Но если он это сделает, то останется один. А сейчас ему без напарника никак нельзя. Не так уж много они наколотили денег, штук пятидесяти не наберется. А это такой пустяк по сравнению с тем, что они потеряли! Но к лету они обязательно что-нибудь придумают, еще отобьют потерю. А когда наберется приличная сумма, тогда Фурман избавится от всех. И в первую очередь от Мотка.
– Одевайся... – надуто буркнул он, локтем толкнув девушку. – И скажи своему пахану, что плохо дочь воспитал. Шлюха у него дочь.
– Шлюха, – кивнул Моток. – Чуть припугнули, и она уже раздвинулась... Давай вали отсюда, проститутка! – Он сам вышел из машины, открыл заднюю дверцу, вытащил девушку на мороз и, закрывая дверцу, буркнул:
– Развращают мужиков, потом жалуются...
– И какого ты меня остановил? – спросил Фурман, приставив к его затылку пистолет.
– А тебе нужны лишние проблемы?
Моток помнил расправу над Горемыкой, поэтому напрягся, что не помешало ему разогнать машину. Это была своего рода защита от выстрела. Фурман хоть и зол на него, но с головой у него все в порядке и он не станет убивать водителя машины, стремительно несущейся по улицам города.
– Мне нужна баба!
– Проститутку снимем, не вопрос.
– А я эту хочу!
– Назад повернуть?
– Поздно уже... Больше так не делай, понял?
– Ты же срок мотал, знаешь, что за такие дела бывает...
– Ладно, уболтал. – Фурман убрал пистолет, откинулся на заднем сиденье, носом втянул в себя аромат духов, оставшихся от пленницы, и спросил: – Может, правда, еще здесь малехо поработаем?
Воронеж – красивый город, но небогатый.
– А может, в Москву рванем?
– Мы же в Крым собрались, там сейчас тепло. И деньги есть... Девчонок снимем, гулять будем.
– Уговорил.
Все дела сделаны, деньги в машине. И оружие здесь. Автоматы и пистолеты – каждой железной твари по паре. Граница на Украину не обустроена, охраняется редкими патрулями, пересечь ее нетрудно. Моток утверждает, что знает дорогу, по которой за кордон можно уйти без проблем. Правда, для этого в Тартарынь ехать надо, откуда та самая дорога и тянется.
Машина в угоне, но за окнами ночь, менты сейчас не очень активны, а если вдруг и погонится кто, стволы под рукой, а как с ними обращаться, Фурман знает. Опыт есть.
Да и не будет ничего. Они уже почти полгода как в розыске – и ничего, спокойно гастролируют по российским городам, делают свои дела. И еще вернутся. А почему бы и нет, если фортуна им улыбается?
Они уже выехали из города, когда Моток занервничал.
– Что там такое?
– Да тачка какая-то за нами идет. Не отстает.
– Думаешь, «хвост»? – встревожился Фурман.
– Кто его знает... Сейчас проверим.
Моток свернул к придорожному кафе, и подозрительная машина тоже остановилась. «БМВ» черного цвета, боевая машина воров. Банкира они сегодня на деньги раскрутили, тот «крышу» свою подпряг, а бандиты свое дело знают. Другого объяснения Фурман не находил.
– Точно, «хвост», – убедительно проговорил Моток.
– Снимать надо «хвоста». – Фурман вытащил из-под сиденья автомат, передернул затвор.
– Да ты пока не спеши. – Моток сорвал машину с места, но и «бэха» стартовала так же резко.
– Блин, полный аллес! – Фурман спиной лег на сиденье, чтобы ногами выбить заднее окно.
– Зачем? Околеем от холода! – предостерег его Моток. – Может, еще раз остановимся? Если они встанут, точно, «хвост».
– Да и так ясно, что «хвост»... Но все равно, давай тормози...
Моток выбрал момент, когда дорога очистилась от встречных и попутных машин. Осталась только «бэха», вплотную шедшая за ними. Он остановил «девятку», и Фурман пулей выскочил из машины.
«Бэха» тоже стала останавливаться, и все сомнения рассеялись, осталось только действие.
– А-а! – дико заорал Фурман и нажал на спусковой крючок, стремительно приближаясь к машине.
Магазин опустел, автомат перестал биться в руках. «БМВ» к этому времени съехал с дороги, зарывшись носом в снежный навал; стекла разбиты пулями, кузов как решето. Но машина не загорелась, и бензин из бака на снег не струился.
Но больше всего Фурмана удивило, что в салоне оставались живые люди. Водитель и пассажир справа от него были мертвы, а на заднем сиденье жался в дальний угол салона полнощекий мужичок в роговых очках. В руках он держал пластиковый кейс, прижимая его к груди. Похоже, ни одной царапины на нем, и в «дипломате» ни единой пробоины. Но все лицо и кейс заляпаны чужой кровью и мозгами.
– Ты кто такой? – меняя магазин, спросил Фурман.
– Хомяков... Хомяков Игорь Денисович! Главный бухгалтер акционерного общества «Интеграл».
– А в кейсе что?
– Ничего.
– А за нами чего гнались?
– За вами? А-а, я им говорил, что нельзя так за машиной ехать! – В сердцах мужик ткнул пальцем в труп человека, сидящего на переднем пассажирском месте, и вскрикнул, когда его рука провалилась в огромную дырку в его затылке. – А они... Они смеялись надо мной... Сейчас посмотрим, говорят, как это опасно... Посмотрели!
– Это точно! – Фурман нажал на спуск, и пуля мгновенно вышибла Хомякову правый глаз.
Кейс имел неприглядный вид, и руками трогать его не хотелось, но все-таки Фурман попытался забрать его у трупа. Но не тут-то было. В полутьме он не заметил, что «дипломат» был прикован к руке Хомякова наручниками. Надо было тащить бухгалтера в машину и потом уже «мочить»...
Хорошо, что нож у Фурмана большой и острый, чтобы отрезать руку у трупа и освободить кейс. Неспроста он был прикован, в нем могли быть деньги, и немалые, не зря же Хомяков был бухгалтером.
– Чего так долго? – нервно спросил Моток.
Он подогнал «девятку» вплотную к «БМВ», но из машины не выходил.
– Мог бы и помочь, – буркнул Фурман, бросая на заднее сиденье кейс и автомат.
– Что там за чемодан?
– Ты номера у машины видел?
– Да, белгородские номера.
– Я так думаю, они из Москвы ехали. С деньгами. Из банка. Бухгалтер в тачке был, а с ним два приколиста. Похоже, братва. Бухгалтер для них чисто «ботаник», вот они над ним и ржали. Он сказал, что за нами ехать не надо, а они нарочно за нами шли. Типа, погоня... Вот и прикололись!
– И много денег?
– Откуда я знаю? Смотреть надо.
Фурман думал, что справится с замками в два счета, однако ему понадобилось не меньше часа и куча матерных выражений, чтобы справиться с ним. Но оно того стоило...
* * *
