Не удержат менты Шамхана, значит, нет смысла его сдавать. И еще слух по Москве пойдет, что Спартак свои проблемы с помощью ментов решает. На понятия сейчас многие плюют, и он в том числе, но все равно такая слава чести ему не сделает.
– Следователь хочет с тобой поговорить, – неуверенно сказал Джутов, кивком головы показав на щуплого сизоносого мужчину в кроличьей шапке, что крутился неподалеку.
– Пусть ко мне в кабинет приходит. Там тепло и кофе.
– А оружие где?
– Что, по деревянным автоматам соскучились? – усмехнулся Спартак, поворачиваясь к подполковнику спиной.
Не боялся он ментов, но все-таки ствол не взял, когда шел сюда. И бойцы его без оружия. А это плохо. Потому что могла накатить вторая волна чеченцев. Но пока все спокойно. Только изуродованные трупы лежат и менты вокруг них копошатся.
Спартак сел в свою машину, которая отвезла его к офису. Там действительно тепло. И кофе горячий. Впрочем, Спартак плеснул себе в бокал коньяка. И Мартына с Гобоем не обидел.
– Круто «чехов» развели, не вопрос.
– А дальше что?
– Думаю, без продолжения не обойтись, – покачал головой Гобой.
– Крови будет… – невесело вздохнул Мартын.
– Мало у змеи яд забрать, надо зуб вырвать.
Спартак и сам не сторонник смертоубийства, но успех закрепить надо. Иначе Шамхан может его из рук вырвать. Вместе с жизнью.
– Люди готовы, ждут сигнала… – развел руками Мартын.
Бойцов он отбирал лично, и задачу им ставил тоже он. Хотя и Спартак не оставался в стороне. Так что, если вдруг выйдет осечка, отвечать им вдвоем придется. Но кто не играет, тот не выигрывает. А ставки в этой игре очень высоки. Или пан, или пропал. Не даст Шамхан житья Спартаку – значит, пропасть должен он сам. И медлить никак нельзя.
…Сулейман говорил скорбно, с сочувствием и пониманием. Разговор был телефонным, и Шахман не мог видеть его лица. Но он хорошо знал, с кем имеет дело, и представлял, как ехидно скалился в тот момент собеседник. Сулейман – очень уважаемый человек, он многого добился, и людей у него много, но ведь он пока ограничился только соболезнованиями. Помощи от него не дождешься. Не брат ему Шамхан и не сват. И тейпы у них разные. И никто не поможет Шамхану справиться с ситуацией, которая вдруг вышла из-под контроля. Перехитрили его русские, переиграли. Потому и посмеивается Сулейман в душе. Нет, он не радуется поражению соплеменника, но и мстить за Шамхана не станет, если вдруг что…
А еще звонил Ибрагим – это еще более крупный авторитет, чем Сулейман. Только одних бойцов у него почти двести человек. Но Ибрагим чуть ли не в открытую потешался над ним. Когда-то он предлагал Шамхану встать под его знамя, но тот отказался… Этот даже словом не поможет.
Ну да ладно, Шамхан сам разберется. И люберецких ему приходилось «умывать», и таганских. И тем фитилек подкрутил, и этим. И знаменских кровью зальет. Аслан будет отомщен, да и сам Шамхан тоже.
Он положил трубку, уныло посмотрел на своего брата Истмала. Вместе они разрулят ситуацию. Никто не посмеет назвать их трусами. А Ибрагиму еще стыдно станет за свое поведение… Только тоска мышью скребется на душе.
– Аслан говорил, они постоянно на рынке тусуются. Кафе у них, они там всегда в сборе, – сказал Истмал. – Сейчас подъедет Муслим со своими людьми. Сразу и поедем, чего тянуть?
– Ты тоже с ним будешь.
– Как скажешь, брат.
– И я поеду.
– Ну, отговаривать я тебя не стану. С этим Спартаком ты должен поговорить, как мужчина с мужчиной…
– Я его убью.
– Вот я и говорю, что ты мужчина. Сейчас Муслим будет, все решим…
Со стороны входа вдруг послышался шум. Шамхан вздрогнул. Что, если это проклятые русские? В прошлый раз они танковой мощью вломились в ресторан… Но нет, это была всего лишь девушка. Высокая, статная, черноволосая, волоокая. Только не очень красивая, хотя фигурка – закачаешься.
Это была Марина, подруга Аслана. Не того ранга она фигура, чтобы так просто сюда приходить. Но сегодня особенный случай.
– Мне звонили… Мне сказали, что Аслана убили! Это правда? – хватая Шамхана за локоть, спросила она.
Он отдернул руку, движением головы показал ей на стул.
– Сядь, женщина, – сказал Истмал.
Марина села, сложила руки на сомкнутые колени, опустила голову.
– На небе твой Аслан, среди великих воинов Аллаха, – с тоской посмотрел на нее Шамхан.
Марина со шлепком закрыла лицо ладонями, спина ее затряслась от рыдания.
У Шамхана тоже была русская женщина, но вряд ли его Рая будет так убиваться по нему. Не любит она его, просто продает свою красоту за деньги. А здесь любовь, здесь преданность.
– Твой Аслан был настоящим мужчиной.
Марина перестала плакать, отвела руки от лица, немигающим взглядом посмотрела на него.
– Кто его убил?
– Русские собаки.
– А кто именно?
– Зачем тебе это, женщина?
– Я его прокляну!
– Лучше свечку за упокой поставь, – скривился Истмал. – Скоро она ему понадобится… Спартак его зовут. Спартак твоего Аслана убил.
– Мразь!
– Ты иди, женщина, оплакивай Аслана. А месть нам оставь. Мы за него отомстим…
– Очень на это надеюсь, – не глядя на Шамхана, сказала она.
Марина поднялась со стула и, опустив руки, пошла прочь.
– Это знак, Истмал. Это знак. Сам Аллах взвывает к мести. Мы должны отомстить.
– Да будет так!
За окном смеркалось, когда появился Муслим, с ним пять бойцов. Шамхан сел к нему, Истмал – в другую его машину. Это были «девятки» с фальшивыми номерами, после дела их нужно будет сжечь. Одним словом, роскошный «Мерседес» Шамхана, его гордость, для налета не годился, поэтому он бросил свою машину на стоянке перед рестораном. Скоро он за ней вернется. Обязательно вернется…
– Э-э, я не понял, что за дела! – возмущенно протянул Муслим, глядя через плечо назад.
Водитель собирался сдать назад, чтобы со стоянки вырулить на дорогу, но на пути у него встала белая «Волга-пикап».
Тонированные стекла «Волги» опустились, из глубины салоны выдвинулись автоматные стволы. Все чеченские ругательства вдруг вылетели из головы.
– … твою мать! – по-русски заорал Шамхан.
Он понял, что нужно выбираться из машины, но времени на это уже не оставалось. Увы, но он не мог соревноваться в скорости с автоматной пулей.
Проклятые русские!..
…Гобой с разведкой не подвел, вовремя подал сигнал, и автоматчики вступили в дело. По тридцать патронов на каждую машину – и от чеченцев остались только трупы, причем обгорелые. Обе «девятки» взорвались. Спартак видел, как языки пламени лизнули «Волгу». Потом ему сказали, что одному бойцу опалило лицо. Но эта не самая высокая цена за победу. Легкие ожоги да сгоревшие брови – мелочь по сравнению с теми потерями, которые понесли «чехи». Шамхана больше нет, с ним в мир иной отправились и его бойцы…
