– К машине, командир? – устало спросил Шарп.
И, быстро прицелившись, выстрелил в поднимающегося из кучи мертвеца. Везде, куда ни кинь взгляд, лежат трупы, но для нас это уже привычное явление. Именно поэтому нам не терпелось поскорее убраться с заставы.
– Не угадал, – разочаровал его я. – Еще пахать и пахать…
Тела Баяна, Пуха, Вики и Юли мы погрузили на броню готовой к маршу машины. Нам пришлось придерживать их, чтобы они не свалились, когда бронетранспортер у ворот переваливал через смрадные груды трупов.
Потом нам пришлось раскидывать тела зомби, чтобы освободить место рядом с могилами наших товарищей. Титаник, Малыш, Скорняк, Чиж, Шпак… Теперь к ним должны присоединиться еще четверо. Страшная арифметика, и, возможно, это еще не конец.
Нас осталось всего четверо. И нужно вырыть четыре могилы. Каждому – по яме. Мы молча и ожесточенно копали землю, над нашими головами кружило воронье. Может, их гвалт, а возможно, трагизм ситуации навел меня на мысль, что эти могилы мы роем для себя. Но мысль эта заглохла в самом зародыше. Я выбился из сил, к тому же мы очень торопились покончить с работой, и голова моя просто отказывалась соображать.
Я держался на стимулирующем уколе, но сил все равно не хватало. И мои бойцы смертельно устали. Но все же мы смогли выкопать ямы, опустить в них наших товарищей. И даже нашлись силы соорудить кресты из штакетин, найденных в гаражных боксах автопарка.
– Командир, Баян просил у тебя прощения, – понуро произнес Якут, со слезами на глазах глядя на холмик, под которым лежала его Вика.
– Я его уже простил, – кивнул я. И немного подумав, добавил: – Слышишь, Баян, я тебя простил!
Я не знаю, кому не понравились эти слова, воронам, что кружили над нами, или Марице, чья воля управляла ими. Но едва они прозвучали, как на меня вдруг с высоты земляного вала соскользнула маленькая тень. Я не успевал осмыслить происходящее, но мои рефлексы не дремали. Они оттолкнули меня на шаг в сторону, и, пролетев мимо меня, в землю врезался черный ворон.
– К машине! – закричал я, руками закрывая голову.
Наши каски оставались в бронетранспортере, и я очень об этом пожалел. Якут и Гуцул так же, как я, смогли защититься от пикирующих ворон. А Шарп не успел прикрыть голову руками, и пернатый камикадзе врезался ему в макушку.
Я представлял, как это больно. Только что такой же пикировщик ударил меня по рукам, клювом вонзившись в предплечье. Больно, но не смертельно. Шарп не смог устоять, пропустив столь страшный удар, и мне пришлось, рискуя собственной головой, подхватить его. Благо что машина стояла рядом, а Якут сумел быстро открыть боковой люк, верхняя створка которого могла служить нам защитой от взбесившихся ворон.
Якут спиной втянулся в салон и уже оттуда, схватив Шарпа за руки, втащил в глубь машины. Мы с Гуцулом не мешкали, но прежде чем забраться внутрь, каждый пропустил удар. Мне ворона врезалась в спину, ему в мягкое место. Но все это было пустяком по сравнению с пробитой головой Шарпа.
Матом проклиная ворон, Гуцул занял место водителя. Якут бросился к башенной установке. Я, задраив люки, занялся раненым.
К счастью, рана оказалась небольшой. Я обработал ее, наложил повязку, привел Шарпа в чувство. А в башне уже грохотал пулемет, поднятый на шестьдесят градусов. Но я не знал, стоит ли расходовать патроны понапрасну. Всех ворон все равно не перестрелять, а броня машины и без того надежно нас защищает.
Якут остановился сам.
– Кажется, разлетелись, – без всякого восторга произнес он. И, глядя на Шарпа, спросил: – Как дела, дружище?
Парень страдальчески улыбнулся в ответ и вяло качнул рукой. Плохо было ему, голова кружилась, тошнило. Но ничего, со временем он придет в норму.
– Куда едем, командир?
Гуцул вывел машину с выездной на патрульную дорогу, свернул к шоссе.
Я закрыл глаза, пытаясь заглушить свои мысли. Была у меня одна смутная идея. Но не стоит ее развивать… Устал я, очень устал. Нужно думать о том, как сильно я устал. И голова у меня болит, спасу нет. Ведь у меня наверняка такое же сотрясение мозга, как и у Шарпа… Об этом нужно думать, об этом… А повернем мы налево, в сторону Мокрянки. Главное, чтобы никто не спросил, зачем…
Глава 42
Штормовая волна с ревущим грохотом накатилась на берег, с силой врезавшись в штабель железобетонных плит, разлетелась на брызги.
Всю дорогу к «Пещере» детекторы молчали. Аномалии болтались где-то далеко в стороне, даже не пытаясь перегородить нам путь. И зомби шатались сами по себе, не замечая нас. На одном из перекрестков Мокрянки мы заметили стаю зверопсов, но те почему-то не заметили нас, промчались мимо.
Но на берегу озера, мерах в двадцати от которого находилось здание хозмага, мы обнаружили настоящую аномалию. А как еще назвать явление, когда небольшое озеро штормило, словно Атлантический океан. Площадка перед магазином была окутана водной взвесью, а солнечный луч, падающий на нее сквозь щель в пасмурном небе, окрашивал ее в красные тона. Казалось, что путь к «Пещере» преграждает кровавый туман…
Все это означало, что злоформеры встречают нас. Выходит, я не смог скрыть от них свои мысли. Значит, они ждут нас… Что ж, тем хуже для нас. Но и для них наступают не лучшие времена.
Я вколол себе в ногу сразу два шприц-тюбика: для всплеска сил и психостимулятор, чтобы отогнать страх и активизировать умственную деятельность. Знаю, что это ядерная смесь, но повредить своему здоровью я уже не боялся. Я должен отомстить за своих погибших товарищей. Я должен остановить Марицу!..
– Никого не заставляю идти за собой! – сказал я, хватаясь за ручку десантного люка.
– А мы возьмем да и пойдем! – отбрасывая в сторону опустевший шприц-тюбик, заявил Якут.
– Шарп, ты здесь за старшего! – распорядился Гуцул.
Он выбрался на передок бронетранспортера через верхний люк и спрыгнул на землю, присоединившись к нам с Якутом.
Не скажу, что мы были загружены под завязку. Ранцы наши остались в машине, боеприпасы только в бронежилете с поясом для подствольных гранат. Еще я пристегнул к разгрузке пару «эргэдэшек» и закинул за спину «Муху».
Стрелять из гранатомета в замкнутом пространстве опасно: от выброса реактивных газов могут пострадать свои же. Ну а вдруг нам суждено вступить в бой еще до того, как мы окажемся в баре…
Гуцул снарядился примерно так же, как я. Но Якут затмил всех: он вооружился «Кордом».
Это был первый в мире тяжелый крупнокалиберный пулемет, вес и компоновка которого позволяли стрелку вести огонь с рук. Разумеется, не каждый боец мог справиться с этой махиной, но покойный Баян в свое время преподал мастер-класс своему другу. Якут знал, как обращаться с этим железным монстром, и физической силой природа его не обделила.
Но «Корд» при всех своих достоинствах – громоздкое оружие, и Якут не смог бы достаточно быстро отреагировать на резкое изменение обстановки. Поэтому вперед пошел я, а Гуцул замкнул нашу предельно короткую колонну.
