– Надо эту фирму в разработку брать, товарищ полковник. Тогда все станет ясно, что там и почем.
– На каком основании?
– Убийство Проклова.
– Здрасте, приехали. А разве убийца не установлен?
– Вполне возможно, что Проклова Скворцов не убивал.
– А пистолет, найденный в его квартире? А признательные показания? А следственный эксперимент, в конце концов?..
– Да все это так... Но дело в том, что Скворцов мог признаться, выгораживая свою жену. А пистолет... Пистолет могли подбросить.
Когда-то Кирилл считал Оксану большой фантазерской. Сейчас же он сам мог прослыть поклонником детективной фантастики. Но этого не случится. Потому что у него есть факты.
– Я брал на экспертизу ключи от квартиры Скворцовой, – сказал он. – И экспертиза обнаружила на них следы парафина. Также установлено, что Лия Каленцева ночевала в квартире Скворцовой и могла снять слепки с ее ключей...
Толстопят скептически усмехнулся:
– Замечательно. Эта Лия убивает Проклова, а пистолет подбрасывает Скворцовой. Потому что знает, кем был ее муж в прошлом. Получается, мы посадили невиновного.
– Очень даже может быть. – Ничего смешного в этом Кирилл не видел.
– Значит, мы должны взять Каленцеву и отпустить Скворцова... А ты не думал, что Скворцова нарочно могла оговорить свою одноклассницу, чтобы выгородить своего мужа?..
– А следы парафина на ключах?
– Ты – отличный опер, Кирилл. У тебя собачье чутье. И я удивляюсь, откуда в тебе эта наивность. Неужели ты не можешь допустить, что Скворцова сама обработала ключ парафином?
На какой-то миг Кирилл ощутил себя последним болваном. Действительно, Скворцова нарочно могла пустить ему пыль в глаза... Но Толстопят был прав и в другом. У Кирилла собачье чутье. И он чувствовал, что Оксана не обманывает. Только, увы, чутье к делу не пришьешь. Нет таких ниток...
– Есть основания считать, что Каленцева угрожала господину Плотницкому.
– Это уже очень серьезно, – кивнул начальник. – Каленцеву нужно брать однозначно... Что там еще за ней? Нападение на сотрудника милиции?
– Кстати, а она знала, что я из милиции. Откуда? Уж не Сомов ли ей подсказал?..
– Снова ты все на Сомова валишь. А ведь он может быть и ни при чем... Давай брать за точку отсчета ее предполагаемого начальника – Володарского.
– Или господина Чаева... Возможно, она действовала по его прямому указанию...
Кирилл не хотел впутывать в эту историю Таню. Но ведь она как бы точка соприкосновения между Чаевым и Каленцевой. Один – ее начальник, вторая – близкая подруга. Чересчур близкая...
– С Чаевым надо что-то делать, – решил Толстопят. – Задержать мы его не имеем права. Просто допрос ничего не даст. Сам понимаешь, какая может подняться вонь... Брать его в разработку? Чтобы на законных основаниях... Но это опять же санкция прокурора нужна...
– Можно как в прошлый раз, – подсказал Кирилл.
– Ну, наехали вы на него, и что дальше? Открылся он? Нет... Тут долгосрочная программа нужна. А у нас ни санкции... И если честно, ни сил, ни времени... Боюсь, что все это дохлый номер. И вообще, оставим все как есть. Проклова убил Скворцов, и точка. А Лию Каленцеву мы будем искать как чеченского снайпера. Задержим, допросим, а там будет видно...
Задержать Каленцеву можно. И допросить тоже. Но расколется ли она, покажет ли на своих хозяев? Вдруг она окажется чересчур крепким орешком... Впрочем, у Кирилла есть одна очень интересная задумка. Он знает, под какой танк ее бросить. Но сначала нужно найти ее...
* * *
Кирилл снова набросил на себя волчью шкуру. И под этим прикрытием отправился к Чаеву.
Этот деятель может знать, кто такой Кирилл на самом деле. И если знает, Кирилл вправе задать ему и себе вопрос – откуда? Или Таня его просветила, или Лия. В таком случае он поддерживает с кем-то из них связь.
Волчья шкура в данном случае – своего рода провокация. Кириллу ведь не Чаев сейчас нужен. А Таня и Лия. И Чаев подскажет, где их искать...
В модельное агентство он нагрянул вместе с Димой Якушевым. Все тот же джип «Чероки», бандитские повадки и манеры.
Но Чаева им провести не удалось. По той простой причине, что его уже никто не мог обвести вокруг пальца. Разве что только сам сатана, да и то на том свете...
– Леонида Евгеньевича нет, – сообщили им скорбную весть. – Он умер...
– Как умер? Когда?
– Сегодня ночью. Острая сердечная недостаточность...
– А Таня Антонова это знает?
– Таня? Антонова? А она что, должна знать?
– Ну, она же работает в вашем агентстве.
– Она сейчас болеет.
– Но у вас же должен быть ее телефон и адрес.
– Нет у нас ничего. Ни телефона, ни адреса. Если она сама позвонит, мы ей, конечно, сообщим. А так, чтобы бегать за ней... У нас и без того сейчас дел хватает...
И все же Кирилл не сдавался. Попытался выяснить адрес или хотя бы телефон Тани, но, увы, этого в агентстве, похоже, никто не знал. Разве что только сам покойный Чаев. А не потому ли он стал покойным, что знал? Нет, не про Таню он знал, а про Лию...
Из агентства они с Димой отправились в морг, куда отвезли тело Чаева. Врач-патоморфолог показал заключение – смерть по естественным причинам. Никакого криминала.
Но Кирилла эта версия не устраивала. Он добился, чтобы труп Чаева подвергли более тщательному обследованию.
Снова было дано заключение о естественных причинах смерти. Но Кирилл настоял на повторной экспертизе. На это раз были задействованы более опытные специалисты. И результат – в организме покойного Чаева были обнаружены следы синтетического яда – аналога курарина.
Яд кураре провоцирует сердечный приступ, а после смерти человека разлагается в его организме. Выявить его следы крайне трудно. Но Кириллу это удалось. Теперь нужно было узнать, каким образом этот яд попал в организм Чаева. Для начала он добился возбуждения уголовного дела по факту насильственной смерти.
2
В недавнем прошлом Альберт Юрьевич Володарский был милицейским полковником. Собаку съел в сыскном деле.
Он и сейчас охотник. В должности начальника службы безопасности солидной фирмы ему частенько приходилось вести детективные расследования. Конкуренты, должники, кредиторы – на всех нужно собирать материалы, желательно с прилагательным «компрометирующие». А это целая наука. И в ней он преуспел.
Но приходилось ставить себя, охотника, на место своих бывших коллег – чтобы те ни в коем случае не докопались до правды. А правда заключалась в страшных делах, от которых Альберт Юрьевич никак не мог откреститься. Как своему заму по безопасности, господин Сомов платил ему большие деньги – от пяти до десяти тысяч долларов в месяц. Он уже не мог представить себя вне этих сумм, поэтому приходилось идти на компромисс со своей совестью. Приходилось убивать. Не своими руками, конечно, – но суть дела от этого не менялась...
