По пять тачек с каждой стороны. О количестве бойцов договоренности не было. Сколько поместится, столько и бери.
Машины остановились. Катковцы посыпались из них как горох. То же сделали и с противоположной стороны. Бойцы обеих команд выстроились в две линии, как футболисты перед ответственным матчем.
Пятьдесят на пятьдесят. И те и другие набивались в авто по десять человек.
Каток выступил вперед. Надменная улыбка, самоуверенный взгляд. Черный кожаный плащ, распахнутые полы, руки в карманах. И не понять, то ли в них нет ничего, то ли есть заряженные «дуры».
Ему навстречу выступил высокий, средних лет мужчина. Лицо хмурое, сразу видно, что сильный, волевой. И на нем точно такой же кожаный плащ. И руки тоже в карманах. И так же неизвестно, есть ли в них пистолеты.
Нет, это не совпадение. Катайские знали, на чем приедут катковские, в чем будет их главарь.
– Назовись! – потребовал у Катка мужчина, остановившись от него в трех шагах.
Голос грубый, с хрипотцой.
– Братки кличут Катком.
– А я на коронации проходил как Хмурый.
– В законе?.. – Каток заметно напрягся.
Да, не хотелось бы связываться с этими, которые «по понятиям». Но раз уж взялся за гуж...
– В законе.
– Кто короновал?
Имена двух московских воров добавили жару в огонь. Катку и вовсе стало не по себе. Пусть он никогда не топтал зону, пусть он из авторитетов, как говорится, новой формации. Но и не отморозок же он какой-нибудь там. Ну и дела.
– Базар у меня есть к тебе.
– Иначе бы меня здесь не было. – Хмурый достал сигарету, закурил.
Скользнул по собеседнику оценивающим взглядом.
А ведь молодой для вора в законе. Тридцатник ему с небольшим. Но уже матерый волчара, чувствуется. С таким будет непросто.
– Фирма «СКС корпорейшн» тебе о чем-нибудь говорит? – начал Каток издалека.
– Ну.
– Ей принадлежит контрольный пакет акций известного мне нефтекомплекса.
– Известного, кстати, и мне.
– Я встречался с их западногерманским боссом. Мы с ним друзья.
– Даже так?..
– И он жалуется на твоих братков.
– Да что ты?
– Говорит, твои больно уж круто наезжают. Все кингстоны перекрыли. И дань за «крышу» большая.
– Передай своему другу, что я срать на него хотел. Ганс недобитый. Но ты, Каток, я слышал, в большом авторитете. И если за него подписался, я, так и быть, ослаблю путы.
Этот Хмурый перетягивает инициативу в разговоре на себя. А ведь давить должен он, Каток.
– Это не ответ. Господин Шульц просит, чтобы «крыша» перешла ко мне. А просьба друга, знаешь ли, закон.
– Тогда тебе лучше послать этого друга на... – Глаза Хмурого сузились. – Заводы мои, никому их не отдам.
– Господина Шульца в беде я оставить не могу, – покачал головой столичный гангстер.
– Позавидуешь этому Шульцу. Ради него человек так смело идет на верную смерть. Короче, на заводы и не мылься. Ни хрена у тебя не получится. Давай лучше разойдемся с миром.
Каток уже был близок к тому, чтобы включить заднюю. Но не включил. Он привык добиваться своего и не изменит своей привычке.
– Ладно, будем считать, что ты, Хмурый, меня убедил. – Это всего лишь обманный ход. Никто и ни в чем его не убедил. – Разойдемся с миром.
Уходя, он чувствовал на спине тяжелый взгляд катайского вора. Как хотелось ему сейчас остановиться да всадить тому пулю в лоб. Его ребята наготове, их автоматы допоют победную песнь.
Но убить вора в законе с такими влиятельными «крестными» в открытую – все одно что подписать себе смертный приговор. Для расправы с таким, как Хмурый, есть тайные исполнители. Он найдет киллеров, которые скорее умрут, чем сдадут заказчика.
* * *
Сергей Клыков, Павел Гитин, Семен Шпала, Коля Ватный, Леня Береста, Игнат Ломов, Антон Гавров, он же Хмурый, вор в законе...
Двое первых из списка, Клык и Понт, слиняли куда-то в Эмираты, отдыхать. Говорят, надолго. Достать их пока не достанешь.
За них остались третий и четвертый, тоже крупные авторитеты. Пятый и шестой сами по себе, но только выдерни их из связки, и сразу все пойдет наперекосяк. Что, в сущности, и требуется.
Сева Каленый отбросил все семь фотографий, окинул властным взглядом свою команду. Сам он из блатарей, ребята же из фраеров. Но разницы он не ощущает. Все мастера своего дела, а это главное. Вместе они уже исполнили не один десяток заказов. И никто еще пока не засветился, не попался ментам на крючок.
Каток отвалил большие бабки, двести штук баксов. И все для того, чтобы отправить на тот свет души катайских авторитетов.
Итак, первый и второй из списка пока вылетают. С третьего по шестой номер проблем, думается, не будет. Эти постоянно на виду, охрана не ахти какая.
Вот с седьмым, с Хмурым, придется повозиться. Ну не кажет он носа из своего особняка, не дом, а крепость. Все условия у него там. И живет как в раю – видел Сема, каких девочек ему возят. И суд с расправой оттуда же чинит. Как же подобраться к нему?.. Ничего, что-нибудь придумаем.
* * *
Семен Шпала выполнил важное дело. На нем лежала ответственность за переправку крупной партии оружия, не для продажи, а чтобы пополнить собственный арсенал. К работе он всегда относился серьезно и в этот раз тоже не позволял себе расслабиться. Но все уже позади. Малогабаритные автоматы ментовского спецназа рассосались по бригадам, залегли в тайники. Теперь и с телкой можно всласть побаловаться.
Хороша эта крошка из «массажного салона»! Знает, как угодить. Славно с ней Семену! Вот уж точно сказано: кончил дело – гуляй смело...
Пуля влетела в распахнутое окно и вошла Семену в ухо как раз в тот самый момент, когда он был наверху блаженства.
* * *
«Мерс»-«шестисотка» с Колей Ватным на полной скорости въехал под пластиковый купол над автозаправкой. Быстро и плавно затормозил, остановился.
Бетон, мрамор, хромированные части колонок, обслуга в оранжевых комбинезонах, всюду чистота, порядок. Да, есть чем гордиться. Эта и еще несколько подобных станций – дело рук его босса, укатившего в Эмираты. Даже не попрощался Понт. Ну да ладно. Без него Коля здесь полный сейчас хозяин.
Он вышел из машины. Два телохранителя тут же стали по обе от него стороны. Мало ли какая опасность может его подстерегать здесь. Собственную безопасность Коля уже давно считал важнейшим жизненным принципом. Хочешь жить – умей защищаться. А сейчас, говорят, требуется особая осторожность. Какие-то наметились неувязки с московскими.
