— Очень даже может быть.
— Значит, он умер в шесть утра. В два часа ночи стреляли в Сафрона, а в шесть он умер. Укололся где-то в пять. Три часа зазора. Вполне логично, он мог стрелять…
— Мог.
— Я уже начал думать, что это Балабакин объявился. Вместе с Вершининой, — задумчиво усмехнулся Степан.
— Балабакин? — удивился Федот.
— Нет никаких оснований утверждать, что алмаз, который мы нашли, раньше принадлежал Биткову, а потом был украден Вершининой и Балабакиным…
— Зачем им стрелять в Сафронова?
— Вот и я думаю, что незачем.
— И откуда они могли здесь взяться? Наверняка где-нибудь сейчас за границей отдыхают…
— Границу Российской Федерации они не пересекали.
— Легально — нет. А нелегально — запросто… Не может их быть здесь. А Битков — да, он здесь. И повод поквитаться с Сафроновым у него есть.
— А с Трофименковым поквитаться повод был? — у себя самого спросил Круча. Сам же и ответил: — Был. Киллер сделал дело, киллер должен умереть… С этим понятно. Но много неясностей. Зачем Трофименков автомат под ванну сунул?
— Потому что дилетант…
— Не думаю, что это так. Если Битков его из тайги за собой притащил, значит, есть в нем толк. Да и не стал бы он идиота на дело посылать…
— Может быть, — кивнул Федот. — А куда девушка делась, которая бриллиант потеряла?
— Может, она и организовала передозировку, — предположил Круча.
— Возможно… Чисто в квартире, никаких следов постороннего присутствия. Видно, убралась перед уходом…
— Как тогда, в квартире Толстухина.
— Да, есть аналогия, — задумался Комов.
— И алмаз оттуда, из той квартиры, ушел, — подбросил дровишек Степан.
— Либо это не тот алмаз. Либо это Вершинина была здесь сегодня. Либо это Трофименков убил Толстухина и похитил казну… А Балабакин?
— Не знаю, Федот, слишком все скользко, чтобы доводы строить… Ты работай, свидетелей опроси…
Степан не договорил, дверь открылась, и в квартиру вломились два здоровяка в однотипных дубленках с черными меховыми воротниками. Они явно не ожидали застать в доме посторонних людей.
— Вы кто такие? — пробасил один.
Обычно Круча носил на службе форму, но сегодня, из-за ночных событий, прибыл в отдел в гражданке. И эксперты, трудившиеся в комнате, были в штатском, на судебном медике — еще и белый халат.
— Ритуальная служба, — тем же басом отозвался Комов.
И намертво прикипел взглядом к ближайшему от него громиле. Степан взял в прицел второго.
— А кого хороним?
— Сначала друга вашего, потом вас… Майор Комов, криминальная милиция…
Амбал дернулся, как будто к его ноге подвели двести двадцать вольт.
— Стоять!
Федот двумя руками сгреб его в охапку, развернул лицом к стене. Звякнули стальные «браслеты». Второй попытался удрать, но Степан не позволил. Подоспевший постовой одолжил ему наручники.
— В отделение, обоих!
— Вы не имеете права!
— Там разберемся…
Круча и сам отправился в отдел, распорядился доставить к себе в кабинет одного задержанного.
— Имя, фамилия?
— Муратов. Иван.
— Битков Муратом кличет?
— Нет, он не любит по кличкам, он по имени… Какой Битков? — Муратов опомнился, но было уже поздно.
Впрочем, Степан уже точно знал, что имеет дело с посланцем Биткова.
— А Трофименкова он как называл?
— Не знаю ничего…
— Дебил.
Круча взял со стола мобильный телефон; глядя на дисплей, нажал кнопку памяти.
— Уважаешь ты своего шефа, Матвеем Кирилловичем, смотрю, величаешь…
Он набрал номер, Битков отозвался почти сразу.
— Да, Ванек, — устало сказал он.
— Ванек твой ваньку мне здесь валяет, — насмешливо бросил в трубку Круча.
— Степан Степанович?! — изумился Битков.
— Это смотря для кого Степан Степанович….
— Я не понял…
— А ты приезжай ко мне, поймешь.
Наверняка Битков подстраховался, и Степан понимал, что не сможет взять его на убийстве Трофименкова. Но сам по себе Битков не устраивал его, и он был бы рад, если бы бандит испугался и ударился в бега. Пусть в свою тайгу возвращается, а здесь ему делать нечего…
Но Битков был у него в кабинете уже через полчаса после телефонного разговора.
Первое время Степан молча смотрел на него. Было видно, что Битков волнуется.
— Может, все-таки скажете, что случилось? — не выдержав напряжения, спросил он.
— Ты как гулящая невеста в брачную ночь, — усмехнулся Круча. — Знаешь, что целку давно потерял, а глаза делаешь невинные… Трофименков твой убит.
— Да ну!
Степан не почувствовал фальши в изумлении Биткова. Но это еще ни о чем не говорило.
— Автомат у него под ванной нашли. Из которого сегодня ночью стреляли в господина Сафронова.
Оружие не прошло баллистическую экспертизу — Степан не мог утверждать о его причастности к ночному происшествию. Но он имел право предполагать.
Судя по реакции Биткова, эта новость стала для него потрясающим открытием.
— Это подстава!
— Почему подстава?
— Потому что не давал я ему команду на Сафронова. Зачем это мне? — не на шутку разволновался Битков. — У меня с ним все в ажуре.
— Твой ажур может быть видимостью. Пришло время убрать конкурента, и ты взялся за дело. Лично я так думаю.
— Но это не так!.. Меня подставляют! Через Трофименкова?
— Ты не отрицаешь, что он — твой человек?
— Нет. Во-первых, это глупо: он работал у меня в клубе. Во-вторых, я хочу сотрудничать со следствием.
— О как!
— Мне война с Сафроном не нужна.
— Понимаю.
— Подставляют меня.
— Это я уже слышал. И кто тебя подставляет?
— Не знаю… Значит, автомат у него был под ванной…
— Автомат. Ты своих людей к нему зачем послал?
— Причина банальная. Он мой дом охраняет, с утра на вахту должен был заступить…
— Ясно… Ты знаешь, кто застрелил Трофименкова?
— Нет, — уверенно мотнул головой Битков.
— Никто в него не стрелял. Передозировка…
— Вот сука!
— Что такое?
