– А-а!
Она снова взялась за дело, по-быстрому разбросала землю, отряхнулась и кивком головы показала в сторону машины. Максим поднялся сам, но идти ему было очень трудно. И парализующая инъекция сказывалась, и убойные удары, которыми облагодетельствовал его Семен. Ощущение такое, будто в камнедробилке побывал, все внутренности отбиты, несколько ребер точно сломаны. Челюсть вроде ничего, потому как привычна была к таким встряскам. Нос тоже не сильно беспокоил. А вот от двух передних зубов остались жалкие обломки.
Кое-как они добрались до ее «Нивы». Валя помогла ему сесть в машину, сама заняла место водителя. Один пистолет с глушителем она положила сбоку от себя, другой – протянула Максу.
– Стрелять ты, говорят, можешь.
– Кто говорит? – с трудом спросил он, рассматривая оружие.
Это был термопластиковый «Вальтер» последней модели. Именно из этого пистолета Котяныч и собирался его убить... Неплохо Семен вооружает свою кодлу.
– Да слухи ходят, что ты в девяносто девятом у Кафтана целую бригаду положил.
– А ты сколько положила?
– Ну вот, сразу видно, что ты мент... Много положила. Потому и надоело... Я уже давно собиралась из дела выйти, но как-то все не получалось. А тут еще этот заказ идиотский... Ладно, если бы убивать, а то порноактрисой работать...
Машину сильно тряхнуло на ухабе, и у Максима свело в животе отбитые внутренности.
– Кем работать? – спросил он, скривившись от боли.
– Порноактрисой. Обычной порноактрисой. Хотя и заплатили, как порнозвезде первой величины...
Она действительно извращалась в постели как могла. И себе поддавала жару, и ему. Но ведь не о том же речь... Максим чувствовал, что не поэтому она сравнила себя с актрисой порнографического жанра.
– Ты, конечно, не знал, что спальня была напичкана видеокамерами.
Так и оказалось. Валя пролила свет на очередную пакость Кафтанова. Он даже не стал спрашивать, зачем ему это было нужно. Порнофильм для Майи, с участием ее некогда любимого героя. Но сначала он покажет ей, как избивал Максима...
Эта мразь пыталась убить сразу трех зайцев. И два фильма снять, и от Макса избавиться... Валя, конечно, тоже дрянь. Но, как бы то ни было, она спасла ему жизнь.
– Я не знаю, зачем ему это нужно, – продолжала она. – Но мое терпение лопнуло... Я заранее все решила – отработаю и за кордон. У меня для этого уже все готово. Даже деньги перевела...
– Не отработала.
– Ну почему же? Я не должна была тебя убивать. На это дело Котяныча назначили, и этого, Лешу-дебила... Я серьезный человек, а им весело, как будто я шлюха какая-то...
– Поэтому и убила?
– Да нет. Слишком это мелко, чтобы убить...
– А что глубоко?
– Да понравился ты мне... Очень понравился... А может, и влюбилась... Я, может, всю жизнь о таком, как ты, мечтала, – вымученно и с грустью улыбнулась она. – И нисколько не жалею, что согласилась на постель... Поверь, я не отбывала номер, все было натурально.
– А Бузыкины?
– Что – Бузыкины?.. Бузыкины тоже настоящие. Только им заплатили хорошо. Сказали, что тебя надо избить. Они правда думали, что смогут...
– Кафтанов смог.
– Это тебя на тормоз поставили... Не надо на меня так смотреть. Да, я киллер. Да, я гадость. Но я своей жизнью рискую, чтобы вытащить тебя из дерьма. Так бы улетела втихую за кордон, и все. А теперь с тобой возись...
– Можешь бросить. Я не обижусь...
– Может, я хочу тебя с собой увезти?.. Шучу, конечно.
– Почему?
– Да потому что ты мент по жизни, а я киллер. Не уживемся мы с тобой в одной берлоге. Мое прошлое будет между нами стоять... Напьюсь тобой вдоволь и уеду...
– Что сделаешь?
– Напьюсь... Тебе покой нужен. И лечение. Я буду тебя выхаживать...
– Где?
– Не знаю... Сейчас лето, в деревнях целые дома сдаются, деньги есть. Что-нибудь придумаем... Я тебя не брошу, не переживай.
Максим закрыл глаза, выражая свою признательность. Но вновь открыть их не смог: провалился в яму болезненно-беспокойного сна.
* * *
У каждой женщины свои таланты. Аллочка, например, блестяще имитировала оргазм. Майя же была мастером изображать усталость.
Семен обнял ее за талию, попытался привлечь к себе, но нарвался на обычное: «Сегодня был трудный день» с длинными перечнем собственных заслуг. Она заведовала крупнейшей в крае юридической компанией, клиентами которой были богатейшие люди города. И хотя она действительно выкладывалась на работе «от» и «до», Семен всерьез подозревал, что делает она это с одной-единственной целью – вечером отказать ему в сексе.
– А как насчет порнушки? – спросил он, укладываясь на свою половину широкой, чуть ли не в полкомнаты кровати.
– Ты же знаешь, я не люблю.
– Да нет, тебе понравится.
Он взял пульт и вывел на экран огромной плазменной панели изображение двух стонущих тел. Операторы прекрасно справились со своей задачей, смонтировали запись с разных ракурсов, да так, что вышло не хуже, чем в шведском порнофильме.
– Выключи немедле... – Майя осеклась, узнав Макса.
А тот рад стараться вкручивать свой болт в горячую гайку.
– Что это такое?
– Это Макс так развлекается. После зоны.
– Он что, уже вышел?
Она так завороженно пялилась в экран, что Семену пришлось переключиться с одного фильма на другой. Теперь Максу давала не баба, а мужик. И кулаком в рыло!..
– Что ты делаешь? – потрясенно протянула Майя.
– Не делаю, а сделал. Я этого козла сделал...
Этот фильм он заставил ее просмотреть до конца.
– Ну вот, теперь ты принадлежишь мне на законном основании, – осклабился он. – Я всегда был сильней, чем он. И теперь ты в этом убедилась.
– Он же почти не сопротивляется...
– Правильно, потому что сразу пропустил очень сильный удар. Это нокдаун на грани нокаута. Он, конечно, пытался мне что-то доказать, но ты сама знаешь, что самый-самый – это я...
– Это ничего не меняет, – покачала она головой.
– Что «не меняет»?
– Я все равно с тобой.
– Со мной. Но как не родная... А я хочу, чтобы все было как тогда, в девяносто втором. Помнишь, как мы кровать расшатали?..
– Я все помню... И как ты меня насиловал, тоже помню...
– Но тебе же понравилось.
– Кто тебе такое сказал?
– Никто, сам догадался... Иди сюда! Я сказал, сюда!
Майя сделала вид, что всего лишь позволила уложить себя на спину. Но его не обмануть. Он чувствовал, что женщина возбуждена. И вскоре она подтвердила, что его к ней визит пришелся ей по вкусу.
