– Я тебе говорю, хмырь. Вали отсюда!
– А повежливей нельзя?
Глеб уже понял, с кем имеет дело. Скорее всего, это не ряженые, а настоящие «братки»-бандиты. За ними реальная сила. Поэтому они такие борзые... Зря он с ними связывается. Ни к чему хорошему это не приведет... Но ведь он не хмырь. И не заслужил такого к себе отношения... И все же зря он с ними связывается. Еще не поздно уйти.
– Чего? – скривился «браток».
– Повежливей, говорю, нельзя?
– Заткни пасть, козел! И вали отсюда на хрен, пока я добрый!
Надо валить отсюда... Только что-то не хочет Глеб пользоваться отмороженной добротой.
– Базар фильтруй! – Глеб резко поднялся со своего места.
– Чо?
«Браток» рассвирепел. Мощной пятерней взял его за голову. Хотел с силой оттолкнуть от себя. Но Глеб опередил его. Крепко вцепился в его руку, взял ее на прием. Не так-то просто было это сделать. «Браток» крепкий, сила в нем бычья. Но и Глеб тоже не из приюта для дистрофиков.
Резким движением он выкрутил руку, развернул «братка» спиной к себе. Но на этом не остановился. Он заламывал руку до тех пор, пока «браток» не взвыл от боли.
– Пусти, урод!
Все произошло стремительно быстро. Второй крепыш еще не въехал в ситуацию... Хотя нет, уже въезжает. Уже руку под куртку сует. У него что там, «ствол»?.. Вот будет красота, если Глеб сейчас схлопочет пулю в лоб...
А ведь «браток» в самом деле достает «ствол»...
Глеб не растерялся. Швырнул на него Олега. Ошеломил его. Дотянулся до его руки. Выбил пистолет. Хорошо бы поднять его с пола. Но на этом он потеряет драгоценные мгновения. Его самого швырнут на пол, затопчут ногами.
Он смог дотянуться до «ствола» ногой, зашвырнул его в дальний угол зала. И успел блокировать мощный крюк справа. Ударил в ответ. Очень мощный удар. Но «браток» устоял на ногах. Ударил в ответ... Глеб смог уклониться. Снова ударил... Он смог бы свалить этого «братка». Но к нему присоединился его дружок. Теперь их было двое против одного...
Глеб умел вести бой сразу с двумя противниками. В армии научили. Если б не это, он бы уже давно лежал на полу и корчился под градом ударов. А так он оставался на ногах, отбивался от «братков», сам наносил удары.
Один против двух. Или двое против одного. Драка вместо танцев. Грохочет музыка. Вокруг толпа народа. Битва гладиаторов.
Недолго музыка играла. К тому моменту, как она стихла, Глеб пропустил с десяток мощнейших ударов и едва держался на ногах. Но и «братки» пострадали не меньше. У одного расквашен нос и в кровь разбита губа. У второго вздувается шишка на челюсти – не иначе перелом... Если еще раз врезать по этому месту, «браток» отключится. Но Глеб не бьет. И великодушие здесь ни при чем. Просто ему не дают бить...
В ушах звон, перед глазами красный туман. Из этого тумана выплывают менты. Глеб не сопротивляется. Дает заломать себя. На руках защелкиваются наручники.
* * *
– Да не виноват я! Он сам первый...
Каждое слово дается большой болью. У Глеба выбита скула. Это не перелом. Но от этого не легче.
Старший лейтенант не слушает его. Но рассматривает его военный билет. Хорошо, что Глеб догадался прихватить его с собой.
Самое интересное, в отделение забрали его одного. «Братков» отпустили. Или за бабки, или просто связываться с ними не захотели. А Глеба засадили в кутузку. Два часа прошло, прежде чем его привели к заспанному оперу из дежурной смены.
– Твой? – спросил старлей.
– Мой.
– В спецназе МВД служил?
– Служил.
– Заслуги имеешь?
– Краповый берет.
– Неплохо... Так, отметка об увольнении в запас. Только что уволился?
– Вчера утром приехал.
– И уже набедокурить успел.
– Так они ж сами.
– Да знаю, можешь не объяснять... На крутых ты, парень, нарвался. Неприятности могут быть.
– Знаю.
– Это хорошо, что знаешь... Заявление писать будешь?
– Заявление?
– Ну да. Жаловаться будешь?
– А какой смысл?
– В том-то и дело, что нет смысла... В принципе их можно привлечь. Но через трое суток они на свободе будут. Могут отомстить.
– Да понимаю я все.
– Это хорошо, что ты понимаешь... Врать не буду. У нас сейчас к бандюкам особое отношение. Они виноваты, а отвечать ты будешь...
– Дожили.
– Времена такие... Но ты не расстраивайся. Я тебя под танк не пущу. Бандиты, они чужие. А ты свой. В спецназе МВД служил... Чем вы там занимались?
– Подавление бунтов на зоне.
– Фью! Да тебя в камере на части порвут, если узнают... Но ты не переживай, не будет камеры. Я тебя отпущу. Прямо сейчас. Извини, с машиной проблемы. Так что домой сам дойдешь. Поздно уже. Но ты же из спецназа...
Старлей подмигнул Глебу, пожал ему руку. И отпустил на все четыре стороны.
Он вышел из отделения. Поежился. Куртка осталась в диско-баре. На нем всего лишь тонкий свитерок. Но ничего, бывало и хуже.
Хорошо, деньги при нем. Можно остановить такси. Надо только на центральный проспект выйти. Тут недалеко. Глеб прибавил ход.
Его остановили на полпути. В темном переулке.
– Эй, пацан! Притормози!
В глаза ударил свет автомобильных фар. Но он все же смог различить три человеческих силуэта. Они медленно приближались ему навстречу.
Он механически ушел в сторону. Свет в глаза уже не бил. Но слепота еще не совсем прошла. Он смутно видел перед собой крепко сбитого мужика в длинном пальто – похоже, кожаном. Конь в кожаном пальто... За ним смутно угадывались еще двое крутованов. Жаль, Глебу не из чего стрелять. А это значит, что стрелять будут в него. В лучшем случае, просто забьют до полусмерти...
– Это ты моих пацанов побил? – спросил «кожаный плащ».
Отпираться бесполезно. Его ждали. А значит, вели от самого отделения. А может, сам старлей наводку на него дал.
– Я бил. Меня били. А кто, не знаю.
– А ты знай. Это пацаны из бригады Славяна. Слыхал о таком?
Как это ни странно, в голосе крутована не было агрессивности. И вместо свирепой гримасы обычная человеческая улыбка.
– Нет, не слыхал.
– Ты, говорят, только что из армии?
– Кто говорит?
– Да неважно, кто... Ты Глеб Орлов, правильно?
– Ну да.
– А я Славян... Будем знакомы.
