Валера говорил убедительно, но я слушал его вполуха. Голова была занята мыслями о родных и близких. От нейтронной бомбы в подвале не спрячешься. Там кратность ослабления совсем никакая. И метро, пожалуй, не самая лучшая защита… Неужели погибнут все, кто мне дорог?..
– А у нас какая радиация? – спохватился вдруг Леша.
– Ну, не знаю, не замеряли… Там, наверху, ну над нами, там замеряли. Там восемьдесят рентген… У нас, я думаю, меньше…
– Намного меньше?
– Да нет, почти то же самое. Ну, может, семьдесят рентген в час.
– А это много?
– Не очень. Человек чувствует недомогание и усталость. Как правило, обходится без серьезной потери трудоспособности… Ты вот почему лежишь? – хлестко спросил вдруг Валера.
– Так недомогание… Точно, недомогание какое-то! – взбудоражился Леша. – Чувствую, что-то не так. А это радиация! Твою мать!
А ведь и я чувствовал себя физически разбитым. Лень вставать, куда-то идти, лежать бы и лежать… А ведь это действительно радиация. И она витала в темном воздухе, насыщая плавающую в нем пыль, что хорошо была видна в луче фонаря. Радиация ионизировала клетки моего тела, разрушая хромосомы и угнетая жизненные процессы. Она убивала меня изнутри… И какой теперь смысл в чем-то изобличать Валеру? Да и незачем сжигать клетки головного мозга в топке мыслительных процессов, когда ясно уже, что ядерный взрыв – неоспоримый факт. И голос извне утверждал то же самое…
– Да ты не бойся, лучевая болезнь тебе не грозит. Не тот еще уровень, – сказал Валера. – От ста двадцати надо плясать, чтобы лучевую болезнь заработать, и то не у всех это бывает. Если у тебя организм крепкий, то тебе ничего не грозит…
– Да крепкий у меня организм! – встрепенувшись, сказал Леша. – Я на Крещение в проруби каждый год купаюсь!
– Значит, иммунитет хороший… Учти, радиация снижает иммунитет. Поэтому будь осторожен, чтобы простуду не подхватить. А то, я так понимаю, с медициной здесь так же, как и с электричеством, – заметил Валера.
– Да нет, в медпункте что-то есть, – не согласился Леша.
Я тоже заглядывал в медпункт, когда обследовал бункер. Со скидкой на подземное сооружение порядок там был образцовый. Стены обшиты пластиком, стеклянный шкаф, бинты в нем, жгуты, таблетки в упаковках, спирт в банке, какие-то мази. Ковер на полу, стол, стул, яркая осветительная лампа, плакаты в деревянных рамках. Только медсестры там не было.
– Блин, разберут же все! – хлопнув себя по лбу, Леша вскочил со своего лежака и выбежал из кубрика.
И его молчаливый брат безмолвно последовал за ним.
– Да, ситуация, – уныло вздохнул Валера. – Я здесь, а мама там. И Вика с ней…
– Вика твоя невеста?
– Да нет, сестра родная… Невесты у меня нет.
– И не было?
– Да нет, была. Только скучно с ней вдруг стало… Да и ей со мной тоже.
– Ну, хоть какая-то взаимность.
– И не говорите…
Чувствовалось, что парень относился ко мне с большим уважением, чем к Леше, с которым я был примерно одного возраста. К нему он обращался на «ты», а ко мне на «вы». Но какое это сейчас имеет значение, когда мы все медленно накачиваемся радиацией?
– Ты понял, куда братья пошли? – с неприязнью к своим соседям спросил я.
– За лекарствами.
– Мародерничать они пошли. Боюсь, тут беспредел может начаться. Порядка нет, управлять нами некому, ситуация напряженная, мать ее анархию… Двумя ногами в бардаке стоим… Ты мне скажи, у тебя ствол боевой или травматический?
– Какой ствол?
– Который ты на груди держишь. Пистолет у тебя в кобуре, да?
– Откуда вы узнали? – удивился парень.
– Пуговица у тебя на куртке немного оттянута. И контур чуть-чуть просматривается, когда плечи расправляешь…
– Да нет, я смотрел, не видно ничего.
– Я, парень, одиннадцать лет в уголовном розыске прослужил… Что за пушка у тебя, спрашиваю?
– Да так, ничего особенного. «Вальтер» пневматический. Шариками стреляет…
Валера расстегнул куртку, вынул из карманной кобуры пистолет, протянул мне. Действительно «Вальтер», и правда пневматический.
– Зачем с собой взял?
– Да спокойней как-то, – пожал плечами парень.
– Он тебе не поможет. Если ты в меня, например, выстрелишь, только еще больше разозлишь. Поверь, в состоянии аффекта такой выстрел никто даже не почувствует…
– А если в глаз выстрелить?
– В глаз еще попасть нужно.
– А если так?
Валера достал из кармана какой-то предмет, вытянул руку, чтобы я осветил ее фонарем. Это был цилиндр глушителя, который он тут же неторопливо и с важными видом накрутил на пистолет.
– Был у меня случай, с придурком одним сцепился. Я глушитель на ствол накрутил и ему под ноги выстрелил. Как будто это бесшумный пистолет. Он как ломанулся от меня, только пятки сверкали.
– Значит, полный придурок был, – хмыкнул я. – Боевой пистолет с глушителем бесшумно стреляет, но у него затворная рама назад отходит. С характерным звуком. А в твоем пистолете этого нет…
Валера передернул затвор и выстрелил в потолок. Пневматический пшик действительно напоминал заглушенный выстрел, но затворная рама на пистолете даже не дернулась.
– Ну да, нету здесь такого, – приуныл парень.
– А чего ты переживаешь? В наших джунглях такой пшикалкой никакого не напугаешь. В нашем положении не пугать надо, а сразу на поражение стрелять. Ну, если вдруг что… Боевое оружие сейчас нужно. Хорошо, если я ошибаюсь – а если нет?
Я сунул руку под полу куртки, вынул из оперативной кобуры «макарыч».
Частному охраннику разрешалось иметь при себе служебное оружие, которое отличалось от боевого лишь ослабленной дульной энергией. А так ствол нарезной, и пуля настоящая. А частному сыщику по закону дозволялось иметь только спецсредства – шлем, бронежилет, резиновую палку и наручники. Даже травматический пистолет иметь нельзя. Частному детективу такое оружие не позволялось, поэтому я приобрел «макарыч» на правах обычного гражданина, разумеется, с соблюдением всех разрешительных формальностей. Такая вот петрушка у нас с законами. Была. Потому что ни петрушки теперь нет, ни законов. Есть только хаос, и сейчас он сверху спускается к нам.
– Боевой? – спросил Валера.
– Если бы, – с сожалением покачал я головой.
И в это время под потолком загорелась лампа. И воздух с едва уловимым шелестом посыпался из вентиляционного канала. Или дизельная электростанция заработала, или… Может, и нет никакой войны? Может, все-таки нас водят за нос?..
Я только собирался вернуть пистолет на место, когда в кубрик вбежал Леша. Глаза бешеные, под носом по лицу размазана кровь.
