Он пытался взять ситуацию под контроль. Но тщетно. Нити управления огромной компанией почему-то ускользали из его рук. Как будто кто-то у него их вырывал.
Он выбивался из сил. Все чаще впадал в депрессию. Дело пошло на самотек.
– Ты не должен сдаваться! – твердила ему Настя.
Она очень жалела мужа. Пока он лежал прикованный к больничной койке, ни на шаг не отходила от него, стала ему самой лучшей сестрой милосердия.
Сейчас она на восьмом месяце беременности. К счастью, семейное потрясение не обернулось выкидышем.
Она подбадривала мужа, помогала ему как могла. Но, увы, дела продолжали катиться с горы.
Когда настало время, у нее родился сын.
Но и это событие не взбодрило Илью. Он продолжал оставаться безразличным ко всему. И с каждым днем это состояние усугублялось.
– Нет, с тобой, дорогой, нужно что-то делать, – не выдержала наконец Настя. – Я займусь тобой, мой милый, и всерьез. Я поставлю тебя на ноги!
Через две недели после родов она уже чувствовала себя полной сил и энергии. О ребенке она беспокоилась меньше, чем о муже. Маленький Денис рос здоровым малышом, заботу о нем вполне можно переложить на плечи кормилицы и няньки. А Илья нуждался только в ней.
Его лечили светила мировой медицины, но ничего не помогало. Пучина болезни продолжала втягивать его в себя.
И Настя вступила в единоборство с его недугом.
Прежде всего она постаралась вселить в него веру в себя, в свои силы. Он любил ее, она его тоже. И любовь должна стать мощной целительной силой.
Ни к кому не обращаясь за помощью или за советом, она интуитивно лечила его душу. Но тяжелые хмурые тучи в его душе обосновались очень прочно и никак не хотели пропускать туда свет жизни.
Но не сдавалась и Настя. Медленно, с трудом, но она отодвигала тучи в сторону. И все чаще ощущала на себе признательный, благодарный взгляд мужа.
Она стремилась пробудить в нем волю жить и бороться с хандрой. Бороться с равнодушием прежде всего к самому себе. И когда она добилась этого, дело стронулось с мертвой точки.
Илья оживал, его взгляд светлел. Он всерьез начал интересоваться делами фирмы. И все чаще стал появляться в офисе, подолгу задерживаться за рабочим столом.
Настя всегда находилась при нем. Но теперь она уже не была его беззвучной тенью. Она активно вмешивалась в ход управления делами консорциума. Уже могла «прощупать» каждую нить сложной его инфраструктуры. Уверенно держала руку на пульсе событий. Но, кроме знаний и умения здраво мыслить, она обнаружила в себе некое деловое чутье, интуицию. Это помогало ей четко отделять доходное дело от убыточного. Иногда ей казалось, что у нее дар предвидения.
Медленно, со скрипом, но дела все же пошли в гору. Удачи возобладали над досадными промахами. При поддержке жены господин Аганин отвоевал потерянные позиции. Его бизнес разрастался, все дальше протягивал свои щупальца.
Борьба за его здоровье не прекращалась ни на минуту.
Поздними вечерами, перед сном, Настя терзала его беспомощное тело. Массажи, растирания – эти болезненные процедуры она не доверяла никому. Она понимала: Илье сейчас важен не столько сам процесс, сколько ее в нем участие. Только в ее руках заключена целительная сила любви. Только она могла сотворить чудо.
А по утрам она заставляла Илью делать изнуряющую гимнастику. Не так-то просто даются физические упражнения в инвалидной коляске. Но он держался молодцом.
Вера в себя крепла в нем с каждым днем.
Теперь Настя почти убедила его, что чудо возможно. Она и сама верила в чудо. И не зря.
– Вставай и иди!
В тот день она решилась на главное.
– Вставай!
Это ее требование ей самой казалось и нелепым, и смешным. Как можно требовать подобное от прикованного к инвалидной коляске человека?.. Но на это Настю толкало какое-то предчувствие, какое-то внутреннее озарение.
– Да вставай же!
Будто кто-то подсказывал ей, что нужно говорить.
Илья с удивлением посмотрел на нее, покачал головой.
– А я тебя заставлю! – Ее глаза блестели, как у одержимой.
Настя подхватила мужа под руки и с силой приподняла с коляски, заключила в свои крепкие объятия.
Она ощущала в себе силу, и эта сила будто переливалась в него.
– Ты готов?
– Готов! – Ему передалась ее отчаянная решимость.
– Тогда держись!
И она отстранилась от него.
Илья покачнулся, замахал руками и... удержал равновесие.
– А теперь иди!
Он послушался. Его качало из стороны в сторону, но он сделал первый шаг.
Шагнул и начал падать. Настя подскочила, поддержала его, и они упали вместе. Она смягчила его падение, но при этом сама больно ударилась.
Только боли она не чувствовала. Илья смотрел на нее благодарным взглядом, и она радовалась вместе с ним.
Через месяц после этого он уже мог передвигаться самостоятельно, с помощью одной лишь палочки.
* * *
– Илья Германович, на вас готовится новое покушение, – сообщил своему боссу начальник его службы безопасности.
Охранник вошел в просторный, с окнами во всю стену, кабинет, остановился в трех шагах от его стола.
– Откуда у вас эти сведения? – насторожился Илья.
Встревожилась и Настя. И после его выздоровления она редко оставляла мужа одного. Он нуждался в ней, как наркоман в наркотике. И сейчас она сидела в кресле рядом с ним.
И тут она с ужасом увидела, как рука отставного полковника госбезопасности нырнула в кобуру под мышкой. Мгновение, и пистолет с глушителем наведен на Илью.
– О боже! – В бессилии что-либо предпринять ее муж зажмурился.
Первая пуля угодила ему в глаз, вторая пробила сердце.
В Настю убийца выстрелить не успел. В кабинет ворвались телохранители и превратили его в решето, прежде чем он успел перевести на нее ствол.
Настя бросилась к мужу. Нет, он не может умереть! Этого просто не может быть!.. Но он был мертв.
Она склонилась над телом Ильи. В беспамятстве опустила голову на его залитую кровью грудь.
До каких же пор злой рок будет преследовать ее! Ей еще и тридцати нет, а она уже успела потерять стольких близких ей людей. И теперь вот Илья.
* * *
– Согласно завещанию вашего мужа, госпожа Аганина, все его состояние, движимое и недвижимое имущество переходит целиком к вам. Желаю вам всех благ.
Настя становилась единственной владелицей финансово-промышленной империи покойного мужа.
