– А я хочу выйти с тобой из дома, – с закрытыми от удовольствия глазами сказал он. – Ты у меня вся такая красивая, такая модная, это же в кайф пройтись с тобой по улице. Мужики смотрят на меня, завидуют. И в ресторан я с тобой хочу сходить…
– Я бы не отказалась.
– Ну вот видишь… Сейчас приедет твоя мамка, и мне придется послать ее далеко-далеко. А это нервы. Или ты думаешь, что я бесчувственное животное?
– Нет.
– Тебе хорошо со мной?
– Очень.
– Ну тогда ты должна знать, что измены я не потерплю. – Улыбка вдруг сошла с его лица, губы сомкнулись в суровую линию. – Если ты мне изменишь, я тебя убью.
– Убьешь?! – внутренне сжалась Полина.
Глядя на Макара, она легко поверила, что ему хватит и злости, и решимости, чтобы убить ее за измену. Такой мужчина предательства не потерпит. Но ведь она и любит его за то, что такой крутой.
– Что, страшно? – спросил он, сменив гнев на милость.
– Ну, это так жестоко.
– И романтично.
– Не знаю.
– А я тебе подскажу. Отелло Дездемону задушил – это разве не романтика?
– Ну, может быть…
– А чего ты лежишь? Бардак в квартире, жрать нечего. Давай, приготовь чего-нибудь, да повкусней… Да и мать твою накормить надо. Мать твою… Давай, давай!
Полина повиновалась с удовольствием. Ей и самой хотелось навести в квартире порядок, приготовить обед, а если это нужно Макару, то она и вовсе рада стараться. Плохо, что мама скоро приедет. И она этого боится, и он. Не зря же в ход пошли наркотики…
На обед она приготовила голубцы. Не поленилась сходить на рынок за капустой, в магазин за рисом. И фарш в мясорубке накрутила. Не забыла она и об уборке. Макар остался доволен. И после обеда затащил ее в постель. Она не возражала, поскольку сама этого хотела. Ей очень нравилось умирать и тут же воскресать от счастья.
В постели они провалялись до самого вечера, но мама так и не появилась. Наступила ночь, но ее все не было. Не вернулась она и на следующий день. Полина сначала радовалась тому, что ее нет, но потом встревожилась. Где она? Что с ней? Но Макар нашел ответы на эти вопросы.
– Я как чувствовал, что так и будет, – глядя в окно, грустно сказал он.
– Что ты чувствовал?
– В Москве у нее мужик был. Ну, не в самой Москве, рядом. Деревня там какая-то. Мужик у нее там был, она до меня с ним жила. Но потом со мной закрутила, ну и ушла от него. С ним она весело жила, не работала, пьянки-гулянки. А ты же знаешь, я не такой, у меня принципы. Пить можно, но в меру, если уколоться, то чуть-чуть. Короче, пить я ей не давал, работать заставлял. Вот она к нему и вернулась, к Толику этому. Я знаю, где он живет. Завтра поеду к нему, посмотрю, что там да как.
– Ты хочешь ее вернуть? – чуть не расплакалась от обиды Полина.
– Нет. Просто переживаю за нее. Если она с ним, хорошо, а если пропала, то беда. И на вокзал надо сходить, у Лидки спросить.
– У какой Лидки?
– Ну, она с нами ездила. Она в курсе.
– А она красивая?
– А ты что, ревнуешь? Это ты зря. Мне теперь, кроме тебя, никто не нужен… Завтра в Москву поеду, душу надо успокоить.
– А меня возьмешь?
– Да? Чтобы с тобой к мамке твоей заявиться? Она, если узнает, что у нас тут за каша, точно обратно вернется. Из вредности. И подсолит, и подмаслит, да так, чтобы до тошноты. Уж я-то ее хорошо знаю.
– Но я не хочу оставаться без тебя! – умоляюще смотрела на него Полина.
– Да я за пару деньков обернусь.
– Но…
– Давай без «но»! – нахмурился он. – Как я сказал, так и будет. Ты меня поняла?
Полина подавленно кивнула. Не могла она противиться его воле.
По своему обыкновению, Макар бросил в кофе кусочек сахара.
– Завтра я поеду. А сегодня мы пойдем и купим тебе новое платье. Хочу, чтобы ты была королевой на выпускном балу.
Полина чуть не задохнулась от нахлынувшего вдруг чувства вселенской благодарности. Действительно, завтра у нее последний экзамен, а еще через четыре дня – выпускной вечер. Она об этом забыла, но Макар помнил. Потому что любил ее. Очень любил. И она не должна в этом сомневаться.
– Ты должен вернуться к выпускному, – обняв его за шею, нежно прошептала она ему на ухо.
– Вернусь. И украду тебя, как чужую невесту, – запустив руку под подол ее халатика, пообещал он.
На самом деле выпускной вечер был Полине почти безразличен. Это было все равно что свадьба с Севастьяном. И она будет только рада, если Макар украдет ее и промчит через всю жизнь на своем лихом коне.
Никогда ей еще не было так тоскливо в одиночестве, как сейчас. Даже в ту ночь, когда бабушка лежала в гробу посреди гостиной, пустота в квартире и мертвая тишина не давили на нее так, как сейчас. Было такое ощущение, что она умрет, если Макар сегодня не вернется домой.
А он вернется. Ведь сегодня у нее выпускной вечер. Неспроста они чуть ли не полдня ходили по рынку, чтобы выбрать ей наряд. Не зря он выбрал для нее серебристое платье – короткое, с декольте и в обтяжку. И он не лукавил, когда говорил, что в нем она выглядит сверхсексуально. Не для кого-то Макар ее одевал, а для себя. Кто-то сегодня будет раздевать ее глазами, а он сделает это руками, и с полным на то правом… Он вернется, сегодня он обязательно вернется.
Пустая квартира по-прежнему угнетала Полину, поэтому чуть ли не полдня она провела в парикмахерской. Она должна выглядеть на все сто, чтобы у Макара вдруг не пропало желание украсть ее. А деньги у нее были – он оставил ей на жизнь полмиллиона рублей. И еще подарил жемчужное ожерелье, чтобы на выпускном балу она была королевой.
На вечер она опоздала, актовый зал уже был полон, директор читал праздничную речь. Но она думала только об одном: хоть Макара здесь и нет, но он незримо присутствует рядом. А это значит, что она не должна ни с кем флиртовать, должна быть раскрепощенной, но при этом совершенно недоступной.
Не зря она училась ходить на каблуках, вспоминая, как делала это Зойка. Тяжело было в учении, зато сейчас походка у нее легкая, игривая, правда, бедра покачиваются едва-едва, но ведь она никого не собирается соблазнять, и ей вовсе незачем крутить «восьмерки». Она шла к актовому залу по гулкому коридору. Тук-тук, стучали ее каблучки, тук-тук. А навстречу шел Олег Бирюков – высокий стройный парень с женственно-красивым лицом. Раньше он проходил мимо Полины, едва замечая ее, а сейчас его глаза приклеиваются к ней, лицо недоуменно вытягивается, нижняя челюсть отвисает. Тело проходит мимо, а голова остается, как бы шею не скрутил себе, бедняга.
Олег прошел мимо, но Полина даже взглядом его не удостоила. Бум! И все-таки ей пришлось обернуться. Бирюков распластался по стене, как распятая на заборе лягушка, а перед его носом качался маятником плакат о вреде курения. Из-за чрезмерного любопытства бедняга сбился с прямой и боком врезался в стену. Макар был бы доволен. Полина снисходительно усмехнулась, подумав об этом.
