– Да, сестра магазины унаследует, мама его – один ресторан. И еще деньги на счете… А мне дом достается и другой ресторан. То есть ты хочешь сказать, что меня хотели без ничего оставить?
– Это у бандитов называется восстановить справедливость. Сегодня они перешли от слов к делу. И увезли бы тебя на дачу, если бы не мы. Гошу задержали, а потом появились его дружки. Постреляли немного…
У Михаила было перевязано плечо, по которому вскользь чиркнула пуля. Небольшая рана с ожогом, крови совсем чуть-чуть вышло. Семену повезло меньше – пуля порвала перепонку между большим и указательным пальцем, но и это не смертельно. Он в это время бандитов на постоянное место жительства в изолятор определял.
– Я как чувствовала, что с этим Гошей что-то нечисто.
– Зачем же тогда взяла его к себе?
– Взяла?! А кто меня спрашивал? Он приехал ко мне сам; охранять, говорит, вас буду, а то время неспокойное, мало ли что. Ну, я и согласилась. А что мне делать, если я никому больше не нужна? – Мила с упреком посмотрела на Михаила. – Я знала одного милиционера, так он куда-то пропал. Обещал беречь и охранять, а о нем ни слуху ни духу.
– У этого милиционера работы невпроворот.
– Да слышала я, Гоша говорил, что в городе большой переполох. Только он сказал, что его не тронут, потому что он бандитом никогда не был – в охранной фирме работал, телохранителем по найму.
– Отморозок он. И на отморозков работал. Он выпытывал, что тебе по наследству досталось?
– Не выпытывал. Просто извещение о наследстве прочитал. Извещение поступило, он его прочел.
– А документы на дом?
– Документы в доме были. В принципе, их найти нетрудно, может, нашел…
– Ладно, мы его подробнее допросим. И ты на ряд вопросов ответишь как потерпевшая. Но не сейчас. Как самочувствие?
– Да так, ничего, – с болезненным видом пожала плечами Мила.
– Понятно, ничего хорошего.
– Ну, не так чтобы очень плохо. Жить можно, – вымученно улыбнулась Мила.
– И можно, и нужно. Архаров к тебе не приезжал?
– Сергей? Ну как же, приезжал, он же похороны на себя брал.
– Ничего не требовал?
– Нет… Он, вообще, какой-то напуганный был.
– Это хорошо, что он такой напуганный.
– Ты его напугал?
– Не ты, а мы. Я – величина маленькая, но из этих величин большая сила образуется. РУБОП, например…
– Я знаю, ты был где-то рядом. За Гошей следил?
– Можно сказать и так, – кивнул Михаил. Действительно, разве не за Гошей он следил, когда ехал за ним от кладбища?
– Ты знал, что он задумал?
– Да, я знал, что тебе угрожает опасность.
Действительно, он предполагал, что у Милы могут начаться проблемы из-за наследства. Но как сказать ей, что не было у него на нее времени в последнее время? Хотя лучше об этом не говорить.
– Я знала, что со мной ничего не случится, потому что ты где-то рядом.
Мила вдруг наклонилась к нему и положила голову на плечо, но тут же отстранилась и спросила:
– А если бы они отвезли меня на дачу?
Михаил промолчал. Даже думать не хотелось, что могло тогда произойти с Милой.
– Они бы отрубили мне пальцы, если бы я не подписала бумаги. Они бы отрубили мне руку. Это так страшно. Спасибо тебе!
Она снова положила голову ему на плечо, но на этот раз коснулась рукой его груди. От приятного волнения мягко закружилась голова. Но Михаилу это не нужно. То есть ему нужна была Мила, но быть с ней – это неправильно.
Они ехали к старому мосту мимо универмага, занимавшего первый этаж многоподъездного высотного дома. И вдруг Михаил заметил, что из припаркованной к обочине «Лады» выходит мужчина, в спешке вскрывающий сигаретную пачку. Старенькая «Лада» седьмой модели, но смотрится вроде ничего. Подумал Михаил об этом, потому что ему показалось знакомым лицо мужчины. Видел он его на авторынке в тот день, когда убили Тереху. Этот гражданин какое-то время крутился рядом, когда он опрашивал свидетелей, и это показалось подозрительным. Но тогда Михаил почему-то не стал брать его на прицел.
– Ничего, если мы немного покатаемся? – спросил он, припарковав машину к обочине.
– А разве мы не катаемся?
– Надо за одним человечком понаблюдать… Понимаю, тебе домой надо, но можно взять такси.
– Вообще-то это моя машина. Если, конечно, она не конфискована.
– А если конфискована?
– Тогда покатаемся… А такси я брать не буду. И без тебя домой не поеду. А долго кататься?
– Не знаю.
Михаил думал проследить за подозрительным незнакомцем, чтобы установить его место жительства. Но тот, похоже, и не думал никуда уезжать. Может, ждал кого-то… Тогда, четвертого ноября, киллер ждал его; что, если сейчас все наоборот?
Расстояние до «семерки» составляло метров пятнадцать-двадцать, к тому же оно было заполнено другими машинами. Михаила это не устраивало, поэтому он съехал со своего места, развернулся на одном светофоре, затем на другом и в конце концов припарковался почти вплотную к «семерке».
– Уже покатались? – спросила Мила.
– Да.
– А почему домой не едем?
– Ты знаешь, как раскрываются заказные убийства? Иногда по горячим следам, а иногда через несколько лет, по счастливому стечению обстоятельств. Где-то кто-то проболтается, кто-то раскается… А иногда просто находится зацепка, за которую можно ухватиться. Надеюсь, что это та самая зацепка.
– Ты собираешься раскрыть заказное убийство?
– Говори тише. Громкие слова могут спугнуть удачу.
– Ты меня интригуешь.
– Возможно, я подвергаю тебя опасности.
Не очень-то и верил Михаил, что незнакомец имеет отношение к убийству на авторынке. Но ему не привыкать отрабатывать любую мелочь, которая кажется подозрительной. И не важно, что эта работа может закончиться ничем. Зато совесть будет чиста.
А вдруг мужчина в «семерке» все-таки ждет киллера? Тогда Миле действительно угрожает опасность. Если, конечно, возникнет необходимость задержать его.
Именно такая необходимость и возникла, когда Михаил увидел бегущего к машине человека с окровавленным лицом. Но незадолго до этого он услышал вдалеке хлопки пистолетных выстрелов. А лицо у этого типа вытянутое, в точности как говорил охранник с авторынка.
Из машины Михаил вышел неторопливо, степенно, с видом человека, собирающегося идти в магазин. Поэтому человек с окровавленным лицом не воспринял его как опасное препятствие на своем пути. Он просто проскочил мимо него. Вернее, мог проскочить, если бы Михаил не провел подсечку.
