Вопрос прозвучал как щелчок дрессировочного хлыста над ухом циркового льва. Касьян вздрогнул и большими газами посмотрел на Городового.
– Касьян, я не пойму, ты реально тупой или притворяешься? – продолжал капитан. – Рымарь показания дал, рассказал, как на самом деле все было. Ты велел ему заняться трупом. Если так, то выходит, что Ренату убил ты.
– Не я!
– А если мы с твоими людьми начнем работать? Спросим, как дело было? Ну и скажем заодно, что ты Рымаря подставляешь.
– Э-э… Ну да, Фирс Ренату замочил, – не выдержал прессинга бандит.
– За что?
– Выеживалась баба, потому ей и прилетело. Фирс не хотел ее убивать, просто ударил, но попал в висок. А кость у нее хрупкая…
– Кто еще видел, как он ее ударил?
– Не было никого больше.
– Плохо. Потому что еще один свидетель нужен. Фирса же нет, а ты свою вину на него сваливаешь.
– Да не моя это вина!
– А от трупа ты избавлялся? Избавлялся. Это уже преступление.
Касьян думал долго, напряженно, наконец выдавил:
– Ну ты, начальник, в натуре… Не убивал я Ренату. Фирс это сделал. Я тебе реально говорю, что Фирс ее замочил…
– Кто это видел, кроме тебя?
– Никто.
– Давай собирайся, – с невозмутимым видом Богдан снял с пояса наручники.
– Да погоди ты!.. Сонька была. Ну, подружка Ренаты.
– Где она?
– Танцует сейчас на разогреве.
– Сюда ее давай.
Касьян кивнул, вызвал охранника, и тот минут через пять привел в кабинет красивую, ярко накрашенную девушку в серебристом купальнике. Она могла бы иметь очень соблазнительный вид, если бы ее не трясло от страха.
– Кто Ренату убил? – спросил у нее Касьян.
– Я не знаю! – в ужасе мотнула она головой.
– Можешь сказать правду, я разрешаю.
– Фирс ее убил. Алексей Аркадьевич.
– Да ты не бойся, Софья, мы тебя в обиду не дадим, – сказал Богдан, стараясь не смотреть ниже уровня ее шеи. Купальник на ней символический, и полновесная грудь едва удерживалась в лифе. – Денис, ты бы нашел, чем ей прикрыться, – сказал он Касьянову. – А то трясет ее. Может, от холода?
Касьянов снова озадачил охранника, и тот отправился за халатом. Сам он из кабинета выходить не стал – видно, не хотел оставлять стриптизершу без присмотра.
– Софья, нам нужно знать, где Фирсов убил Ренату, – сказал Богдан, с ободряющей улыбкой глядя на девушку.
– Здесь, в этом кабинете. Но он не хотел ее убивать.
– Это мы уже поняли.
– Он просто ее ударил… Когда Рената упала, я думала, что она сейчас поднимется. А она лежит… Денис наклонился, пощупал пульс, – с опаской глянув на Касьянова, сказала девушка. – А пульса нет.
– Что было дальше?
– Ну, я ушла. Чтобы было дальше, не знаю…
Можно было представить весь ужас положения, в котором оказалась Соня. В чем в чем, а в наивности ее точно не упрекнешь. Она прекрасно понимала, что может последовать за своей подругой. Возможно, она сама валялась в ногах Фирса, вымаливая пощаду. Вряд ли ее пришлось уговаривать держать язык за зубами.
– Ну что, начальник, теперь ты знаешь, кто убил Ренату? – спросил Касьянов.
– Теперь знаю. Но не знаю, за что.
В кабинет вошел телохранитель, набросил на девичьи плечи банный халат бежевого цвета и удалился.
– Да какая разница!..
– Есть разница, есть.
– Ну, накосячила Ренатка…
– А Софья? Она что здесь делала?
– Тоже накосячила. Чаевые утаила, – на ходу придумал Касьянов. – У нас с этим строго.
– А я слышал, Фирс какую-то Ксюху искал… И Рената могла знать, куда она делась.
– Если ты знаешь, начальник, зачем спрашиваешь?
– А ты зачем скрываешь, Касьян?
– Да не скрываю я! Просто в подробности не хочу вдаваться.
– А ты вдайся. Если не хочешь в наручниках отсюда выйти.
– Да ничего там такого не было. Ну, слиняла Ксюха, ну не понравилось это Фирсу. Он думал, что Рената знает, куда она делась, а та не знала. Ну, он ее и ударил. Погорячился, конечно…
– А убежала Ксюха почему?
– Да черт ее знает.
– Может, ты, Софья, знаешь?
Девушка пугливо глянула на Касьянова, но тот покладисто кивнул – мол, говори уж. Можно было бы выставить Касьянова за дверь, но тогда бы Соня точно ничего не сказала. Не столько она трусливая, сколько жизнь у нее страшная.
– Не хотела Ксюха с Фирсаном быть. Достал он ее.
– А делась она куда?
– Никто не знает. Была – и нету.
– А парень у нее имелся?
– Да нет вроде.
– А родители у нее кто?
– Отца нет, а мать где-то в горгазе работает, в кассе, что ли…
– А у Ренаты парень был?
Соня снова глянула на Касьянова, тот в ответ загадочно усмехнулся.
– Она с парнями не дружила, – потупилась девушка.
– Сонька у нее парень, – ухмыльнулся бандит. – Такая вот розовая любовь…
– Можно было и промолчать, – буркнула танцовщица.
– А что здесь такого? – вроде как удивился Богдан. – В жизни всякое бывает. Все то законно, что не преступно… Только ты плохой парень, Соня. Очень плохой. Твою подругу убивают, а ты язык спрятала. Могла бы и сообщить, кто ее убил… Но ты не сообщила. И не отомстила…
Соня сокрушенно пожала плечами.
– Страх оказался сильней дружбы, да? А может, все-таки отомстила? Может, попросила кого-то с Фирсовым разобраться?
Соня встрепенулась и недоуменно посмотрела на Богдана. И даже разозлилась.
– Я что, на идиотку похожа?
– Да нет, не похожа, – кивнул Городовой.
Не было в ней твердости духа, чтобы бросить вызов сильным мира сего. Трусливая она, малодушная. Нет, не могла она заказать Фирсова. И за Ксюху некому было спросить. Ни парня у девчонки, ни отца… Похоже, Ревякин выбрал тупиковую ветвь, а Богдан по ней пошел.
Впрочем, отсутствие результата – тоже результат. Если гибель Фирсова не связана с убийством Ренаты, значит, нужно разрабатывать бандитскую линию. Может, действительно Мохнатый начал отстреливать своих врагов? А может, это Талер пытался расширить свои владения за счет территории Вентиля…
Богдан отпустил Соню, но сам уходить не стал.
– Кубик Рубик у вас тут часто бывает? – спросил он, вспомнив бандита, которого видел в клубе.
