Он предполагал, что затевается большая игра и участников в ней прирастает с каждым днем — любой новопосвященный стремился урвать кусок от пирога, вдруг упавшего с неба. Конечно же, мудрил и Козенец, и его шеф лукавил, откладывая встречу (к которой был попросту не готов). Несомненным являлось одно — премьер ведет консультации в усиленном режиме и вероятнее всего, не укладывается по времени: проблема оказалась очень сложной, затрагивала интересы многих государств и политических сил, а премьер пошел порочным путем — чтоб овцы целы и волки сыты. Чем больше он углублялся в поиски какого-то решения в этом свете, тем сильнее вязали его по рукам и ногам.
Спустя неделю такого замешательства, Козенец сам запросил встречи, будто бы втайне от шефа. Сбежались на сей раз у Парка Горького, поздно вечером, беседа состоялась на ходу — гуляли по набережной. И только в процессе разговора выяснилось, что премьер прислал его как посредника для диалога, а точнее, для предъявления чуть ли не ультимативных условий передачи ценных бумаг правительству. Мавру предлагалось в течение одного месяца подготовить и безвозмездно передать правительственной комиссии специальные финансовые средства, а именно пакет акций, выпущенных Веймарской республикой, находящийся на хранении, и подтвердить это актом передачи. За особые заслуги перед отечеством представить к высшей государственной награде, назначить на должность советника в Центробанк, соответствующую пенсию, выделить бесплатную квартиру и служебный автомобиль.
То есть пытались разговаривать с Пронским, как с заслуженным, но все-таки подчиненным.
— Наверное, он ничего не понял, — сказал на это Мавр. — Или ты ему плохо перевел на русский язык, он не имеет представления, что такое СФС и их распорядитель.
— Хорошо знающих предмет консультантов найти не удалось, — признался Козенец. — Так, общие положения.
— Ладно, я могу проконсультировать премьера, но при личной встрече.
— А что если через меня? — он сделал стойку. — Будьте уверены, я передам слово в слово.
— Я не люблю повторять дважды. Это тебе на будущее.
— Есть еще один вопрос… — Козенец замялся. — Премьер человек ответственный. И чтобы не подставлять его… В общем, нужны некие удостоверения, что пакет Третьего рейха действительно находится в вашем распоряжении.
— Чемоданов с бумагами я тебе не покажу, — усмехнулся Мавр. — Но удостоверение есть. Кто сейчас сидит в кабинете Кручины?
— Того самого Кручины? — Козенец почему-то сцепил руки и закрутил большими пальцами — то ли смутился, то ли размышлял. — Да, я знаю, кто сидит. Но какое отношение…
— Там был ремонт?
— Так, легкий, косметический…
— Это хорошо, тогда слушай сказку, где искать кощееву смерть. Если сесть за стол, как он стоял во времена Кручины, по левую руку стена отделана панелями из красного дерева. Четвертая филенка от угла во втором ряду вынимается, если ее с усилием приподнять вверх. Под ней в стену вмонтирован небольшой сейф. Медвежатников у вас полно, откроете. Внутри лежит единственный пакет с литерами СФС. Там находится то, что ты хочешь.
Козенец получил то, что хотел, и сразу же засобирался — наверняка ломать отделку бывшего кабинета Кручины.
— Встреча завтра, — заявил Мавр. — Или никогда.
Но даже при такой категоричности он не надеялся на удачу, нрав премьера был непредсказуем, а поведение не подлежало никакой логике, и Аристотель здесь отдыхал. К тому же, оставалось подозрение, что Козенец гребет под себя вовсе не из побуждений литературного творчества и умышленно не посвящает шефа в тонкости дела.
У Мавра оставался для связи сотовый телефон, отнятый у «хвоста», и вот спустя четыре часа, уже ночью, раздался звонок. Тесть работал вторую неделю, без сна и отдыха, устроив из кухни мастерскую, однако на любой звук вострил ухо. Пришлось накинуть на голову одеяло.
— Встреча завтра в шесть пятнадцать утра. За вами придет машина, серая «Волга»…
— Нет. Говори где, сам доберусь.
— Это далеко, за городом….
— Ничего. Назови место?
— Транспортная развязка на двадцать седьмом километре Каширского шоссе. Поворот на Голышево, есть указатель. Через три километра начинается сосновый бор. На обочине будет стоять джип «ланд краузер».
— Добро, не опаздывайте.
Он тут же позвонил с квартирного телефона Бизину в Переделкино. Трубку подняла сонная домработница — не выгнал! — узнала по голосу, побежала будить хозяина.
— Нужна машина с твоим водителем, — сказал Мавр. — Сейчас, немедленно.
— Водитель живет в Москве, — сразу проснулся Виктор Петрович. — Я отпустил его. Будет здесь к семи.
— У тебя что, больше ни одной машины?
— Есть, но все в работе…
— Выкручивайся, как хочешь!
— Могу послать надежного человека на «опеле».
— Посылай хоть телегу! Но через час чтоб была у меня. Буду ждать в самом начале нашей улицы.
— Высылаю!
— Ты Хортова мне разыскал?
— Непонятно, как в воду канул! — поклялся старый хитрец.
— В воду он не канул! Ищи! Как подвигаются дела с освобождением моей жены?
— Такие силы поднял — ни в какую! Все сходится на лагерном начальстве — пишут отрицательную характеристику.
— Надо чтобы написали положительную, — Мавр отключил телефон.
Автомобиль прибыл точно в срок и был в ту минуту единственный на улице. Мавр стоял в тени углового здания, возле самой стены и увидеть его было невозможно, проезжая мимо, но машина, остановилась у тротуара напротив и еще мигнула дальним светом.
В сумеречном уличном освещении он не мог определить марки, пришлось выйти под свет фонаря и демонстративно пройти мимо.
В тот же миг раздался короткий сигнал. Он убедился, что это «опель», вернулся и открыл дверцу.
— Прошу, Виктор Сергеевич!
За рулем сидела домработница Бизина!
Он выругался про себя и с шумом опустился на сиденье: строптивость и упертость адвоката уже начинали бесить.
— На Каширку, — бросил Мавр, справляясь с гневом.
— Не волнуйся, все будет в лучшем виде, — пообещала она и круто развернулась. — Меня зовут Полина, мы так и не познакомились…
— Смотри на дорогу, — буркнул он, не терпящий женской фамильярности, и одновременно все еще раздумывая, что же делать: бросить ее и взять такси — на встречу успеть можно, однако обстановка останется темной. Негласно оцепят район, расставят своих людей и вот тебе ловушка с приманкой…
— Зря ты так, — невозмутимо продолжала она, стреляя красивыми глазками. — А Витя мне доверяет.
— Какой Витя? — насторожился Мавр.
