Мужик молча достал из кармана пиджака таблетку, сунул ее под язык. Игнат любезно наполнил стакан минералкой, подал ему.
– Вы только не волнуйтесь. Вас гладить мы не будем. Мы вас холить теперь должны, холить и лелеять. Мы же теперь ваша крыша. Компаньоны, так сказать...
– Как вы сказали? – жалко пробормотал мужик.
– Жизнь, говорю, у вас трудная. С одной стороны, государство со своими дурацкими законами. Насколько я знаю, за незаконное предпринимательство у нас по головке не гладят. Разве что только утюжком... С другой стороны, братва напирает. Всем хочется кусочек счастья урвать. Вот вы с нами делиться будете, а мы вас будем защищать... Вот скажите, кто на вас наехал? Кто фонарь под глазом засветил?.. Ну что вы молчите, Леонид Степанович? Говорите, как на духу. Я вам обещаю, что ваши обидчики будут жестоко наказаны... Кто на вас наехал, а? Кто вам жить спокойно мешает?
Мужик долго молчал, потрясенно взирая на Игната. Затем нехотя сказал:
– Их трое было. Шпана какая-то...
– Ясно. Как они вас нашли? Насколько я знаю, вы не афишируете свою деятельность?
– Нет.
– Сколько они с вас потребовали?
– Три тысячи рублей.
– Так, понятно. Какой это процент от вашего ежемесячного оборота?
– Процент здесь не при чем. Они мне за девушку счет выставили...
– За какую девушку? – озадаченно повел бровью Игнат.
– Да за проститутку. За самую обыкновенную проститутку...
– Три тысячи рублей за самую обыкновенную проститутку – это слишком много.
– Да нет, дело не в том, сколько она стоит. Просто ее брат из Афганистана вернулся. Узнал, что Таня проституткой работает, и взбесился. Таня как раз у меня была. Он ее ударил, потом меня. И потребовал три тысячи рублей...
– Деньги отдали?
– Нет. Пока нет... Они мне все звонят, угрожают...
– С афганцами лучше не связываться, они парни безбашенные. И боевой опыт имеется. Но ничего, мы эту проблему решим... Да, кстати, в милицию не обращались?
– Пока нет. Но думаю...
– Не надо думать. И милиции не надо. А то, неровен час, вопросы неудобные появятся. На какие это шиши простой советский инженер-технолог проституток покупает. Да еще за три тысячи... Короче, вы сейчас позвоните этому афганскому орлу, и забьете стрелку. А мы уж там разберемся...
– Я не могу им позвонить. Я не знаю их номера. Они мне сами звонят...
– Тогда едем к вам домой. И ждем звонка!
Цеховик жил неподалеку от кафе. Было видно, что ему не охота впускать Игната к себе в квартиру. Но тот его и не спрашивал. Вломился вместе с Левой и Вилли.
Жил Леонид Степанович не богато. Трехкомнатная квартира, кособокая мебель совдеповского образца, телевизор «Электрон». Случайный человек в жизни бы не заподозрил, что в этом скромном жилище обитает подпольный миллионер.
Барыга неплохо зашифровал свою подпольную деятельность. С руководством завода все схвачено, с директорами баз и магазинов тоже. Жил бы мужик и не тужил. Но его погубила страсть к роскошным женщинам. Вот и снял он на свою беду Арину, которую знал под именем Таня. Она грамотно вела свою игру. Довела цеховика до кондиции, накачала его вином, довела до беспамятства. Пара наводящих вопросов, и клиент поплыл. Сдал все свои расклады. А на следующий день он все забыл.
Арина умела очаровывать клиентов. И не удивительно, что Леонид Степанович оставил ее у себя на целых два дня. Но праздника не получилось. На следующий день к мужику заявились гости. Это был Алеха со своими дружками. Опороченная сестра, афганские страсти. Короче, поставили мужика на бабки. А тут «благодетель» Игнат объявился... Словом, разводка состоялась. Осталось довести ее до логического конца и собрать урожай.
Алеха не заставил себя долго ждать, позвонил цеховику и назначил ему встречу в лесопарковой зоне, недалеко от его дома.
«Афганец» и его кореша подтянулись к месту пешком. Игнат, Лева и Вилли подъехали на «копейке» Толяна. Леонида Степановича прихватили с собой. Но из машины не выпустили.
Разговор был не долгим.
– Ты чо, на мужика наехал? – незаметно для клиента подмигнул Алехе Игнат. – Ты чо не врубаешь, что мы его под свою крышу взяли?
– Чхать я хотел на твою крышу! Он мою сеструху опозорил! Я не для того в Афгане кровь лил...
Договорить Алеха не успел. Игнат выхватил нож, из которого тут же с характерным щелчком выскочило лезвие. Удар последовал незамедлительно. Нож по самую рукоять вошел Алехе в грудь. Его куртка тут же окрасилась кровью. Но не человеческой, а бычьей.
Дело в том, что лезвие вошло не в грудь, а в рукоять ножа. Но удар все же был, и от него лопнул спрятанный на груди мешочек с кровью.
Алеха покачнулся, закатил глаза и стал падать. Его дружки подхватили под руки и, типа, в панике вместе с ним бросились наутек. Игнат проявил великодушие, и преследовать их не стал.
После удара лезвие самостоятельно вернулось в исходное положение. С убийственной усмешкой на губах Игнат нажал на кнопку, и лезвие снова ушло в рукоять.
Он как ни в чем не бывало вернулся в машину, занял переднее место. Лева и Вилли сели назад, терпила оказался между ними.
– Вы... Вы всегда убиваете с такой легкостью? – в ужасе спросил барыга.
– Ну нет, почему же... Если человек мне симпатичен, я даже могу пустить слезу. Вот если вдруг с вами что-нибудь случится, я буду искренне скорбеть над вашей могилой...
– Над моей могилой?! – смертельно побледнел цеховик.
– Да вы не волнуйтесь. С вами ничего не случится. Никто больше на вас не наедет, это я вам обещаю. А сам я вас резать не стану. Зачем резать курицу, несущую золотые яйца, а, Леонид Степанович? Мы же с вами партнеры... Кстати, к завтрашнему дню вы должны будете приготовить мне первоначальный взнос за охранные услуги. Это вам обойдется в пятьдесят тысяч рублей. О еженедельных выплатах мы поговорим чуть позже...
Игнат добился своего. Он так застращал свою жертву, что она даже не пикнула. И на следующий день преподнесла ему куш в пятьдесят тысяч советских рублей. И с еженедельными выплатами тоже не должно было быть заминок...
Домой Игнат возвращался в приподнятом настроении. Это была уже пятая на его счету достаточно крупная дойная корова из теневого стада. И это далеко не предел. На него работали уже шесть проституток. Проценты за крышу он с них не брал, но заставлял расплачиваться информацией о клиентах. Такие сведения поступали регулярно, но зачастую овчинка не стоила выделка. В таких случаях Игнат действовал по принципу – с паршивой овцы хоть шерсти клок. И с дойных коров глаз не спускал. Словом, деньги в его карман текли золотым ручейком. Кожух был им доволен. Да и он сам думал, что добился немалого. Хотя считал, что по-прежнему находится в начале пути.
