Все так же потрясающе спокойно он обезоружил покойного Яшу. И, словно издеваясь над Полуниным, соединил его и руку покойного наручниками.
– Поговорим? – приторно-вежливо спросил он.
Полунин кивнул. Вся его крутость выплеснулась из него вместе с блевотиной. Дикий ужас леденил кровь, душа уже давно нырнула в пятки.
– Предлагаю сделку, – сказал Данила. – Я тебе дарю жизнь, а ты обязуешься забыть обо мне. Идет?
– Да...
– Предлагаю два варианта. Ты клятвенно обещаешь или торжественно клянешься, выбирай... Или, лучше, то и другое... Ну!..
Данила поднял руку с пистолетом. Палец многозначительно шевельнулся на спусковом крючке.
– Мамой клянусь... – выдавил из себя Полунин.
– Чьей?
– Моей...
– А любишь свою маму?
– Люблю...
– Значит, мамой клянешься, что навсегда забываешь обо мне. И никаких движений в мою сторону. Так?
– Так...
– Вот и отлично. От трупа знаешь как избавиться?
Еще бы Полунину этого не знать. Он кивнул.
– Тогда мне больше нечего здесь делать.
Данила плавно подался назад. Не оборачиваясь, одной рукой открыл входную дверь. И спокойно исчез из виду...
* * *
Отделочные работы в доме не были закончены. Но на первом этаже в двух комнатах можно было уже жить. В них и горел свет. Но шторы плотно задернуты – не видно, что творится внутри. Зато слышно, как звучит музыкальная волна «Русского радио».
Дверь в дом закрыта. Но замок самый обыкновенный. Любой отмычкой его можно взять.
Ночь. Темно. Только фонарь светит. Но светит он неправильно. Крыльцо дома и входная дверь остаются в тени. И собак во дворе нет. Зато появились волки. Двуногие волки числом три. Бесшумно перескочили через забор, темной стороной двора двинулись к дому, подкрались к двери.
В замочную скважину влезла отмычка. Послышался щелчок. Дверь открылась.
– Я же говорил, фигня на постном масле...
– Тише ты...
Три тени бесшумно втянулись в дом. Обратно вышли минут через десять. У одного в руках была записка.
– «Привет из солнечной Испании!» – вслух прочитал один.
– Козел, в натуре... – выругался второй.
– В натуре, развел нас, как лохов. Мы в эту Осиновку гребаную тащились, стволы точили, а он уже давно в Испании. Баб трахает...
– Слушай, а если хату его подпалить? Будет знать, как с нами шутки шутить.
– А ведь дело говоришь.
– В машине канистра с бензином...
– Ништяк...
Три парня в широких штанах и кожаных куртках потянулись к своей машине. Они оставили ее метрах в пятидесяти от дома – чтобы не «светиться».
– Канистра полная, – открывая багажник, сказал один.
– Ты что, к дому ее предлагаешь тащить? Давай лучше подъедем...
Один парень сел за руль, второй устроился на сиденье рядом. Третий забрался назад, вместе с канистрой.
Только закрыть за собой дверь он не успел. Чья-то сильная рука дернула ее на себя. И в образовавшийся проем втиснулась рука, в ней пистолет с глушителем.
Парень даже испугаться не успел. Его мертвеющее тело еще не опустилось на диван, а вторая пуля уже состыковалась с головой водителя. Третий выстрел оборвал жизнь последнего боевика...
– Ну вот, парни, и все, – тихо сказал Данила. – А дом мой поджигать не надо. Не для того его строили...
Улица темная, на ней ни души. Поэтому никто не видел, как Данила подходил к ней, стрелял. Так же незамеченный, он перетащил убитого водилу с переднего на заднее сиденье. И сам занял место за рулем...
Видит бог, не хотел он большой крови. Все по-честному хотел сделать. Мог бы грохнуть Полунина. Но нет, разыграл целую комбинацию. С превеликим трудом пробрался в его кабинет, взял в оборот вместе с двумя телохранителями. Он не хотел никого убивать, поэтому предупредил – никаких лишних телодвижений. Но его не послушали, и образовался труп.
А затем он разговаривал с Полуниным. Заключил с ним договор. Он не трогает Данилу, тот не трогает его.
Только обманул его Полунин. Ровно через два дня за Данилой пришли. В родном селе его вычислили.
Только игра пошла по его сценарию. Все два дня Данила просидел в недостроенном гараже, в засаде. Все ждал, когда придут по его душу. И дождался. Трех киллеров.
Данилу они не нашли. Но захотели поджечь его дом. Впрочем, они все равно были приговорены. Он не собирался отпускать их живыми. Они по своей воле вступили в игру с жестокими правилами: или ты, или тебя. Так что не должны обижаться на него...
И Полунин не должен обижаться на него. Он сам нарушил договор, подослал к Даниле наемных убийц. Так что пусть пеняет на себя...
* * *
Полунин приехал на работу рано утром. В офисе никого. Только два штатных охранника на вахте. При нем самом четыре телохранителя.
С недавних пор он вдвое усилил личную охрану. И не собирался ее ослаблять, пока не получит подтверждение о гибели Данилы-киллера.
Вот уж урод. Такого страху нагнал. До сих пор мысль об этом профи нагоняла на Полунина рвотные позывы. И мышцы мочевого пузыря почему-то слабели.
Но ничего. Его уже нашли. Сегодня ночью его должны были пристрелить. Только почему-то от его спецов ни слуху ни духу. Вымерли, как мамонты... А вдруг и в самом деле вымерли?..
У охранников на входе напряженные лица.
– Какие-то проблемы? – начальственным голосом спросил Полунин.
– Да нет... Вроде нет...
– Что значит «вроде»?
– Да вот, метрах в пятидесяти отсюда джип стоит. «Мицубиси Паджеро»...
– «Паджеро»?
Полунин глянул в сторону, куда показывал охранник. Прямо по улице в полста метрах от ночного ларька стояла машина. Именно на таком джипе его бойцы ездили за Данилой. Но мало ли в Черноземске таких вот машин?..
Он присмотрелся к номерам. Но на них грязь, ничего не разобрать.
– Кто в машине? – спросил он.
– Не знаю, – пожал плечами охранник. – Не подходили... Сами же инструктировали: с поста ни на шаг...
– Надо было в ментовку звякнуть. Или мне на мобильник позвонить...
Полунин послал к машине двух своих телохранителей. Сам вошел в офис, скрылся от греха подальше за бронированными дверьми и пуленепробиваемыми окнами.
Телохранители обернулись быстро. Лица бледные, даже губы побелели.
– Что там такое?
