— Н-не знаю… Сейчас все продают, покупают, — замялся гость, не теряя внутренней радости. — Вот и ваш город…
— Кто вам такое сказал?!
— Мне?.. Мне сказал Конырев. Он выяснил через своего Эксперта, получил информацию из первых рук…
— Какого эксперта?!
— Я говорил, у Шейха есть человек в верхах, бывший министр финансов. Да вы наверняка видели его по телевизору, улыбается…
— Да как можно? — возмущённо перебил его академик. — Это же город! Целый город, на двадцать тысяч жителей!
— Но он стоял мёртвый, брошенный…
— Он был законсервирован! Я сам, сам забивал окна, спускал воду из теплосетей!.. Он остался стоять, как белый корабль у пирса!..
— И всё равно пустой… Да бросьте вы, академик! Я вам покажу такое — сразу всё забудете!..
— Бросить? Как это — бросить?! Кто же отважился… — академик окончательно потерял самообладание. — Нет! Нет! Кто купил?! Кто посмел купить город?!
— Точно не знаю. Конырев говорил, какие-то братья Беленькие. Или общество Белых Братьев… Я не совсем понял, — Зимогор вдохновился, — если нужно, я уточню. Но вы не расстраивайтесь, Святослав Людвигович! Я пришёл вас утешить! Да!.. Потому что обнаружил то, что вы искали! И вовсе не там, не на Таймыре!
Насадный глядел на него теперь, как на врага, и лишь старость, физическая слабость и присутствие здесь его милой жены не позволяли ему взять гостя за шиворот и выкинуть за дверь. Отчаянная попытка сделать это была бы просто смешной…
Он сел, стиснул кулаки, проговорил с тихой усталостью:
— Уходите отсюда. Пожалуйста…
Зимогор не услышал, и его весёлость казалась издевательской.
— Сейчас… Одну минуту! — открыл-таки кейс и тут же захлопнул, словно опасался выпустить птицу. — Знаете, у вас тут компьютер…
— Вы что, ходячий вирус? Я его выключил!
— Нет, солонка пуста, но мало ли что, — озабоченно заговорила жена Зимогора. — Нужно накрыть системный блок фольгой или сеткой. На всякий случай… Могут полететь все программы и файлы. У вас есть обыкновенная фольга? Ну, в которой запекают мясо?
— Я не запекаю мясо, — сквозь зубы выдавил академик.
— Вы живёте один? — почему-то изумилась она и тут же пожалела. — Это очень грустно — жить одному…
— Пожалуй, нет! Лучше я отключу и вынесу его в другую комнату, — решил наглый гость и, отсоединив системный блок, понёс его в коридор. — Так будет надёжнее!
Святослав Людвигович вскочил с желанием вышвырнуть кейс вслед за ним, однако внезапная и отчётливая мысль, что Зимогор тут ни при чём, остановила его. Да, он странный, одержимый, может, даже не совсем здоровый человек, и при этом совершенно не виновен.
Если не считать принесённой им дурной вести о проданном городе…
— Поставил в мастерской! — сообщил он, вбегая в кабинет. — За чугунную станину камнерезки, не достанет…
— Кто вы? — будто очнувшись, спросил Насадный. — Кто вы такие?
— Я представился, — несколько растерянно проговорил Зимогор. — Геолог, работаю начальником экспедиции, в системе военно-инженерных войск. А это моя жена…
— Это я понял!.. Зачем пришли? Вернее, с чем? Сказать, что продали мой город?
— Нет, я случайно… открыл Астроблему, метеоритный кратер, который стал родиной человека.
— Какого человека?
— Человека разумного! Из породы земных! Их ещё называют — гои…
Ноги академика подломились. Он грузно осел на шаткий стул и, пожалуй, в третий раз увидел гостя в новом образе. А тот откинул крышку кейса, отделанного внутри зеленоватой медной сеткой, достал жестяную коробку из-под чая, бережно поставил на стол и извлёк из неё маленькую стеклянную солонку со стальной дырчатой крышечкой.
— Вот, — заключил Зимогор, — здесь были не алмазы и не золото. Сюда входит всего десять граммов мелкой соли. При желании можно засыпать сто золотого песка или двести курчатовия, каких-нибудь актиноидов… Некоторое время здесь находилась манорайская соль! Невероятно тяжёлая — примерно сто семьдесят граммов один кубический сантиметр!
— И где же она, ваша соль?
— Её отняли, — мгновенно и ненадолго сник странный гость. — В общем, и правильно сделали… Я не жалею, правда! Но она была!
— Я не знаю, что такое манорайская соль.
— Правильно, никто этого ещё не знает в учёном мире, — засмеялся он. — Но я держал её на ладони! Это особое вещество!.. Солнечное! Точнее, метеоритное вещество солнечного происхождения. Солнечный ядерный взрыв выбросил вместе с протуберанцем часть расплава… или солнечного тела, монолита. И в космосе возникла комета… Нет, скорее, огненный астероид, который много миллионов световых лет носился во Вселенной. Пока не достиг Земли…
— Бред, молодой человек! Вы ничего не понимаете ни в геологии, ни в астрономии, ни тем более в проблемах «звёздных ран»!
Зимогор сглотнул ком, но не обиделся.
— Возможно… Скорее, вы правы, академик. Но в этой солонке была соль!
— Была и сплыла!
— Я сам видел! Держал в руках!.. Нет, всё по порядку. Сначала в Манорае я встретил свою бывшую жену. То есть вот её! И знаете… всё вспомнил и снова влюбился. Вы же видите, какая она прекрасная!.. Впрочем, что я? Я стал счастливым! Самым счастливым!
— Поздравляю, — буркнул академик. — Не пойму, что вам надо? Встретили и снова полюбили бывшую жену, счастливы, недавно назначены начальником экспедиции… Что вам надо, молодой человек? Зачем вам родина человечества?
— Как же! На свете столько несчастных! И стыдно быть счастливым! — с прежним восторженным трепетом проговорила жена Зимогора. — Но и у вас скоро всё образуется…
— Вы что, тоже ищете Беловодье?
— Ничего подобного, мы не ищем. Мы его нашли! — Зимогор поднял на ладони солонку, как драгоценный камень. — И вот моё доказательство!
— Там дырка от бублика! — Насадный ощущал раздражение: гость всё больше напоминал счастливого идиота.
— Нет, академик! Не дырка! Эта вещичка… напиталась энергией манорайской соли. Представляете, какой энергетической силы вещество, если одна остаточная действует потрясающе! Если бы у вас тут остался компьютер, а я поднёс к нему… Впрочем, идея! — он залез на стол грязными ботинками. — Сейчас продемонстрирую! Чтоб не голословно! Смотрите, подношу к часам солонку!..
Он едва сдерживал ребячий восторг. Циферблат электронных часов на стене вдруг засиял, после чего секундная стрелка дёрнулась пару раз, замерла и пошла в обратную сторону…
* * *
Альпийский луг, малахитовый от дождя, был разрезан вездеходными гусеницами надвое, и южная его сторона порядком обезображена техникой, разбросанным оборудованием, трубами, глубокими шурфами и ямами, тогда как северная, более высокая, оставалась ещё ярко-зелёной и нетронутой. Впрочем, если смотреть сверху, с горы, создавалось впечатление, что здесь ещё не ступала нога человека, поскольку сама буровая установка, трактора, небольшой экскаватор и вся окружающая площадь были по всем правилам затянуты маскировочными сетями, которые следовало менять, ибо осенняя желтизна уже побила яркую зелень.
