Голос Капрала отдавал кладбищенским спокойствием. Может быть, поэтому Боцман уловил носом запах могильной плесени. Душа встала на уши и соплей сползла в пятки.
– Я... Я просто... Надо было. Дела у меня...
– Ментов на меня натравил, да?.. Можешь не отвечать, сам знаю, что да. Нехорошо ты поступил, Боцман. Нехорошо... Ладно, не буду отвлекать тебя. Тебе сейчас некогда. Тебя Бугор зовет...
– Бугор?!
– Да, Бугор. Ехать к нему тебе надо. На тот свет... Ну, счастливого пути!..
Боцману показалось, что он превратился в космическую ракету. Под днищем джипа сработал мощный стартовый двигатель, который вышвырнул его из машины вверх.
Взрыв страшной силы вознес его высоко над Москвой. Но ему совсем не больно. И тело совершенно целое. Голова, руки, ноги... Только что-то слишком оно легкое и обратно на землю спускаться не желает. А рядом появился Бугор. Тоже парит под облаками. Он-то откуда взялся?
* * *
Вадя Шмель прибыл на сход в мрачном расположении духа. Такое предчувствие, будто добром эта канитель не кончится. И у других бригадиров на лицах кисляк. Зато Саня Помпон на умняке сидит.
Он, типа, преемник Бугра. Теперь вместо него сообществом заправляет. Авторитет у него, конечно, не тот. Но его слушают, ему подчиняются. Хотя, если честно, у Вади одно желание – отпочковаться от Помпона и жить, как прежде, обособленной жизнью. Хрен с ним, что у него не будет прежней силы. А на фига она ему? У него солидный бизнес. Солидный пакет акций в нефтяной фирме, под его контролем целый пивзавод, ему принадлежат несколько магазинов запчастей и два конкретных супермаркета. И пехоты у него порядком – четыре десятка стволов. Это чисто охранная фирма, все по закону, со всеми лицензиями. Никаких придирок со стороны ментов, с братвой никаких рамсов... А тут Помпон снова шашку вынимает, на новую войну поднимает...
– Я не знаю, откуда взялась эта гнида Капрал! – рычал он. – Но эта мразь мне за все ответит!
– Как его достать? – хмуро спросил Миша Курок.
Вопрос, что называется, в лоб. Никто не знает, как найти Капрала. Ищут его, но все без толку.
Зато этот отморозок знает все. Бугор не давал ему номер своего мобильника, а Капрал ему позвонил. Та же история с Боцманом. Его телохран чудом уцелел после взрыва, рассказал, что Капрал звонил бригадиру, перед тем как пустить его на воздух...
Бугра застрелили, Боцмана разнесло на запчасти. И обоих сделал Капрал – красиво, с шиком. И заодно жути нагнал... Нет, не хотел бы Вадя попасть с ним на рамсы.
Зато Помпон не врубает, в какую бодягу лезет. Жить ему, что ли, надоело?
– Ничего, найдем Капрала, – бушевал он. – Я его найду. Хлебом клянусь, что лично вскрою ему глотку... Вот этим пером!
Помпон вытащил из кармана пружинный нож – щелкнуло лезвие.
Братва уныло смотрела на него. Никто почему-то не верил, что его слово состыкуется с делом. И Шмель не верил.
Зато он верил в свое предчувствие, а оно ничего хорошего не предвещало... И точно, в самый разгар сходки в кабак ворвались люди в масках.
Спецназовская униформа, броники, автоматы... Собровцы?
Менты в один момент развернулись веером, вскинули мощные автоматы «вал» с глушителями.
Шмель первым понял, что это не менты. Он быстро схватился за стол и свалился на пол вместе с ним. Щит из столешницы неважный, но хоть что-то...
Автоматные очереди косили братву без разбора. Зал ресторана наполнился запахом пороха и смерти. На Вадю рухнул мертвый Толик. Неподалеку лежал Игорь Кулак. Специальная усиленная пуля снесла ему полбашки.
Ваде было страшно. И все же любопытство взяло верх. Он осторожно высунулся из-за стола еще до того момента, как киллеры прекратили стрелять. Он увидел Помпона. Живого и невредимого.
Неведомые убийцы его не тронули. Но вовсе не потому, что он был с ними заодно. На глазах Шмеля человек в маске подошел к Помпону, взял его за голову, подтянул к себе и приложил нож к горлу...
Помпон обещал вскрыть глотку Капралу. Но получилось все наоборот. Это Капрал перерезал ему горло – безжалостно и хладнокровно. Как барана зарезал...
Человек в маске спокойно вытер нож об одежду мертвого Помпона и обозрел зал. Везде разруха и смерть. На этом чудовищном фоне Шмель казался мертвецом. Он уже закрыл глаза, и на лице – маска предсмертного ужаса.
И все же Капрал вычислил его. К Ваде подскочили два его бойца, подняли с пола, поставили на колени.
Вадя открыл глаза и в ужасе уставился на Капрала. Его лицо было закрыто маской. Но можно было видеть его пустые, бездонные глаза.
Если бы Капрал заговорил с ним, он бы просто не смог ему ответить. Страх сковал тело, парализовал горло.
Но Капрал не стал разговаривать с ним. Он зашел к нему сзади и приставил нож к горлу...
Шмель закрыл глаза и приготовился к смерти. Он не хотел умирать, но смерть неизбежна...
Капрал полоснул его ножом. Но на горле даже не лопнула кожа. Оказывается, нож был повернут к нему тупой стороной. Капрал толкнул его в спину – Вадя лицом ткнулся в окровавленный пол.
– Живи, – только и сказал Капрал, уходя.
Вадя пролежал без движения минут пять. Когда поднялся, в зале ресторана никого не было. Только трупы...
Капрал не стал его убивать. Точно так же он пощадил Клеща и Боцмана. Чтобы они рассказали, как жестоко Капрал расправляется со своими врагами. Теперь этого же он ждет и от Шмеля.
Что ж, он расскажет всем, что Капрал – настоящий монстр. Он нагонит жути на столичную братву. Никто не захочет связываться с этим чудовищем. И прежде всего отвалит в сторону сам Шмель.
Он не будет ложиться на дно. Он просто уйдет в тень и будет заниматься своим бизнесом. А Капрал... Капрал пусть что хочет, то и делает. Шмель ему мешать не станет...
3
Демьян смотрел на банкира с пренебрежительной ухмылкой.
– Ну, что сказали вам ваши, гм, покровители? – ехидно спросил он.
– Они... Они сказали, что... – нервничал банкир. – Они сказали, что если Капрал... А вы Капрал?
– Капрал, – подтвердил Демьян.
С этим банкиром он встречается уже второй раз.
В первый раз он объявил ему, что берет его банк под свою опеку. Само собой, банкир предъявил ему свою «крышу». Но южане даже не стали забивать Капралу стрелку. Еще бы, после того погрома, который он устроил в кабаке, его имя приводит братву в трепет.
Теперь вот он встречается с банкиром во второй раз. И, как ожидалось, твердого «нет» он не услышал. А вот торговля пошла.
– Тогда... Тогда... Я не знаю... Ваши требования очень суровые. Шестьдесят процентов – это слишком много. Никто так много не берет... Тридцать – это еще куда ни шло...
