* * *
Стальная бронированная дверь поддалась на удивление легко. Вроде бы и замок с секретом, и ригели были, ан нет, не устояла эта мощь перед отмычкой великого Сопливца. Правда, на второй замок – обычный, английский, – у него ушло целых две минуты. В сущности, это пустяк по сравнению с годами, которые он провел за решеткой. Он вор знатный – две ходки за плечами. И фартовый: если надо, и сейф взломает на раз-два… Вне себя от гордости Сопливец втянул свое тощее тело в щель между основной и вспомогательной дверью, которую он собирался вскрыть не спеша, но быстро.
С первым из двух замков он справился за минуту. А когда стал подбирать отмычку ко второму, на лестничной площадке послышались шаги.
– Вот растяпы! – услышал он чей-то миролюбиво-осуждающий голос.
И тут же бронированная дверь, за которой он находился, с силой закрылась, накрепко припечатав его к деревянной.
* * *
– Степаныч, ты на сегодня билеты в цирк случайно не брал? – ворвавшись в кабинет к начальнику, с комической ухмылкой спросил Федот.
– Нет. Мне своих клоунов хватает, – многозначительно посмотрел на него Степан.
– Да нет, я серьезно. Кулик со своими орлами крадуна задержал. Он сейчас его посолит, поперчит, и чисто цыпленок табака будет. Тогда можно тебе к столу подавать.
– Ты нормально сказать можешь?
– Да как нормально, если он такое учудил? Одну дверь взломал, за вторую взялся, а тут сосед по площадке. Смотрит, дверь открыта, ну, думает, соседи забыли закрыть. А там замок английский… В общем, он дверь открытую ногой пнул, а за ней – крадун. Хату выставить хотел, а попал в тиски – одна дверь между другой зажала. Хозяин домой приходит, дверь открывает, а он, голубчик, готовенький. Еле откачали… Он сейчас у Кулика в себя приходит. Если хочешь, можешь посмотреть на этого клоуна.
– Любопытно.
Воришка встретил Степана пугливо-настороженным взглядом. Маленький, щуплый, лоб сморщенный, на щеке крупное родимое пятно. Нижний срез носа мокрый и красноватый – как будто раздраженный от постоянной влаги.
Степан узнал этого воровского индивидуума. Лет семь-восемь назад имел с ним дело – на квартирной краже повязал и на три года упек за решетку.
Он сел за стол начальника и, не здороваясь, сказал:
– Сопливец, ты же вором был. А на клоуна тебя где переучили? Неужели в зоне?
– Какой клоун, начальник! – густым басовитым голосом возмутился крадун. – Ты за базаром следи! Как был вором, так вором и остался!
Приосанился, расправил плечики, смахнул с кончика носа назревшую соплю.
– Ну, ты гигант! А то я думал, измельчила тебя жизнь… Значит, по-прежнему хаты выставляешь? Уважаю!
– Какие хаты, начальник? Я с этим давно уже завязал!
– Так я не понял, ты вор или размазано?
– Размазано, – ответил за Сопливца Комов.
– Размазано, – подтвердил Кулик. – И причем тонким слоем.
Степан взглядом пригласил Федота занять место у дальнего окна, Сане показал на дверь. Когда-то это был его кабинет, он служил в Битове начальником уголовного розыска. Комов и Кулик тогда были у него старшими операми. Сейчас они сами ходят в начальниках, но это вовсе не означает, что их оперская хватка почила в канцелярском бозе.
Федот и Саня расположились так, что Сопливец оказался в равнобедренном треугольнике. Сейчас он был повернут лицом к Степану.
– Что на Первомайской улице делал? – жестко спросил Кулик. И еще более жестко: – Лицом ко мне! Смотреть в глаза!
Вор вздрогнул, неловко в замешательстве повернулся к нему; невольно сжался под грозовым взглядом.
– Какая Первомайская, начальник?
– Дом сорок восемь, квартира четырнадцать!.. Смотреть в глаза, шкура! – рыкнул Федот.
Пришлось Сопливцу поворачиваться к нему.
– Не знаю такого дома, начальник… – жалостно пробормотал он.
– Дом сорок восемь! – хлестко сказал Степан. – Лицом ко мне!
– Квартира четырнадцать! – выстрелил Кулик. – Смотреть в глаза, морда!
– Что ты там делал? – грозовым раскатом прокатился голос Федота. – На меня смотреть!..
Сопливец крутился на табурете из стороны в сторону, теряя контроль над собой. В конце концов он согласился, что был в доме сорок восемь возле квартиры четырнадцать.
– Но я там ничего не делал! – поспешил откреститься он.
– А что ты должен был делать? – наседал на него Кулик.
– Просто мимо шел, – потерянно пролепетал Сопливец.
– Смотришь, дверь открыта, решил заглянуть? – чуть смягчив тон, спросил Комов.
– Ну да…
– И отмычки достал, да? – продолжал терзать его Кулик.
– Да это не мои, там лежали… Ну, я подобрал…
– Ты их подобрал, на них твои пальчики, тебе и сидеть…
– Да не мое это! – Сопливец, казалось, был сломлен и раздавлен, но тем не менее продолжал сопротивляться.
– Твое! На меня смотреть! – развернул его на себя Комов.
– Да не мое… Я вообще здесь не работаю… Не моя территория…
– Ты нам здесь горбатого не лепи! – набросился на него Кулик. – Тебя на нашей земле с хаты сняли. Мы тебя приняли. И не слезем с тебя, пока хату на себя не возьмешь!
– Да не брал я хату! – продолжал упорствовать Сопливец. – Смотрю, «мальчики» лежат, ну, в смысле отмычки… Может, это ваша братва… Я слышал, Боярчика к вам смотреть поставили. А он спец по ха…
Крадун понял, что сболтнул лишнее, умолк, но было уже поздно.
– Боярчик? Спец по хатам? – заинтригованно повел бровью Степан. – Я смотрю, ты дико информирован.
Разумеется, он был уже в курсе, что на смену Гунявому воровской сход назначил в Битово нового смотрящего. Слышал он про законного вора Данилу Боярцева по кличке Боярчик, но лично встречаться с ним пока не приходилось.
– Кто такой Боярчик? Не знаю такого… – запаниковал Сопливец.
– Зачем головой так мотаешь? Последние мозги вытрясешь, – усмехнулся Федот. И строго, грозно: – Смотреть мне в глаза!.. На Боярчика стрелки переводишь! Законного вора подставляешь!..
– Сюда смотреть! – подхватил эстафету Кулик. – Знаешь, что с тобой братва на киче сделает? Знаешь!.. Бери бумагу, пиши!
– Что писать? – сдался Сопливец.
– Чистосердечное признание!
– А то, что на Боярчика заикнулся, это между нами? – с мольбой и надеждой посмотрел на него домушник.
– Между нами, – ответил за Кулика Степан. – Если скажешь, кто такой Стряпа.
– Стряпа?.. Не знаю такого, – поспешил отказаться Сопливец.
– А если хорошо подумать? – подхватил Комов.
