– Гражданин Бородкин находится в Серпуховском следственном изоляторе. Мы сейчас отправимся к нему. Проведем очную ставку. И посмотрим, что вы скажете после этого. Гражданин Плотвиц, в соответствии с прокурорским постановлением вы задержаны по обвинению в убийстве... Я имею полное право надеть на вас наручники прямо сейчас. Но я вхожу в ваше положение, поэтому никаких наручников. И никаких возражений! Гражданин Плотвиц, прошу следовать за мной!
Лев Михайлович был потрясен. Он не видел никакого другого выхода, кроме как подчиниться следователю. Сейчас он отправится с ним в следственный изолятор, где и останется. Это ужасно. Но в самое ближайшее время к делу подключатся его покровители. Как же так, Бородкин – сам его покровитель. И так попал впросак... Наверняка он изменит свои показания. Начальство прикажет, и ему ничего не останется, как выгородить Льва Михайловича...
Он хотел воспользоваться собственным транспортом. Но следователь был неумолим. Его усадили в служебную «Волгу». Хорошо хоть позволили взять с собой Рядкова.
Машина выехала за город, взяла курс на Серпухов. Леонтьев сосредоточенно молчал. Хоть бы слово обронил... Слова будут, когда они окажутся в изоляторе. Страшные обвинительные слова. В который уже раз Лев Михайлович вжал голову в плечи.
Неожиданно ситуация изменилась. «Волгу» обогнал джип «Чероки» с мигалкой на крыше, перекрыл ей путь. Сбоку притерся еще один джип, тоже с мигалкой.
– Что за ересь? – вскричал оперативник и велел водителю остановиться.
Из джипов выскочили бравые парни в камуфляже и черных масках. Короткоствольные автоматы наводили ужас. Ни следователь, ни оперуполномоченный не стали сопротивляться, когда их за шкирку вытащили из машины и уложили на землю.
С Львом Михайловичем обошлись куда вежливей. Его просто вывели из машины, усадили в джип, рядом сел Валентин Алексеевич.
– Я не понимаю, что происходит! – пискнул юрист.
На переднее сиденье рядом с водителем опустился мужчина. Он стянул с себя маску, и Лев Михайлович увидел его лицо. Это был капитан Янцев.
– А теперь понимаете? – глядя на Льва Михайловича, ободряюще улыбнулся он.
– Теперь понимаю, – кивнул Плотвиц. – Хотя и не очень...
Машина сорвалась с места и понеслась в неизвестном направлении. Мигалка больше не шумела. Водитель вообще стащил ее с крыши.
– В хреновом вы положении, Лев Михайлович, – озабоченно сказал Янцев. – Вас обвиняют в убийстве...
– Да, я знаю.
– Теперь на вас еще навесят и побег из-под стражи.
– Нет! Вы меня похитили!
– Ну какие же мы похитители? Мы – ваши спасители...
– Кто просил вас убивать Эльзу?
– А никто не собирался ее убивать. Так получилось... Дело в том, что за вашей Эльзой стоят криминальные силы. Вора в законе Пеле больше нет, но остались его люди. И они настроены очень серьезно. Мы всего лишь хотели поговорить с Эльзой. Но тут появились боевики. Завязалась перестрелка. Короче, Эльза погибла. А майор Бородкин был очень серьезно ранен. А тут милиция... В общем, попали в переплет...
– Почему Бородкин сдал меня?
– А вот это трудно объяснить. Может, его били и пытали. В милиции сейчас такие изверги работают. Может, его ворами запугали. Он же против Пеле, а в общей камере за это могут убить... Короче, ситуация достаточно сложная. Но мы в ней разберемся. Исправим положение. Я вам это обещаю... Видите, мы отбили вас у милиции. Кстати, по головке нас за это не погладят. Это вооруженное нападение на сотрудников милиции. И незаконное использование специальной униформы СОБРа...
– Я понимаю, – кивнул Лев Михайлович.
– Да, вы должны понимать, что мы ни при каких обстоятельствах не оставим вас в беде.
Машина ехала долго, не меньше часа. Наконец она остановилась во дворе какого-то дома. Льва Михайловича повели в подвальный этаж. Там была оборудована комната с небольшим оконцем и тяжелой бронированной дверью.
– Здесь вам придется немного пожить, – виновато вздохнул Янцев.
– Как долго? – осматривая комнату, спросил Лев Михайлович.
Вроде неплохо здесь. Все удобства, еврокомфорт, приличная мебель, дорогой телевизор с видиком. Яркое освещение, хорошая вентиляция. И при этом такое ощущение, будто ты находишься в тюрьме.
– Не знаю, может, неделю, может, две...
– Это слишком много.
– Мы вас понимаем, Лев Михайлович. Но вы поймите, вы обвиняетесь в уголовном преступлении, вы сбежали из-под стражи. Вас уже ищут!..
– Вы могли бы поселить меня в доме.
– Извините, там сейчас ремонт. Но мы его скоро закончим. И тогда вы будете жить в доме. А пока, извините, вам придется пожить здесь. И ваш спутник с вами поживет, чтобы вам не было скучно.
– Позвольте! – возмутился Рядков. – У меня жена, дети. Я должен быть дома!
– Не волнуйтесь, – жестко усмехнулся Янцев. – Господин Плотвиц выплатит вам щедрые сверхурочные и командировочные. Я правильно говорю, Лев Михайлович?
– Разумеется, – машинально согласился Плотвиц. – Кстати, у меня тоже жена и дети. Им нужна надежная охрана.
– Спасибо за напоминание. Мы обязательно об этом позаботимся, – пообещал капитан. – Ну, вот пока и все. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Если что, вызывайте меня. Звонок у двери.
– Я бы хотел воспользоваться сотовым телефоном. Мне нужно сделать несколько звонков.
– Это всегда пожалуйста. Но дело в том, что мы находимся вне зоны покрытия. И сотовая связь бездействует.
– А спутниковая связь? У вас же должна быть спутниковая связь?
– Нет, у нас есть только обычный телефон. Но, увы, вы не можете им воспользоваться. Мы не хотели бы засвечивать наш номер. Вы должны нас понимать. Вас разыскивает милиция, за вами охотятся бойцы-гладиаторы покойного Пеле. На карту поставлена ваша жизнь. В общем, располагайтесь. Если что, я всегда рядом.
Янцев вышел из комнаты, закрыл за собой дверь. Было слышно, как защелкнулся кодовый замок. Льва Михайловича отрезали от внешнего мира...
2
Полковник Малышев нервно барабанил пальцами по столу.
– Не нравится мне эта петрушка, не нравится...
Можно подумать, Денису нравилось, что над их Конторой сгущаются тучи.
Шумиха, поднятая прессой, сделала свое дело. В штаб-квартиру ФСБ пришел депутатский запрос из Госдумы, из администрации президента шли гневные петиции с требованием разобраться с фактами, поднятыми в печати.
Надо отдать должное руководству ФСБ: оно не стало сдавать на съедение свои нелегальные спецподразделения по борьбе с бандитизмом. Но пришло указание свернуть всю деятельность и лечь на дно. И при этом необходимо было сохранить все источники финансирования. Задача непростая.
