– Где он сейчас?
– Да вроде на Москву двинул. Только что-то не появляется. Давно уже пора.
– Ничего, подождем.
Глава 2
– Да когда же это, в конце концов, кончится?
Трагическая мина на лице Ольги Алексеевны вызывала не сочувствие, а отвращение. Анна ничего такого не сделала. Просто каша убежала, слегка плиту запачкала. Она хотела вытереть, но свекровь опередила ее, смахнула овсяную пену тряпкой. И началось. «Когда все это кончится?»
Действительно, когда все это кончится? Сколько можно придираться к ней без всякого повода или из-за какой-то мелочи? «Мама, я правильно это делаю?» – «Я не знаю, как делать правильно, но все равно ты делаешь не так». Смешно? Может, и смешно. Но только не ей, Анне.
Третий год она замужем, а свекровь все успокоиться не может. Напротив, ей все больше неймется.
– Анна, я отдала тебе самое дорогое, что у меня есть! Я отдала тебе своего сына. А ты не ценишь этого, совсем не ценишь. – Наверное, Ольга Алексеевна думала, что Анна вытянется сейчас по стойке «смирно», а потом упадет перед ней на колени и начнет молить о прощении. – Ты издеваешься надо мной! Извини, но, судя по твоему поведению, я делаю вывод, что ты именно издеваешься надо мной! Да-да, ты издеваешься надо мной!
Свекровь перешла на визг.
– Да пошла ты! – грубость сама слетела с уст.
Видит бог, Анна не хотела этого. Но нервы вещь не железная.
– Что?! – взвилась Ольга Алексеевна.
– Что слышала.
Анна повернулась к ней спиной и вышла из крохотной кухни.
– Никакого воспитания! – неслось вслед. – У вас что, в милиции все такие?
Да, Анна работала в милиции. Что тут такого? Полтора года назад юридический факультет закончила, пошла в органы внутренних дел, лейтенанта получила. Сейчас сотрудник информационно-аналитического отдела ГУВД. Работа интересная. Целыми сутками пропадала бы на службе, только бы домой не приходить. Всю кровь выпила из нее свекровь. Но у нее муж. Олег парень хороший, умный, кандидатскую диссертацию защищает. И главное, любит ее. И она его любит. Поэтому и тянет ее в их маленькую комнатушку в двухкомнатной «распашонке».
Но сейчас она готова развестись с мужем. И все из-за проклятого быта. Жилья своего нет и не предвидится, зарплата маленькая, свекровь – вампир. Если бы у них была своя квартира! Она бы тогда чувствовала себя самым счастливым человеком на свете.
Анна набросила на себя пальто, впрыгнула в сапоги и вышла на улицу. Ольга Алексеевна что-то кричала ей вслед, но она ее не слышала.
В парке хорошо. Безмятежный покой снежного царства, легкий морозец приятно пощипывает щеки. И никого вокруг. Анна шла по утоптанному снегу длинной широкой аллеи и чувствовала, как нервное напряжение постепенно проходит. Она уже совсем успокоилась, когда сзади послышались шаги. Человек за спиной шел за ней не просто так – ей это подсказало чутье.
Анна остановилась и резко обернулась. Человек сзади также застыл на месте. Это мужчина. Приятная внешность, дорогая дубленка, норковая шапка. Он не внушал подозрения. И все же нужно быть настороже.
– Анна Евгеньевна Стогова? – обратился к ней мужчина.
– Да, я Стогова. А в чем, собственно, дело?
– У меня к вам очень важный разговор.
– Он касается моей службы?
– Совершенно верно.
– Тогда вынуждена вас разочаровать. Моя служба – запретная тема. Кстати, вы не представились.
– Суржа Иван Емельянович. Паспорт показать?
– Обойдемся без лишних формальностей. Извините, мне пора домой.
– Дома скучно, – усмехнулся Суржа. – И свекровь злая.
– Вам-то какое до этого дело?
Она не знала этого человека. Зато он, похоже, знал о ней немало.
– И зарплата у вас курам на смех. И квартиры не предвидится. А так хочется иметь свой собственный дом.
Как будто он мысли ее читает.
– Это вполне нормальное желание.
– Поэтому вы не вправе отказаться от одного очень выгодного для вас предложения.
– Если это связано с моей службой, вам лучше не продолжать.
– И все же я наберусь наглости. Я знаю, где и кем вы служите. К вам стекается информация о всех преступлениях и происшествиях, случившихся в Москве.
– Вы случайно не журналист? – перебила она его.
– Что-то в этом роде.
– Терпеть не могу журналистов. Они суют свой нос куда не надо и вечно все извращают. Извините, гражданин журналист, я ухожу.
– А хотите, я скажу, о чем вы сейчас думаете? – неожиданно предложил мужчина.
И, надо сказать, он заинтриговал ее.
– Скажите.
– Дайте мне вашу руку, – повелительно приказал он.
Рука ее сама потянулась к нему.
Он взял ее ладонь, внутренней стороной кверху. Она думала, что сейчас начнется сеанс хиромантии, гадание по линиям жизни. Но Суржа неожиданно достал из кармана пачку денег и вложил ей в руку.
Какое-то мгновение она ошарашенно смотрела на деньги. А потом бросила пачку ему в лицо.
– Вы негодяй! – гневно сузила она глаза.
– И он тоже, – Суржа кивком головы показал направо.
Анна посмотрела в ту сторону. И содрогнулась. Метрах в ста от них стоял мужчина с фотоаппаратом. Он зафиксировал момент передачи денег. Получалось, что она брала взятку.
Она хотела сказать собеседнику, что она о нем думает. Но от возмущения перехватило дыхание, и слова застряли в горле.
– Аня, ты ничего не бойся, – злорадствовал Суржа. – Мне много от тебя не нужно. Ты будешь передавать мне кое-какую информацию, только и всего.
– Вы меня на шантаж не возьмете. Завтра же пойду к своему начальству и объясню, как все было.
– Зачем вам это? Зачем вам терять двадцать тысяч долларов?
– Что?
– Вот здесь, – Суржа нагнулся и поднял с земли упавшую пачку денег, – десять тысяч долларов. Сейчас вы получите еще столько же. И это лишь начало. Каждый месяц вы будете получать по десять тысяч долларов. Скоро у вас будет своя квартира, машина. У вас больше не будет проблем...
Двадцать тысяч долларов сейчас в виде аванса. И десять тысяч в месяц. Кто там говорил, что бытие определяет сознание?
Суржа говорил – Анна слушала и не перебивала его. Оказывается, ему нужны данные о столичных преступных группировках. Особенно его интересовали мелкие банды. Если постараться, то можно собрать вполне исчерпывающую информацию. И получить за это двадцать тысяч долларов.
