Менты переиграли Птаху. Теперь Борз, Щавель, Шухер и Тюльпан у них в лапах. Нехилый урожай собрали мусора… Птаха от них ушел. Но что толку? Неприятности светят с двух сторон. Его будут искать менты, чтобы засадить за решетку. И Глюк тоже будет искать, чтобы засадить ему пулю в лоб. Ведь он будет думать, что Птаха всех сдал. Куда ни кинь, всюду клин…
Внутри у Птахи все пузырилось от отчаяния. Но здравые мысли не торопились пропадать во мраке надвигающегося безумия. И он понял, в чем его спасение… Сейчас менты пытают пацанов, выбивают из них информацию насчет Глюка и Гошика, который остался с ним. А те ни сном, ни духом. Думают, что все путем. И ждут их возвращения с Женькой в охапке. Некому их предупредить… Почему некому? А Птаха?! Он предупредит Глюка. И этим окажется ему неоценимую услугу. Разве станет тот после этого убивать его?
Птаха вскочил на ноги, похлопал по карманам. Ни радиостанции, ни телефона – все оставил на хате. Зато есть деньги. Не очень много, но на тачку хватит.
Минут пятнадцать ушло на то, чтобы выйти на дорогу. Еще минут пять он ловил тачку. И еще полтора часа гнал к дачному поселку, к убежищу Глюка.
Он рассчитался с частником и велел ему остановить машину за два квартала до дома. Остальной путь он проделал пешком. И нарвался на ментов, когда из-за поворота выходил к дому.
Ментов было много. Белая «Волга», из которой вылезал сам Круча. И «Газель», из которой выскакивали спецназовцы в брониках и с автоматами.
В сторону Птахи никто не смотрел. А он не стал ждать, когда его заметят, и резко дал задний ход.
В дачном поселке жили люди. Они ходили по улицам, ездили на машинах. А он не должен был привлекать к себе внимание. Поэтому сначала он шел как бы неторопливым шагом. А так хотелось взять с места в карьер и бежать, чтоб аж пятки сверкали.
Ему навстречу проехал черный джип «Ланд Крузер» с затемненными окнами. У Птахи невольно екнуло сердце. Хотя он знал, что менты на таких тачках не раскатывают.
Машина проехала мимо, а он пошел дальше, свернул в знакомый переулок. И только после этого позволил себе задать стрекача. Он знал, что дальше будет «чертов» мост, переброшенный через глубокий овраг. Но это не остановило его. Он на полной скорости влетел на висячий мост. И взвыл от леденящего ужаса, когда тот закачался под ним, заходил ходуном. Перил на мосту не было, не за что было зацепиться. А сила инерции неудержимо сталкивала его в обрыв.
Он бы упал. Но сзади его вдруг кто-то схватил, потянул на себя. Птаху швырнули на землю, лицом в траву. Все, это менты… Больше некому…
– С-суки! – вне себя от отчаяния выкрикнул он.
– Да заткнись ты! – зашипел незнакомый голос.
И тут же крепкая мужская рука зажала ему рот.
Сильным рывком Птаху перевернули на спину. Он увидел перед собой грубое обветренное лицо, наискосок перечеркнутое тонким, как будто даже аккуратным шрамом. В маленьких черных глазах ледяная космическая пустота.
Неподалеку от этого типа стоял крепко сбитый мужик с суровым непроницаемым лицом. Чем-то он напоминал Кручу. Такой же хмурый, крутой. Избыток внутренней силы. Но это не Круча. Скорее его противоположность.
– Ты думаешь, мы менты? – тихим сиплым голосом спросил мужик со шрамом.
Говорить Птаха не мог – только мычать. Поэтому он ответил утвердительным кивком.
– Мы что, на ментов похожи? – с кривой усмешкой спросил мужик с непроницаемым лицом. – Шрам, поставь его на ноги!
На ментов они в самом деле не были похожи. Это скорее уголовники, чем менты.
Мужик, чем-то похожий на Кручу, был ухожен от ногтей до кончиков волос, даже с пяти метров от него тянуло дорогим парфюмом. Но Птаха мог биться об заклад, что он не один год провел в местах не столь отдаленных. И тянул срок далеко не на последних ролях в блатной иерархии.
– Ты к Глюку шел? – спросил он.
– К нему, – кивнул Птаха. – Предупредить хотел…
– О чем?
– Как о чем? Что менты на хвост сели.
– А они сели?
– А разве нет? Они уже хату нашу штурмуют.
Мужчина и крепыш по кличке Шрам переглянулись.
– Ты кто?
– Я Птаха…
– А-а, слыхал… А я Вильям.
Птаха был в шоке.
Ему не раз приходилось слышать про Вильяма. Но вживую он его не видел. Поговаривали, что криминальный босс иногда наведывался к Глюку, но разговаривал с ним в своей машине – в дом не заглядывал никогда.
Видно, он и сейчас ехал к Глюку. Ехал, но не доехал…
– Значит, ты Глюка хотел предупредить? – пристально глядя на Птаху, спросил Вильям.
– Хотел. Но не успел…
– Зато нас ты предупредил. Я как тебя увидел, сразу почуял беду…
Вильям посмотрел на своего спутника с легким упреком.
– Вот видишь, а ты не хотел останавливаться… Давайте все быстро в машину. Когти рвать надо…
В салоне «Ланд Крузера» было уютно и комфортно. Плюс ощущение, будто эта машина защищена броней, с которой ментам не справиться. Это, конечно же, было обманчивое чувство. Птаха это понимал. Но тем не менее он почувствовал себя уверенней.
Шрам сел за руль и мощным рывком сорвал машину с места. Ментов не наблюдалось ни спереди, ни сзади. Никто не пытался остановить джип. Минут через десять машина неслась по оживленной автостраде. Теперь ментов можно не бояться…
Зато надо бояться Вильяма. Это будет конец, если он вдруг решит, что братву под ментов подставил Птаха.
Какое-то время Вильям молчал. Думал о чем-то, глядя в окошко. Затем внезапно обернулся к Птахе, вперил в него кинжальный взгляд.
– Как дело было? Почему Глюка менты повязали? Как про ментов узнал? – жестко спросил он. – Выкладывай все как на духу. И не вздумай свистеть…
Птаха понял, что от него ничего невозможно скрыть. У этого Вильяма волчье чутье, и он сразу учует любую фальшь…
Он рассказал о себе с самого начала. Как сбежал вместе с Тюльпаном от Кручи, как прятался от него, как нарвался на Глюка. И про свои «подвиги» рассказал – как облажался в больнице, как проморгал ментов в Битове, как делал от них ноги.
– Вы, наверное, думаете, что это я во всем виноват? – заключил он и опасливо покосился на Вильяма.
Прежде чем ответить, тот долго смотрел на него гремучим жалящим взглядом.
– Не думаю, а знаю…
В его голосе звучал приговор. От ужаса волосы на голове у Птахи встали дыбом. Сейчас машина заедет в лес, его поставят на колени, Шрам достанет пистолет с глушителем, приставит к его затылку и нажмет на спуск. Тогда все…
– Я не виноват, – жалобно заскулил Птаха.
– А я говорю, что виноват. Ты не должен был проморгать ментов…
