– Кто меня заказал? Менты? Воры?
Прикуп натужно хрипел, пытаясь вырваться из захвата, но Болек ослабил хватку лишь в самый последний момент.
– Я спрашиваю, кто? Менты? Воры?
– Менты…
– Кто конкретно?
– Не знаю… Погоны у него большие. Сказал, что вытащит меня, если сделаю… Он знал, что у меня зуб на тебя…
– И я тебя, мразь, вытащу! На тот свет вытащу!
Болек снова принялся его душить, но звук, с которым в замочную скважину воткнулся ключ, вспугнул его. Бросив жертву, он отскочил к своей шконке и даже успел лечь, прежде чем в камере появились надзиратели.
Прикуп на четвереньках пополз к ним навстречу.
– Помогите… Убивают…
Надзиратели помогли ему встать, увели. Спустя какое-то время Прикуп вернулся за вещами. И уже насовсем покинул эту камеру. На этом инцидент был исчерпан.
Глава 43
Как Лариса ни старалась, но вдохновить мужа на сексуальные подвиги так и не смогла.
– Это все Ефим, – с нервной насмешкой сказал Болек.
– Что Ефим?
– Мы вчера с ним спирт пили, он меня заразил… Шучу, конечно.
– Что шутишь? Что пил с ним?
– Нет, насчет импотенции шучу. А с ним я пил реально… Он тоже в изоляторе, в одной со мной камере…
– Это интересно, – заинтригованно повела бровью Лариса. – Кому-то нужно или стечение обстоятельств?
– Стечение обстоятельств. И кому-то нужно… Сегодня ночью меня пытались убить.
– Кто, Ефим?
– Если бы… Ефим меня спас…
– Да ну!
– У него с головой не все в порядке. Видно, после контузии… Он же приехал в Москву меня убивать. А попал в ментовку, потому что ствол у него нашли. Для меня ствол готовил… А я его вчера загрузил, дескать, я не я и корова не моя. Кто угодно в него стрелял, только не я. И поверил. Представляешь, поверил!.. А когда увидел этого с заточкой, набросился на него, вырубил. А так бы кончили меня…
– Этого с заточкой, – передразнила его Лариса. – Это ты о ком?
– Да бывший смотрящий, обиженный. Менты его подрядили… И еще кого-нибудь подрядят. Ты должна вытащить меня отсюда…
– А Ефим?
– Что Ефим? Ты его вытащить хочешь?
– Ну, нет…
– Зачем тогда спрашиваешь? Я тебе говорю, что меня вытащить отсюда надо, а ты про него спрашиваешь. Я тебе говорю, вытащи меня отсюда!
– Только давай без эмоций! – одернула его Лариса. – Послезавтра тебя на суд повезут, там все уже обговорено, под расписку тебя выпустят, ну максимум под залог. А там и дело развалим…
– Почему не завтра? Почему не сегодня?
– А почему не вчера?.. Успокойся, возьми себя в руки!
– Извини, – спохватился Болек. – Устал я что-то, нервы сдают…
– Что с Ефимом делать?
– Не знаю… Пока не знаю… Мне сейчас без союзника никак. Он пока мне нужен…
– Ты же сам говоришь, что он приехал, чтобы тебя убить.
– Я его с толку сбил. Еще пару дней в дураках подержу, а потом свалю… Тогда и человека к нему зашлю. Кончать с ним надо, так спокойней…
– Надо, – кивнула Лариса. – Нет человека, нет проблемы…
– Есть человек. Где-то есть. И проблема есть. Но я уже вооружен…
Предупрежден – значит, вооружен. Что бы ни замышляли его враги, Болек будет начеку и не позволит больше застать себя врасплох. И Ефима будет использовать себе во благо, пока есть возможность…
* * *
Небо в клеточку, друзья в полосочку… Друзьями Ефим в неволе не обзавелся, да и робы в полоску ни у кого из арестантов не было. Но вот небо действительно закрывала сетка над прогулочным двориком следственного изолятора.
Дворик был небольшой, людей немало, но дышалось все-таки не в пример легче, чем в камере.
Ефим согрел себя несколькими резкими упражнениями, пятьдесят раз отжался от пола. И это было только начало.
– Боксерской груши нет, да? – задорно подмигнул ему Болек.
Ефим уже избавился от навязанных им иллюзий и ясно представлял, какую роль играет в его жизни этот злой гений. И очень жалел о том, что помешал Прикупу исполнить приговор.
У Ефима не было пистолета, но он мог сделать заточку из алюминиевой ложки. Но сможет ли он хладнокровно вонзить ее Болеку в горло? Ефим и сейчас находился под гнетом этого вопроса. От Болека нужно было избавляться, но не такое уж это простое дело – убить его. Во-первых, моральные соображения. А во-вторых, после случившегося Болек начеку, и одной только заточкой его не взять. К тому же не очень хотелось накручивать себе срок из-за этого ублюдка. Что же делать? Как быть?..
– Это ты о чем? – хмуро посмотрел на него Ефим.
– Да вспомнил, как ты грушу на рынке молотил. Помнишь, когда в бригаду тебя взяли. Телегин сказал, что ты должен меня побить…
– Еще он клятву с меня взял, – напомнил Ефим.
– Да, было дело…
– Глупая клятва. А всю жизнь поперек горла стоит.
– Забудь.
– Забыть? – вздыбился Ефим. – Разве ты позволишь это забыть?.. Про то, что я должен был тебя побить, ты уже забыл. А про клятву – нет!.. Может, помянем Телегина, а? На кулачках, давай, а? Матч-реванш, ну!
– Ты шутишь? – удивленно посмотрел на него Болек.
Ефим ничего не сказал. Он снимал куртку и этим подтверждал, насколько серьезны его намерения.
– Ну смотри! Сам напросился!
Фальшивая доброжелательность вмиг слетела с Болека. Он снял куртку и свитер. И без предупреждения ринулся на Ефима, с чудовищной силой ударив его кулаком в переносицу.
Но сама ярость удержала Ефима на ногах, и он бросился к противнику. На встречный «пристрелочный» удар он даже не обратил внимания, но другой – убойный с правой – сбил его с ног. Болек не остановился на достигнутом, попытался добить Ефима ногой, но тот увернулся и сумел затем подняться.
Хватит с него, надоело быть мальчиком для битья. Давно уже пора избавиться от Болека раз и навсегда. Ефим хочет жить спокойно со своей семьей, чтобы не бояться внезапного выстрела. Он хочет без страха за свою жизнь съездить в Черногольск, повидаться с родными и близкими. Надоело ему быть изгоем! Хватит с него, настрадался!..
Ефим не обращал внимания на боль, но после пропущенных ударов его сильно штормило, в то время как Болек прочно держался на ногах. С каждой полученной плюхой становилось понятно, что только на технике с ним не справиться. Спасти Ефима от поражения могла только злость и физическая сила. Поднырнув под правую руку, он ринулся на Болека, сгреб его в охапку и вместе с ним рухнул на заплеванный пол.
