– Помогите! – услышал он истерический визг Полины.
Что с ней? Вроде бы морфин он в ванной не оставлял.
– Полинка, ты чего?
– Макар?! – взвыла она от восторга.
И дверь тут же распахнулась. Но не успел он переступить порог, как позади вдруг послышался топот ног. Кто-то тяжелый бежал вверх по лестнице, и это страшно напугало Полину. Она порывисто схватила Макара за руку и что есть силы принялась затаскивать его в дом. Он вдруг решил, что это менты бегут по лестнице, поэтому сам быстро закрыл за собой дверь, Полина подперла ее шваброй.
Не глядя на нее, он полез в сумку, достал оттуда пистолет, передернул затвор. И в этот момент дверь содрогнулась от удара.
– Открывай, сука! – заорал кто-то на лестничной площадке.
– Я в милицию звоню! – закричала Полина.
– Звони, нам по хэ, поняла?
И все-таки угроза подействовала: в дверь барабанить перестали, кричать тоже.
– Ну и что все это значит? – спросил Макар.
Сначала он должен был во всем разобраться, а потом уже решать, что делать.
– Я… Они… – сбивчиво начала Полина. – Я шла, а он подошел, давай приставать. Я сказала, что тебя позову, а он сказал, что сделает из тебя бабу.
– Кто сказал? – начал закипать он.
– Ну, я не знаю, как его зовут… Морда бандитская, цепь на шее. Я с выпускного шла, Сева за мной увязался, а потом как даст ему в морду! Ну а теперь они его ищут! Меня нашли, теперь его ищут! Я из магазина сегодня шла, а они сзади на машине подъезжают, я побежала, они за мной. Вот, второй раз уже ломятся.
– А Сева где?
Макар заглянул в одну комнату, в другую.
– Ну как ты мог подумать, что Сева может быть здесь! – возмущенно воскликнула Полина. – Не было его здесь. И не могло быть!
Он заглянул на кухню, но и там никого. Подошел к окну, высунулся из него. Внизу во дворе возле «БМВ» стояли двое и, задрав головы, смотрели на него.
– Эй, чувак, давай сюда, поговорить надо! – замахал рукой один, черноволосый атлет с кривым носом.
– Этот? – спросил Макар у Полины, которая высунулась из окна вместе с ним.
– Да, он. Сева его чуть не убил, так ударил…
– Ну, ты слышишь, чувак! – снова заорал кривоносый. – Давай сюда! Чего за бабу спрятался?
Кричать Макар в ответ не стал, но кивнул, касаясь подбородком груди. Дескать, ждите.
– Значит, просто шла, – закрывая за собой окно, косо глянул он на Полину.
– Ну, не просто… В бар заглянула. Вина хотела купить, к столу. Тебя ждала, только ты почему-то не приехал, – сказала она, жалко и подавленно глядя на него.
Чувствует за собой вину, потому и поджала хвост.
– Значит, я виноват.
– Нет, конечно. Но я-то в чем виновата? В том, что платье на мне короткое было? Так ты сам его купил. Он подумал, что я проститутка, сто долларов предложил…
– Тебе мало денег?
– Макар! Ну как ты можешь? – закричала Полина. – Не нужны мне были деньги! И я убежала от этого козла. Он меня догнал! Показал, что с тобой сделает. Сказал, что прямо на улице опустит.
– Отвечаешь, что так и сказал? – чувствуя, как закипает в нем злость, спросил Макар.
– Правда, так и сказал.
– Поклянись!
– Клянусь… А зачем?
– А все очень серьезно, девочка. Все очень серьезно. Это для лохов слова не имеют никакой силы. А мы за слова жестоко спрашиваем… А про меня зачем сказала?
– Напугать его хотела. Кто еще мог меня защитить?
– А Сева?
– Я даже не знала, что он рядом.
– Ну, насчет Севы мы разберемся.
Как это ни странно, но зла на этого парня Макар не держал. Было в нем нечто, заслуживающее уважения. И вел себя достойно, и в драке не спасовал. Драку он мог ему простить, потому что это было по-мужски. Но если к Полине под юбку лез, тут уж пусть извиняет. И ему чирк по горлу, и ей.
Он засунул пистолет за спину, за поясной ремень, на футболку набросил куртку, чтобы скрыть рукоять. Полез в сумку, из-под подкладки достал финку с наборной ручкой и острым, как бритва, клинком, сунул ее в рукав куртки. Ладонью провел по волосам, будто успокаивая мысли, открыл дверь.
– Не пущу! – Полина в панике схватила его за руку, но Макар так посмотрел на нее, что пальцы ее разжались сами по себе.
– Ты за меня не бойся. И за себя тоже.
Макар напряг всю свою волю, и она анестезирующей смесью растеклась по крови, подавляя эмоции и успокаивая нервы. Во двор он вышел с непоколебимой верой в себя, в своей способности убить в ответ на оскорбление. И кривоносый почувствовал его внутреннюю силу, стушевался, подобрался. Но все-таки выбросил пальцы веером.
– Ну что, мужик, поговорим? – спросил он, энергично перенося с ноги на ноги свой вес.
Казалось, он собирался ударить Макара ногой. Но парализующий взгляд противника сбивал накал его решимости, не хватало ему духу переступить через роковую черту.
– Я не мужик, – тихо, но звучно сказал Макар. – Я вор.
– Какой, к черту, вор?! – пренебрежительно скривился парень.
– В законе.
– Кого ты лечишь? – заметно стушевался кривоносый.
Макар молча смотрел на него немигающим, пущенным исподлобья взглядом. Он все сказал, больше добавить ему нечего.
– Любой может сказать, что он в законе…
Макар едва заметно скривил верхнюю губу.
– Ты докажи! – не унимался браток.
– Кто ты такой, чтобы я тебе что-то доказывал? – едва слышно, но с мощным нажимом спросил Макар. – Ты хотел со мной говорить? Говори.
– Ты мне в челюсть вломил? – снизу вверх посмотрел на него кривоносый.
– Ты что, не видел, кто тебя помял? – презрительно поморщился Макар. – Темно было?
– Нет. Исподтишка вломили. Твоя работа?
– Ты, вообще, кто такой?
– Тарань я! Может, слышал?
– Слышал, – невозмутимо кивнул Макар. – У нас в зоне петух один был, у него такое же погоняло было. Сначала нормальным был, а потом на людей кидаться стал, одного опустить хотел, другого… Самого опустили. Ты тоже опустить меня хотел?
– Эй, ты чего? – испуганно шарахнулся парень. – Кого я опустить хотел?
– Ну, если я тебе вломил, значит, я должен был это слышать?
– Ну а если не ты это был?
– А если я, то что? Я так понял, ты поговорить со мной хотел, пошли, есть тут одно место…
Макар еще с первых дней своего появления в Степнянске обследовал район, в котором ему сейчас приходилось жить. Знал он одно местечко неподалеку, с одной стороны глухая стена гаражей, с другой – железобетонный забор промбазы, а упиралась дорога в заброшенный котлован, поросший вербой. Если там и встретишь кого, то алкашей или детвору.
