– Зато есть гараж в подвале. И стены в доме не из стекла. Так что не высовываться…
Из-за укрытия они видели, как к дому подъехал джип с Пыреем за рулем. Не успел он остановиться, как из одного окна выглянула зеленая труба. И тут же громыхнуло. Граната легла точно в цель. Грохот взрыва, огненные клубы, черный дым. И обгоревшие куски железа, летящие по воздуху. Можно было не сомневаться, что к ним присоединилась и душа Пырея. Наверняка Шрам рассчитывал, что вместе с ней будут возноситься в небеса души и других пассажиров. Но Пырей в машине был один…
Из дома вышли два крутых парня в кожаных куртках. Один из них держал в руках пустую трубу «мухи». И у второго одноразовый гранатомет, только еще не использованный. Из подземного гаража выехал джип. Парни полезли на заднее сиденье.
Рома прицельно полоснул из автомата по передним колесам. Степан в это время уже летел к машине. Пули обогнать он не смог. Зато успел к джипу еще до того, как братки что-то успели понять. Вместе с ним к машине подскочили и все остальные.
Братков вытащили из джипа, бросили на землю. Степан лично стащил с правого переднего сиденья дюжего мужика со шрамом на лице. Он ткнул его мордой в пыль, закрутил руки назад, защелкнул на них браслеты наручников. Затем не спеша изъял пистолет, запасную обойму к нему.
– А понятых-то нет, – злорадно прохрипел мужик.
– Зато труп есть. И тебе, Шрам, от него не отвертеться…
– Это мы еще посмотрим…
– Посмотрим, – кивнул Степан. – Прямо сейчас и посмотрим…
Он схватил Шрама за шкирку, оторвал от земли и как какое-то чучело потащил в дом. За ним потянулись Федот и Эдик. Кулик, Рома и старшина остались с тремя другими задержанными.
Шрама подняли на второй этаж, поставили у окна. Федот прихватил второй нераспечатанный гранатомет. Он тщательно его протер и вместе с Эдиком сунул Шраму в руки. Нацелил на машину.
– Сейчас будем стрелять, – предупредил его Степан. – Прямо в подбитый джип. Это будет что-то вроде контрольного выстрела. И его сделаешь ты. А трубу мы заберем. Проведем дактилоскопию, снимем пальчики. И хрен ты тогда отмажешься…
Степан думал, что Шрам будет сопротивляться. Но тот не упорствовал – позволил навести «муху» на цель, даже сам нажал на спуск. Правда, выстрела не последовало, потому что гранатомет стоял на предохранителе.
Рядом с недостроенным особняком Шрама другие дома. А значит, есть люди. Не хватало еще, чтобы от взрыва кто-то пострадал.
– Ну и что дальше? – презрительно спросил Шрам, когда у него забрали трубу.
– Я же сказал, проведем дактилоскопию.
– Так выстрела не было.
– Как это не было? Был. Пырея кто на запчасти разнес?.. Стрелял не ты. За тебя это сделали твои «быки». Но ты за них в ответе…
– Да я даже не знал, что они собираются стрелять. И вообще не знал, что они здесь делают…
– Ну да, так мы тебе и поверили.
– Вы не верите. А суд поверит…
– Ну да, суд будет. Только судить тебя будут твои же пацаны… Или тебе простят, что ты так запросто мочишь своих?
Шрам посмотрел на Степана с презрительным снисхождением. Мол, туфта это все, никто его и пальцем за Пырея не тронет… Похоже, Степан переборщил насчет бандитского суда. Братки далеко не благородные рыцари, чтобы спрашивать со своего авторитета за какого-то проштрафившегося братка. Не с того бока он к Шраму подошел, не на ту болевую точку нажал. Ляпнул, что называется, невпопад. Придется менять тактику. Шрама нужно ломать. И как можно скорей…
– Братва его поддержит, – сказал Федот. – И будет поддерживать. Пока не узнает, что он пидор…
Есть криминальные авторитеты, которые ломаются от одного обещания сделать их петухами. Этой напасти уголовники боятся больше всего на свете. Видимо, Федот решил сыграть на этом. Сейчас застращает его жуткой перспективой. Это хоть и запрещенный прием, но очень действенный.
Шрам изменился в лице. Во взгляде промелькнул панический ужас.
– Что?! Что ты сказал?!
– Что слышал, то и сказал… Пидор ты!
– Кто тебе это сказал?
– Кто надо, тот и сказал… Вильям сказал…
– Вильям?! – вскричал Шрам.
Казалось, он сейчас лопнет со злости.
– Ну да, Вильям. Сказал, что ты пидор. Сказал, что знать тебя не знает…
– Когда он тебе это сказал?
– А сейчас и сказал. Мы сначала его взяли, а потом только до тебя добрались…
Федот врал напропалую. Импровизировал на ходу.
– Вильям сказал, что ты пидор. И он гроша ломаного за тебя не даст…
– Ну, падаль! Ну, гад! – выл Шрам.
– Он сказал, что скоро вся братва узнает, кто ты есть…
Федот случайно обнаружил болевую точку в защите Шрама и бил по ней с методичностью садиста.
– Мразь!!!
– Так-то вот, братуха, сдал тебя твой пахан… Да какой ты мне, блин, братуха. Пидор ты!
Шрам сжался в комок и затравленно смотрел на Федота. Потом захихикал:
– Вильям… Вильям, он же обещал… Сука он. Сука!.. Ладно, ладно… Он за все ответит…
Шрам тускло посмотрел на Степана. Пошевелил губами, будто что-то говорил. Потом понял, что звука нет. Включил громкость.
– Вильям тебя убить собирался…
– Для меня это не секрет, – усмехнулся Степан.
– Нет. Ты не понял… Это он через меня тебе яму рыл. А тут накрылось все. Но это моя карта бита. Я своих людей угробил. А у Вильяма еще есть бригада. Чисто мясники. Они, если что, должны подключиться. Без всяких там вывертов. Там спецы конкретные. Кадет со своими мокрушниками рядом не стоял. Тебя точно сработают. И плевать, на кого все свалят. Пусть на Вильяма. Он же не только тебя завалит. Он всю твою команду пустит в распыл. А без тебя ему не страшно. От всего отмажется. А не отмажется, за кордоном отсидится. Он уже туда мылился… Козляра позорный!..
– За решеткой он, а не за кордоном…
– За решеткой, – кивнул Шрам. – А бригада Лешего здесь…
– Где здесь?
– Вильям Лешему лично отмашку давал. Леший круто работает. А так он фуфло, я вам говорю. Если его хорошо крутануть, он Вильяма с потрохами сдаст… И я сдам… Он за все, гад, ответит…
– Ответит, – подтвердил Степан. – Леший где? Как его взять?
– В Медведкове он. Там для него три квартиры сняли. В одной он живет. В двух других его пацаны…
– Адрес?
– Один только знаю. Где сам Леший живет…
Через десять минут Степан со своей командой на всех парах мчался в сторону Медведкова. Еще была возможность забить зверя в его логове. И преступно ею не воспользоваться.
Глава десятая
Тома шла в милицию. Сдаваться. Причины для этого были. Она преступница. Любовь у нее такая. Преступная. Потому что любит она женатого человека. А человек этот не хочет с ней встречаться, убегает от ее любви.
