Он точно помнил, что очки от солнца положил на приборную доску стеклами вперед; сейчас они были чуть повернуты в сторону и одна дужка подогнута. А так больше ни следочка, но вот эта мелочь его насторожила. Андрей тщательно осмотрел салон — воров на охраняемой стоянке не могло быть, и если проникали в машину, то с одной целью — посмотреть, что там есть и сделать закладку подслушивающего устройства.
Или люди Вальдберга, или дражайшей Барбары…
Но зачем это делать на стоянке, рискуя быть замеченным охраной, когда в усадьбе есть Шнайдер и не видимый из дома гараж?
Хортов оставил машину на месте, подошел к служащему в униформе и спросил, кто открывал его машину.
— Была полиция, — охотно сказал тот. — Ваш «форд» осматривали в моем присутствии. Все претензии можно предъявить в полицейский участок.
И назвал адрес.
— Вы уверены, что это полиция?
— Да, они предъявили документы.
— Они не говорили о причине осмотра?
— Не говорили, но вы можете это выяснить в полицейском участке. Или у себя дома.
— Почему у себя дома?
— Полицейские сказали, они едут домой и будут ждать господина Хортова там. Хотели остаться здесь, но одному из детективов нездоровилось. У него была температура.
— Вы предлагаете мне ехать домой?
— Полагаю, да, если это не опасно для вас.
— Нет, я полиции не боюсь, — сказал Андрей. — Моя полиция меня бережет.
Служащий ничего не понял. Но улыбнулся на всякий случай.
Шнайдер встречал у ворот, как в армии встречают командиров, только руку у козырька не держал.
— У вас в доме полиция, — доложил он с оглядкой.
— Что они делают?
— Ждут вас, господин Хортов!
— «Вольво» отогнал в мастерскую? — спросил он, чтобы не выдавать чувств.
— Да, электропроводку починили, был разрыв в цепи.
— Поставь машину в гараж, — распорядился Андрей и вошел в дом.
Полицейские были в гражданском, один лет пятидесяти, сухой и длинноносый, судя по красным глазам, с температурой; второй молодой, но уже с животом. Сидели в зале, не снимая плащей, шляпы на столе, вид самоуверенный и озабоченный.
— Слушаю вас, господа, — сдержанно сказал Хортов.
Молодой детектив наконец-то встал.
— Господин Хортов, разрешите взглянуть на ваши документы?
Он подал паспорт и снял куртку. Полицейский долго изучал документ, и как русский гаишник, не вернул, а оставив в руке, прошелся по залу.
— Прошу объяснить цель вашего визита, — поторопил Андрей.
— Где ваша жена, господин Хортов? — спросил молодой.
— Моя жена?.. Вероятно, в одном из своих офисов.
— Мы проверили все ее офисы. Фрау Хортов нигде нет.
— А офис с названием Аквапарк?
— Такого не значится.
— Но он есть, в подвальном помещении, оборудован аквариумами…
— Вы были там? — быстро спросил простуженный детектив.
— Нет, знаю со слов жены, — уклонился Хортов: в Аквапарке могли быть трупы. — Приглашала съездить и посмотреть коллекцию редкостных рыб.
— Когда она звонила вам в последний раз?
— Она вообще не звонила. Три дня назад уехала и больше не появлялась.
— Мы получили заявление от представителей фирмы, принадлежащей вашей жене, — вступил пожилой. — Об исчезновении их хозяйки Барбары Хортов. Но почему вы, ее муж, до сих пор не сообщили в полицию?
— Я плохо знаю ее образ жизни, — попытался объяснить Андрей. — Мы живем в разных странах и встречаемся редко. Я полагал, она часто уезжает куда-либо, никого не предупредив, и посчитал это нормальным явлением.
Разойдясь с Вальдбергом, скорее всего, Барбара вынуждена была скрываться и от него, и от полиции — то есть перешла на нелегальное положение, потому и спряталась в Аквапарке, никому не известном.
Прямо или косвенно, но полиция работала на барона и могла вывести на него…
— Как вы думаете, где сейчас может быть ваша жена?
— Если ее нет в офисах, значит, в Греции. На острове Лефкас она приобрела виллу.
— Мы проверили, — заявил молодой. — Она на острове не появлялась.
— Других версий у меня нет.
— Зато они есть у нас. — Пожилой встал и снял плащ, собираясь остаться надолго. — Первая версия выглядит так… В день приезда из России фрау Хортов встретила вас в аэропорту и привезла в этот дом. После обеда она уехала в офис, а вы от знаменитой русской скуки решили развлечься и отправились в публичный дом. Нет, не в один; вы посетили их три! И пили очень много коньяка. Но слуга, исполнявший обязанности шофера, рассказал о ваших походах фрау Хортов. В результате между вами возникла ссора. Вы, как человек в прошлом военный, обладающий агрессивным и неуемным характером, и будучи в нетрезвом виде, убили свою жену. А тело закопали в саду.
— Я читал об этом в английских переводных романах, — выслушав детектива, заметил Андрей. — От скуки. Судя по тому, что я услышал, вы их тоже читаете. Но там почти в каждой книжке произносится фраза: нет трупа, нет преступления.
— На вашей усадьбе сейчас работают эксперты, — отпарировал детектив. — Версия вторая: вы приехали в Германию с целью завладеть состоянием фрау Хортов, к которому вы имеете весьма далекое отношение. Вам показалось мало подарка — вот этого прекрасного дома. Вы захотели получить половину в судебном порядке. Вы же ехали сюда, чтобы оформить развод в законном порядке?.. Или получить все, если фрау Хортов умрет.
— А это что-то из Агаты Кристи, — уже откровенно издевался Хортов. — Кажется, там юридически необразованный муж убил и закопал свою жену, чтобы получить деньги, но так и не вступил в наследство, потому что судья не установил факта смерти.
— Да, не установил, но выдал ордер на ваш арест, — он положил перед Андреем бумажку. — И еще, потрудитесь объяснить, каким образом вы приехали в Германию? Без билета и отметки на таможне?
— Я пришел пешком!
Молодой ловко защелкнул на руках Хортова наручники, взял под руку и повел на улицу, в полицейскую машину за воротами. Шнайдер изображал недоумение.
— Господин Хортов?.. Куда вас ведут?
— Я скоро вернусь, — пообещал Андрей. — И с тобой буду говорить по-русски. Ты помнишь, как разговаривают по-русски?
— О да, помню!..
Его привезли в тюрьму, заперли в отдельной камере, но спустя час за Хортовым пришли и отвели в адвокатскую комнату, где за столом сидел человек лет под семьдесят, совершенно лысый, с прямым затылком и маленькими ушками. Он смотрел на Андрея участливо, с сожалением, и вместе с тем в старике чувствовалась глубокая внутренняя собранность и решимость.
