Родион тоже вернулся к своему «Мерседесу». Снова сел рядом с Ладой. Лицо суровое, сосредоточенное. Леонид сел за руль. Дождался, когда тронется с места первая машина сопровождения, поехал за ней. Сзади пристроился второй «БМВ».
– Что-то случилось? – озабоченно спросила Лада.
– Ничего, все порядке, – скупо ответил Родион.
Снова взял ее за руку, повернулся к ней, тепло улыбнулся:
– Не надо ничего бояться. Пока ты под моим покровительством, с тобой ничего не случится.
– А если я не за себя боялась? Если я за вас… за тебя боялась?
– Со мной тоже ничего не случится. Я заговоренный.
Только что-то не очень убедительно звучал его голос.
* * *
В аэропорту Родиона встречал Колдун. Он еще раньше вернулся в Заволжск. Вместе с Витьком подготовил почву для важного разговора с нефтяными боссами.
– Все в порядке, – сообщил он. – Встреча завтра утром. В «Заволжье». Зал подготовят, охрана будет выставлена – чтобы без проблем.
– Думаешь, могут быть проблемы? – хмуро посмотрел на него Родион.
– Не думаю. Но исключать ничего нельзя.
– Ты прав, с этими хитрозадыми нужно держать ухо востро.
– Они вроде бы смирились.
– Вроде бы.
– Во всяком случае, с их стороны никаких движений. А куда им дергаться? Менты все наши, губернатор и мэр наши люди.
Родион кивнул. Трудно было не согласиться с Колдуном. Заволжск принадлежал им с потрохами. Чего никак не скажешь о Москве. Но и от Москвы отступаться нельзя. Там действительно очень хлебные места.
– Щелкун на меня наехал, – сказал Родион. – Как тебе это нравится?
– На тебя лично? – удивился Колдун.
– То-то и оно. Не на Пашу наехал, который на него завязан, а лично на меня. Я в Домодедово ехал. А он на джипах так лихо подрулил. Дорогу перекрыл. Типа, смотрите, какие мы крутые. Пришлось объяснить, что он не прав.
Родион с Колдуном полностью подмяли под себя Кондрашова. И фирму его взяли под свой контроль. В обороте крутилось не больше двадцати «лимонов». Их выводить из дела не стали. Пусть Кондрашов остается при деле. Зато перевели на свои счета двести миллионов. Сумасшедшие деньги! Пятнадцать миллионов, которые сожрал лох-банк, не так уж и много по сравнению с это суммой. Но это вовсе не значило, что такими деньгами можно бросаться. Все-таки пятнадцать миллионов. Пятнадцать миллионов!
Лох-банк не лопнул. Как ни странно, он продолжал существовать. И по-прежнему дурил своих клиентов. Паша Козырь встретился с управляющим, предъявил счет. И, как ожидалось, получил вежливый отказ. Пришлось дяде объяснить – так же вежливо, – что он имеет дело не с лохами. И что если Паша не получит деньги обратно – кое-кому будет очень плохо. Управляющий не дрогнул и переадресовал претензии своей «крыше». Тут и появился Щелкун со своей бригадой. Разговаривал Паша. Родион просто присутствовал при разговоре. На рожон Щелкун не лез, но и обещать ничего не обещал. А сегодня сам вышел на Родиона. Перекрыл ему путь в аэропорт. И с ходу заявил, что бабок в банке нет и не будет. Вроде как плакали ваши денежки. Родион с ним не согласился. И выложил перед ним весь реальный банковский расклад – кто кому и что должен. Информация строго конфиденциальная. Родион просто не мог ею владеть. Но он владел. Чем и вогнал Шелкуна в транс. Тот понял, что стоит на пороге очень больших неприятностей. И решил стать хорошим мальчиком.
– Ну и что, понял он? – спросил Колдун.
– Он же не дурак. Жить-то всем хочется…
– Бабки вернет?
– Сказал, что да. Не сразу – по частям в течение трех месяцев.
– С процентами?
– А как же. Или я, по-твоему, похож на лоха? Короче, дело к ночи. Пора домой ехать.
Они разговаривали на открытом воздухе. Родион нарочно не захотел говорить о делах в машине. Ведь там была Лада. А ее не надо посвящать в свои темные проблемы. Можно было сесть в другую машину. Но тогда бы он остался без Лады. А он нуждался в ее обществе.
Лада ждала его. Улыбнулась, когда он сел рядом. Улыбка у нее светлая, добрая, ласковая. Уже в который раз Родион ощутил прилив нежности.
– Мы едем домой? – спросила она.
– Домой, – кивнул он. – Сначала к тебе.
Лада очень хотела повидаться с родителями. Но, похоже, ей очень не хотелось оставаться без него. Привязалась она к нему, привыкла. От одной этой мысли светлело на душе.
– У тебя здесь мама? – робко спросила она.
– Мама, – кивнул Родион.
И тут до него дошло. Лада хочет познакомиться с его родителями. Нет, не так. Она хочет, чтобы он познакомил ее со своей мамой.
В голову вдруг полезли мрачные мысли. Когда-то он знакомил с мамой Киру. Не так уж давно это было. Кира стала его женой. А потом… Он не простит себе, если то же самое случится с Ладой.
– Ты остановишься у нее?
– У меня свой дом.
Дом, в котором он жил с Кирой. Дом, в который он потом привел Элону. Еще немного, и настроение испортится окончательно.
– Только я поеду к маме, – продолжал он. – По Эдику страшно соскучился. Я тебя познакомлю с сыном. И с моей мамой. Хочешь?
– Хочу, – ярко улыбнулась она.
– А сегодня… Нет, завтра, я приглашаю тебя в ресторан.
Казалось бы, в этом нет ничего необычного. Но как раз наоборот, в этой фразе был заключен великий смысл.
Лада уже оправилась от потрясения. Стала такой, как прежде. Уже не обязательно вести себя с ней, как с маленькой девочкой. За ней можно ухаживать. И не стоит больше сдерживать чувства. Он любит ее. И она может ответить ему взаимностью.
– Я согласна, – мило улыбнулась она.
Да, похоже, эта девчонка будет принадлежать ему. Сердце радостно забилось в груди.
* * *
Нефтяные боссы собрались в малом зале «Заволжья». Все пытаются держать марку. Но далеко не у всех получается. Волнуются, переживают, опасаются за целостность собственной шкуры. Родион навис над ними, как дамоклов меч.
– Ну что, господа присяжные заседатели, – мрачно усмехнулся он. – Лед тронулся. Вам не кажется?
Ответом послужило гробовое молчание. Неужели деляги думают о гробах?
– Я понимаю, все хотят жить, – продолжал Родион. – И жить хорошо. Начиная с меня. Каждый крутится как может. Я кручусь. Вы крутитесь – это ваше право. Я не прокурор, за левые дела спрашивать не буду… Хотя нет, я как раз-то и прокурор. Договор дороже денег – есть такое? Есть. Был договор – вы отстегиваете процент, а мы решаем кое-какие проблемы. Только не соблюдается договор. Темните вы, господа. Свои дела без меня делаете. Поэтому с вас штраф. Был ваш «левак», стал наш… Какие претензии?
