Работы невпроворот. Но Марина старалась. Под эгидой своего любимого мужа осваивала необычное и, надо сказать, интересное для себя дело.
По иронии судьбы завод находился на территории Лукарского района. И за «крышу» платить она должна была лукарским бандитам, которые уже давно «доили» директора завода. Но поскольку вели они себя в общем-то прилично – не наглели и не хапали сверх меры, – то Марина не стала обострять с ними отношения. Бороться с братвой по нынешним временам все одно что плыть против течения – затрат много, а толку мало. Да и утонуть можно. А если все же и осилишь одно течение – тут же попадешь в следующее. Свято место пусто не бывает – взамен одних бандитов обязательно появятся другие и, возможно, куда более жестокие.
Отношения с братвой устраивали Марину еще и по той причине, что те довольствовались бартерными отношениями. Брали кирпич в обмен на «крышу». Они же тоже люди, они тоже хотели жить в добротных домах. Так что «красная» валюта им была нужна. И сейчас нужна. И нужна будет в будущем. Но Марина всерьез опасалась, что в будущем они будут брать кирпич в больших количествах. А вот это ее уже не устраивало. Новый кирпич европейского качества будет дороже как по себестоимости, так и по отпускной цене. А переплачивать не очень-то и хотела. Поэтому всерьез задумывалась о создании собственной охранной структуры.
У нее был свой кабинет в административном здании. Но братки к ней ни разу не заглянули. Им по барабану, кто владеет заводом, лишь бы платили. Поэтому проблемы с «данью» они решали с хорошо известным им директором.
А вот представители местной правоохранительной системы пожаловали прямиком к ней.
– Марина Викторовна, к вам гости, – встревоженным голосом сообщила секретарша. – Начальник уголовного розыска Лукарского РОВД.
– Фамилия?
– Он не представился...
Любочка не успела договорить, как дверь в кабинет открылась, и на пороге возник высокий плечистый мужчина в кожаной куртке.
– Майор Миронов! – широко улыбнулся он.
Конечно же, Марина узнала его. Игнат... Сколько лет, сколько зим...
– Ну и что вам нужно, гражданин майор?
Она нарочно назвала его гражданином. В память о тех семи годах, которые она провела за решеткой если не по вине Игната, то уж точно с его участия.
– Ты, смотрю, не рада мне.
Он старался держать хвост пистолетом. Но было видно, что внутри он напряжен, если не сказать, смущен.
– Хочешь, чтобы я изобразила радость? – язвительно усмехнулась она. – Извини, не получается... Ты присаживайся, чего стоишь? Не люблю, когда перед глазами маячат...
– Ты у нас теперь бизнес-леди.
– А ты хотел бы, чтобы я была зэк-бабой?..
– Ну зачем? Такой ты мне нравишься больше...
Марина видела, какими глазами смотрит на нее Игнат. Восхищение в них и кобелиная похоть. А восхищаться было чем. Красивая стильная женщина. Может быть, у нее грубые манеры, но во внешности от бывшей зэчки не осталось ничего. Избавилась она от той печати, которую наложила на нее зона. Вместо этого появилась изысканность знающей себе цену и внимательно ухаживающей за собой женщины. О прошлой жизни напоминал только шрам на груди. Его можно было свести, и Марина собиралась сделать это в самом ближайшем будущем. Только вот из памяти его не вывести никогда. И ту злую роль, которую Игнат сыграл в ее жизни, забыть невозможно.
– А мне не нравится, что я нравлюсь тебе, – поморщилась она.
– Может, мне удастся растопить лед?
– И не пытайся. К тому же я замужняя женщина.
Игнат – предатель. Но при этом он оставался мужчиной, которого она когда-то любила. Он повзрослел, изменился, но сила его мужского обаяния не ослабла, скорее, наоборот. Марина пыталась убедить себя, что он нисколько ее не волнует. Но внутри у нее было жарко от накаляющихся чувств. И только усилием воли она сохраняла морозный холод в своем взгляде. А еще ей помогала справиться с непрошеными чувствами мысль о муже. Пусть Владислав не обладал той мужской магией, которой Игнат без всяких усилий охмурял женщин. Но Владислава она любила. И еще больше уважала. А Игнат – уважения не достоин. Он предал не только саму Марину, но и ее любовь.
– Я знаю.
Марина скользнула взглядом по своему обручальному кольцу.
– Ты не угадала, – с легкой насмешкой во взгляде покачал головой Игнат. – Кольцо здесь ни при чем. Я знаю твоего мужа. Кравцов Владислав Алексеевич, генеральный директор строительной фирмы «Интеграл-Строй».
– Ага, твой коллега, – ехидно усмехнулась Марина. – Ты, кажется, тоже в строительном управлении работал. А потом оказалось, что ты мент.
– Я выполнял свой долг, – насупился он.
– Звучит неубедительно. Ты мог бы меня арестовать, я бы тебя поняла. Но ты подставил меня.
– Знаю.
– Тогда какого черта ты ко мне приперся?
– Может, я хочу попросить у тебя прощения?
– Не надо просить того, чего ты не можешь получить.
– А если я очень хорошо попрошу?
– Тогда и я очень хорошо попрошу. Попрошу тебя исчезнуть.
– И только?
– А что еще?
– Ну, может, ты захочешь мне отомстить?
– Мстить менту?! – Марина презрительно скривила губы. – Это все равно что мстить дерьму, которое выплеснулось из унитаза и залило твою квартиру. Ты – дерьмо, Игнат. И мстить я тебе не собираюсь. Много чести.
– Значит, браткам ты сделала честь?
– Это ты о ком?
– Да были такие. Жора, Бамбук, Ушастик. Фамилии называть не буду. Они этого недостойны. Потому что изнасиловали тебя.
Марина все поняла. Испугалась, но виду не показала.
– Игнат, ты бредишь? Никто меня не насиловал.
– Есть свидетели. Сержант Хромов и младший сержант Лебеденко.
– И ты веришь этим продажным шкурам?
– Продажные – не продажные, но они все видели.
– Видели, но не остановили.
– Ну вот, ты уже созналась, что случай имел место быть.
– И этот случай отымел меня как последнюю тварь.
– Но ты не последняя тварь. Ты – Мурка!
Как ни странно, но это слово Игнат произносил с нескрываемой гордостью за нее.
– Нет Мурки, – покачала головой Марина. – Мурка погибла. В нее стреляли, ее убили...
– Убили. А она взяла да воскресла. Чтобы отомстить.
– Не понимаю, о чем ты.
– Все ты понимаешь. Только сознаваться не хочешь.
– Это что, допрос?
– Мне тебя допрашивать ни к чему. Я и так все знаю. Сначала ты убила Ушастика. Затем Жору на пару с Бамбуком. Ушастика вывезла за город, сбросила труп в лесу. И машину свою тоже бросила. Всего-то в пяти километрах от трупа. Сожгла ты свою машину. Глупо сделала, что сожгла. Это твой почерк, Марина. Ты всегда сжигала засвеченные машины.
