…
— Какой камень?
— Дра… Драго… Бри… Брил… Алмаз!
— Где он?
Степану пришлось идти к Мише домой. Стараясь не реагировать на возмущенные реплики его родителей, он дождался, пока парень вскроет тайник в бачке унитаза, достанет оттуда камень.
Это действительно был бриллиант. И очень внушительных размеров, карат на сорок-пятьдесят. Мать Вырова ахнула, схватившись за грудь; ее муж бросился на кухню за каплями.
Степан держал мокрый камень на ладони, укоризненно глядя на Мишу.
— Долго рассматривал? В руках крутил?
— Крутил, да. Рассматривал…
Если сообщница киллера держала этот бриллиант, значит, должна была оставить на нем отпечатки своих пальцев. Но Выров мало того что залапал камень, так он его еще и в воду на хранение сунул. Идиот… Теперь надо в федеральный центр судебной экспертизы обращаться, там специалисты высшей категории, там аппаратура экстра-класса, глядишь, и выловят рыбку с мутной грани залапанного алмаза…
Глава 19
Степан не спал почти всю ночь, но утомление не сказывалось на его самочувствии. Удача улыбнулась ему, он нашел свидетелей преступления и бриллиант, который потеряли преступники.
Камень пока что был у него, в прозрачном пакетике — он мог продемонстрировать находку своим подчиненным.
— Как видите, самому приходится за весь уголовный розыск работать, — не преминул похвалить себя Степан. — И кое-что наработал…
Кулик завороженно смотрел на бриллиант.
— Все понимаю, но зачем преступники взяли с собой алмаз?
— Если это алмаз… — сказал Комов.
Он с неменьшим интересом рассматривал камень.
— Может, это и стекляшка, — не стал спорить Степан. — Я не специалист, точно сказать не могу. Но если это настоящий бриллиант, то стоит он в районе двух-трех миллионов, и уж точно не рублей…
