– Ты чего молчишь, Бурлак? – спросил бродяга. – Расскажи, как от ментов пострадал.
Ему было скучно. Хотелось почесать языком. А у Игната язык распухший после того, как в него вгрызлись собственные же зубы. И лень, и больно ворочать им. Да к тому же он и не клоун, чтобы тешить стареющего вора.
– Завтра, не сейчас, – отрезал Игнат.
И закрыл глаза. Ему очень хотелось спать.
Глава пятнадцатая
В силу своего воспитания Панкрат терпеть не мог ментов. Но тем не менее не стал отказываться от красных корочек с золотым тиснением, которые выдал ему Базель. Теперь он старший лейтенант милиции Тимофеев Сергей Борисович. Ксива хоть и липовая, но от подлинника не отличишь, все чин-чинарем – гербы, фотография, печать.
А воспитание у него еще то. Дитя окраин рабочих городских, в школе учился кое-как. Зато на улице он первый. Сколотил компанию мальцов-удальцов: бесконечные драки, пьянки-гулянки. А потом как-то незаметно для себя оказался в криминальной бригаде. Стрелки, разборки, клевые бабы, козырные тачки. Башка у него варила неплохо, поэтому со временем он оказался под началом Базеля, работал на него.
Реальные менты не очень старались, расследуя убийство Эдика Ступина. Зачем им напрягаться, если под раздачу попал сам Игнат Бурлаков. Понятное дело, Бурлак не мог загасить Ступина, не его это уровень, ему достаточно было дать отмашку, и этого поца сделали бы в пять секунд. Но менты – народ коварный, подставили Бурлака в те же пять секунд, закрыли в СИЗО. Сейчас большого босса могла спасти только правда. Нужно было найти уродов, которые завалили Ступина. Или хотя бы людей, которые видели, как все происходило.
Днем в сосновой рощице народу мало. Но ведь утром жители близлежащих домов должны выгуливать здесь собак. И автомобилисты до гаражей ходят. А может, бомж какой-то из кустов на убивцев таращился. Короче говоря, нужно было искать свидетелей, и Панкрат на пару с Ерохой этим сейчас и занимался.
Они уже опросили всех собачников в округе, владельцев гаражей, перетряхнули бомжацкий бомонд. Но никто ничего не видел. Только Базель считал, что так не бывает, и команды на отбой не давал. Панкрат и Ероха уже устали рыскать по парку. Но...
– Во, смотри, мужик идет! – подал голос Ероха.
По тропинке через рощицу от жилого массива к гаражам на всех парах чесал какой-то дядька. Панкрат видел его впервые.
– Эй, гражданин, можно вас на минутку! – окликнул его Ероха.
Мужик остановился, дождался, когда к нему подойдут.
Панкрат представился, для убедительности предъявил удостоверение. Квадратно-протокольным языком ввел мужика в курс происходящего. Назвал число и время, когда произошло убийство.
– Может, вы в это время шли к гаражам. Может, что-то видели, – предположил Панкрат.
Мужик стушевался, смятенно отвел в сторону глаза.
– Нет, ничего не видел.
Панкрат понял, что он врет.
– А может, все-таки видели? – Ноздри его раздувались, как у охотничьей собаки, взявшей правильный след.
– Нет, нет, не видел... Извините!
Мужик низко наклонил голову и попытался обойти Ероху. Но тот крепко схватил его за руку.
– А нам почему-то кажется, что вы все видели! – грозно нахмурился Панкрат.
– Вы что, мужчина, не желаете исполнять свой гражданский долг? – наехал на мужика Ероха. – Мы знаем, что вы видели убийц! И вы должны дать показания!
– Ничего я не должен... У меня жена, трое детей... А если меня самого убьют? Кто семью будет кормить?
– Значит, все-таки видели...
– Не видел! – взвизгнул мужик.
– Занимаемся укрывательством преступников, гражданин хороший, да? – работал под мента Панкрат. – Плохо, очень плохо.
– Да что с ним разговаривать, в отдел его надо везти. Там он быстро нам все расскажет...
– Вы не имеете права, я буду жаловаться!
– Куда будете жаловаться, в милицию? Так туда мы сейчас и едем... Пройдемте, гражданин!
Ероха взял мужика под руку и повел к машине. Разумеется, ни в какой отдел милиции везти его не собирались. Панкрат решил усадить его в свой джип, там и объяснить ему, что к ментам они не имеют никакого отношения. А киллеров бояться ему не надо, потому что братва берет его под персональную опеку. Если, конечно, он в самом деле может дать ценные показания.
Мужик шел к машине покорно. Но у самого джипа вдруг взбрыкнул, попытался удрать от Ерохи. Но тот поймал его, с силой притянул к себе. И все же мужик извернулся, укусил его за руку. Панкрат и сам не понял, как это произошло. Нога сама по себе сорвалась с привязи и врезалась мужику в живот. Тот сложился вдвое, и Ероха зашвырнул его в джип.
Нормального разговора не получается, подумал Панкрат. В машине с этим идиотом поговорить не удастся. Надо искать какое-нибудь укромное местечко. Можно, на Лосиный Остров съездить, тем более что до леса рукой подать. А еще ближе – парк Сокольники. Хотя нет, Лосиный Остров лучше.
На всякий случай Ероха нацепил на мужика наручники – чтобы не брыкался. Панкрат сел за руль, направил машину к Лосиному Острову. Но до места так и не доехал.
Панкрат страшно возмутился, когда его обогнала и очень опасно подрезала серебристая «девятка». Если бы он проехала дальше, он бы со временем успокоился. Но наглый «ошпарок» резко ударил по тормозам. Панкрат едва не врезался ему в зад.
– Вот, сука! – выругался он, открывая дверцу.
Но едва он выскочил из машины, как откуда ни возьмись появились крепкие парни в униформе ментовского спецназа. Панкрата мгновенно сбили с ног, ткнули носом в асфальт. Обыскали, изъяли корочки, пистолет.
Ероху вытащили из машины, также швырнули на асфальт.
– Вы целы, товарищ подполковник? – спросил чей-то голос.
– Да все в порядке, – ответил мужик.
Он что, подполковник? Милиции?! Панкрат ничего не понимал.
Его подняли, заставили упереться руками в капот. Рядом поставили Ероху. Какие-то менты в штатском составляли протокол, подводили к нему понятых. Затем Панкрата и Ероху засунули в микроавтобус под ноги спецназовцам.
Панкрат заскрипел зубами, когда тяжелый, с рифленой подошвой ботинок омоновца опустился на его голову, да так на ней и остался.
– Ты на кого лапу свою поганую поднял, урод? – зло прохрипел спецназовец.
Он с такой силой жал ногой на голову, что Панкрат слышал, как трещит черепная коробка. Казалось, вот-вот с него сорвет крышку и мозги фонтаном хлынут наружу.
– Да оставь его, Пятый! – сказал кто-то.
Но давление на голову не ослабло.
– Гасить его, падлу, надо! Он же на мента руку поднял!
