Он спешил домой, поэтому в супермаркете задерживаться не собирался. Мартини «Бьянко» – наверное, от русского «пьянка», апельсины, ананас, самый сочный плод манго, коробка конфет «Бачи». Еще глянцевый журнальчик можно купить. «Вог», например. Или что-нибудь в этом роде. Жанна обожает такую дребедень…
Степан не смотрел на название журнала. Протянул руку к первому попавшемуся. Глянцевая обложка, потрясающе красивая девушка на ней… Рука застыла в воздухе на полпути. Только сейчас он понял, что с обложки на него смотрит Тома. Та самая Тома…
Да, она говорила, что не прочь стать фотомоделью. Получается, она ею стала. И ей сразу улыбнулась удача. Далеко не каждая модель даже с многолетним стажем может попасть на обложку дорогого журнала. А Тома смогла. И неудивительно. Ведь она не просто красивая. От ее красоты шалеют. Интересно, сколько сейчас мужчин вот так, как он, стоят и ошеломленно пялятся на нее? У нее уже тысячи заочных поклонников. И все они могут быть с нею рядом только в мечтах. Степан же мог быть с ней наяву. Не она ли добивалась его, чуть ли не в любви ему объяснялась? А он даже в ресторан ее не пригласил. А ведь обещал…
– Нравится? – спросила Тома.
В первый момент он решил, что она заговорила с ним с обложки. Но потом до него дошло, что она стоит позади него. Собственной персоной.
Прежде чем обернуться к ней, он постарался очистить лицо от смятения. Не хотелось предстать перед ней бараном, только что глазевшим на новые ворота.
Тома была неотразима. Будто только что сошла с обложки журнала. Одно к одному, что там, что здесь. Только там красота какая-то холодная. Зато здесь лед и пламень. На лице прохлада, а в глазах жаркий огонь.
Она была взволнована не меньше, чем он. Хотя также пыталась скрыть нахлынувшие чувства.
– Нравится, – не стал отрицать Степан. – Потрясно! Так сейчас, кажется, говорит молодежь?
– А вы, можно подумать, старый.
– Да? Считаешь, меня тоже можно на обложку журнала?
– А почему нет? Вы бы очень смотрелись.
Огонь в ее глазах становился все жарче.
– А что, запросто. Есть же такой журнал, «Их разыскивает милиция» называется.
– Вы все шутите…
– Вообще-то мне не до шуток.
Степан чувствовал, что сгорает в ее огне. Он уже забыл про Жанну, про романтический вечер. Для него сейчас существовала только Тома.
– Мне тоже, – сказала она и потупила взгляд.
Будто чего-то застеснялась. Может, своих мыслей?..
– Вы на машине? – тихо спросила она.
– На машине, – кивнул он.
– А я пешком. Может, подвезете?
– Подвезу…
А что тут такого? Само большее, пятнадцать минут на это уйдет.
Из супермаркета они выходили вместе. Степан видел, как мужики засматриваются на Тому. Мимо них проходил какой-то очкарик. Так тот чуть шею не свернул, оборачиваясь ей вслед. Как знал Степан, что сейчас что-то произойдет. Обернулся, посмотрел на очкарика. Тот как раз на полном ходу налетал на стену супермаркета. На полметра ушел в сторону от дверей. Бах! И разбитые очки летят недотепе под ноги! Хрясь! И под его башмаком они превращаются в бесполезный мусор. Нет больше очкарика, есть бедолага с растущей шишкой на лбу. Но это его проблемы. Нечего на чужих женщин засматриваться…
Степан с ужасом поймал себя на мысли, что считает Тому своей женщиной… Нельзя так, нельзя. Он женатый мужчина. Ему принадлежит Жанна, но никак не Тома. Но разумные доводы не помогали.
Он открыл Томе дверцу. Не удержался и облапал ее сзади – всего лишь взглядом. А смотреть было на что – облегающая кофточка подчеркивала ее тонкую талию, узкие брюки из тончайшей материи выставляли напоказ совершенство ее ног от пяток до самой спины. Степан мысленно призывал себя к благоразумию. Но это был глас вопиющего в пустыне.
Он механически закрыл за Томой дверцу, сел за руль. Завел машину, вырулил со стоянки, а дальше будто включился автопилот. Он выдерживал скоростной режим, соблюдал правила, но при этом был где-то далеко от дороги. Все внимание на Тому. Ее близость баламутила кровь похлеще всякого наркотика.
– Вы все молчите, – заметила она.
– Молчу?.. Да, да, молчу… Нет, не молчу. Я думаю…
– О чем? Снова о работе?
– Да нет, работа здесь ни при чем. Я о тебе думаю…
– Что-то не похоже, что вы думали обо мне раньше, – в ее голосе послышался упрек.
– Почему? Думал…
– А почему тогда избегали меня?
– Я?! Избегал?!. Да нет, не избегал…
– Ах да, я совсем забыла, у вас, как всегда, много работы.
– Ну и работы хватало.
– У вас даже не нашлось времени, чтобы пригласить меня в ресторан.
– Это никогда не поздно.
– Да нет, в ресторан я не хочу… Сыта по горло.
– Чем сыта?
– Ресторанами…
Она достала из сумочки легкую дамскую сигарету, закурила. Удивленно спросила:
– А куда мы едем?
Степан мысленно чертыхнулся. Он же к себе домой едет. Совсем ум за разум зашел. Занятная была бы картинка, если бы он нагрянул к жене с любовницей… Хотя нет, какая же она ему любовница. Просто знакомая. Но попробуй, объясни это жене, когда у тебя в глазах все написано.
– Куда мы едем? – задумался он в поисках ответа.
Не расписываться же перед ней в том, что он остолоп.
– А мы на озеро едем.
– На пляж?
– Ну да, на пляж. Там сейчас никого, правда, нет…
– А нам никто и не нужен… К тому же там и летом никого не было…
– Ты про какой пляж говоришь?
– Про тот, на котором все произошло…
На какое-то время она ушла в недалекое прошлое. Вспомнила, как оказалась лицом к лицу с четырьмя подонками. Как жестоко отомстила двум из них. Затем она улыбнулась, ласкающе посмотрела на Степана.
– Если бы не это, мы могли и не встретиться, правда?
– Не знаю, – пожал он плечами. – Я не думаю, что Битово такое большое…
– Вы считаете, что мы должны были встретиться? Что я ваша судьба?
Степан почувствовал, как педаль газа уходит вместе с ногой куда-то в болото. Будто какая-то трясина его засасывает. Обороты мотора резко возросли – машина летела по дороге на большой скорости. Словно торопилась уйти от судьбы, которую пророчила ему Тома…
Спору нет, девчонка она потрясающая. Но не очень хотелось, чтобы их связывала судьба. У него есть Жанна. Вот кто его судьба… А Тома скорее помеха. Хоть и желанная, но помеха… А может, и не желанная…
С шоссе машина свернула на хорошо укатанную гравийку, затем запрыгала по ухабистой дороге. Степан молчал, не зная, что ответить. Молчала и Тома – она ждала ответа.
