– Как зовут-то тебя? – будто с ребенком разговаривает, спросила его Ксюша.
– Сергей, – чуть слышно ответил он.
– А меня Ксения. Будем знакомы? – И она протянула ему руку.
Он робко подал ей ладонь.
– Не надоело тебе за мной ходить?
– Не надоело, – упрямо сказал он.
– Живешь где?
– Рядом с вами, в соседнем доме.
– С родителями живешь?
– Нет, – покачал он головой. – У меня своя квартира. Однокомнатная, но своя.
– Хорошо живешь?
– Не жалуюсь. – Его речь становилась все уверенней.
– Прекрасно. А чем ты занимаешься?
– По образованию инженер.
– А в компьютерах разбираешься?
– И неплохо.
– Я недавно компьютер купила...
– Какой?
– «Пентиум» какой-то.
– «Пентиум» – это хорошо.
– Только я ничего не соображаю. Может, поможешь разобраться?
– Да хотелось бы.
– Ну тогда пошли.
Она привела его в свою квартиру. Ничего, казалось бы, необычного. Необычное в другом. Это был первый мужчина, которого она пригласила в дом. А ведь уже почти год здесь живет. Целый год без мужчины, и абсолютно никакого дискомфорта.
Сергею же казалось, что он попал в какой-то храм. Бесшумной тенью прошел в комнату, где стоял компьютер. Только она выкурила его оттуда, в кухню за собой потащила.
Сначала кофе, потом закусили. И ей стало не до компьютера. Он только запустил программу и начал что-то объяснять, а она уже зевать начала. И все равно не жалела, что пригласила его к себе.
– Может, отложим на завтра?
– Завтра так завтра.
Он только обрадовался возможности прийти к ней завтра.
* * *
– Приезжайте скорей, моему мужу плохо, он умирает! – в истерике кричала в трубку Маша.
– Адрес? – поинтересовался равнодушный голос.
Она назвала адрес.
– Ждите, через пятнадцать минут будем.
– А нельзя пораньше, я заплачу, я очень хорошо заплачу!
Но ее уже никто не слушал.
Маша бросила трубку и подбежала к Петру. Он лежал на кровати без сознания. Глаза безжизненно закрыты. Но пульс еще прощупывался, дыхание прослушивалось.
Сначала ему стало плохо, потом его скрутило, тело свели судороги. А потом он потерял сознание. Неужели он умрет?
Скорее всего, да. Ведь она в течение месяца поила его гадостью, которую ей дал Женя. Петр по утрам и вечерам пил минералку. И не знал, что вода в бутылках уже отравлена.
Ее муж умирал. Но Маша уже не хотела этого. Что она наделала? Что натворила?.. Ей было страшно, внутри все заледенело, ее трясло. А вдруг страшная тайна всплывет наружу? Вдруг в организме останутся следы яда? Этого не должно быть – так уверял Женя. Но кто знает...
От панического страха она была близка к обмороку. А когда появились люди в белых халатах, она закатила глаза и упала им прямо на руки. Очнулась, когда Петра выносили из квартиры на носилках.
– Я с вами! – кинулась она за врачом.
– Милая, на вас лица нет, – бережно взяла ее за руку медсестра. – Такое несчастье.
– Он что, умер? – Она снова была близка к обмороку.
– Нет, пока жив. Вам обязательно нужно ехать с нами. – Голос врача был полон участия.
Как в кошмарном сне спускалась она по лестнице, садилась в машину «Скорой помощи». Перед глазами все плыло. Она не помнила, как доехали до больницы, как санитары вынесли на носилках Петра. Она куда-то шла, с кем-то разговаривала. Но ничего не помнила. Ей снился уже другой сон. Пулеметные вышки, колючая проволока, вонючие женщины в серых робах, их омерзительные улыбки. И она среди них. А с неба на нее смотрит Петр, в его глазах немой укор. А потом вместо него появляется Женя. И тишина вокруг разрывается диким сатанинским смехом. Его обрывает раскат оглушительного грома, и тут же вспышка молнии. Это небеса насылают на нее кару.
Маша упала на пол без сознания прямо посреди больничного коридора.
На этот раз она очнулась в больничной палате. Она лежала на больничной койке, чьи-то заботливые руки укрыли ее одеялом. В палате, кроме нее, никого. За окном темно. Под потолком тусклый свет.
Она встала с постели, поставила ноги на пол. Интересно, сколько времени она уже здесь?
И тут в палату вошел незнакомый врач.
– Вы уже очнулись? Это хорошо. Нельзя так переживать, недолго разрыв сердца схлопотать. Вы полежите еще.
– Я не могу лежать! Дайте мне мою одежду! Мне нужно к мужу!..
– Боюсь, что вас к нему сейчас не пустят. – Голос врача дрогнул.
– Где он? Что с ним? Он уже очнулся?..
Врач подошел к ней и взял за руку.
– Ваш муж умер, не приходя в сознание, – сообщил он и приготовился поддержать ее, если она вдруг снова упадет в обморок.
Но Маша не упала, она только присела на койку.
– Как это умер? – недоверчиво спросила она.
Петр должен был умереть. Она это знала. Ей нечему удивляться. Но она удивлялась. Страх и наваждение уже прошли. Истинные чувства тоже. Сейчас она играла. Играла, как искусная актриса. Ведь она когда-то хотела стать актрисой.
– Инсульт, болезнь века, – развел руками врач. – Мы уже ничем не могли ему помочь.
– А вы обязаны, вы должны были ему помочь! – Сейчас она находилась не в обморочном, а в истерическом состоянии.
Ей хотелось кричать, орать, визжать, топать ногами, крушить все вокруг.
– Увы, есть вещи, перед которыми медицина бессильна.
Но Маша его уже не слушала. Она бросилась на него и забарабанила кулаками по его широкой груди.
– Я подам на вас в суд, в суд, в суд!..
Низ ее живота вдруг наполнился невыносимой тяжестью. Как будто какой-то пузырь лопнул в ней. И тут же резкая боль.
– Что с вами? – испуганно посмотрел на нее врач.
– Не знаю, – теряя сознание, прошептала она. – Мне очень больно.
Доктор уложил ее на постель, и она провалилась в бездну небытия.
Когда очнулась, узнала, что у нее случился выкидыш. Но она не расстроилась. Напротив, только обрадовалась. Теперь ни один человек в мире не подумает, что ее горе было липовым.
* * *
Ксюше позвонили рано утром и сообщили, что ее отец в больнице. Она сломя голову бросилась к нему. И уже в больнице узнала, что отец умер ночью.
