– Какие пропуска? Мы крыша!
– Тут несколько фирм, – кивнул за плечо бугай.
– Нам «Позитив-Торг» нужен.
– Всем «Позитив-Торг» нужен. А мне сказали без пропусков никого не пускать!
– Тебе же сказано, мы крыша!
– А мне все равно!
– Икс! – позвал Кузов.
Сам он мараться об этого недоумка не хотел, для грязной работы у него был боец по кличке Икс. Среднего роста, неказистый. Глядя на него, и не скажешь, что в его ногах таится дикая сила. Парень с детства занимался карате, и удар у него будь здоров. Кирпич на лету ногой разбивает. Потому и зовут его Икс, что никто с первого взгляда не воспринимает его всерьез. И «бык» на воротах смотрел на него с ехидной ухмылкой. А Икс подошел к нему – и вдруг выпрыгнул вверх. С разворота пяткой в челюсть – это его коронный удар. Несговорчивый качок рухнул как подкошенный. И даже подняться не пытался. А жаль. Кузов как раз хотел попросить его, чтобы он открыл ворота. Пришлось напрячь Бриню.
Они на машине заехали во двор, но только вышли из нее, как увидели выходящую из офиса толпу крепких ребят в таких же белых рубашках. И среди них снова знакомое лицо. На этот раз Кузов узнал парня.
– Делавар?! Я не понял, ты что, крышей прикинулся? – возмущенно протянул он.
Чернявый красавчик узнал его, стушевался. И поднял руку, осаживая своих бойцов. Понял, что не по зубам ему этот орешек, потому и назад сдал. Кузов ощутил торжество победы. Его боятся, значит, он на коне.
– Если ты крышу здесь поставил, мы тебя быстро сдвинем. Давай на стрелку забьемся, мы тебя там и похороним…
– Да не крыша мы, – растерянно покачал головой Делавар.
И этот в белой рубашке. И брюки на нем темно-серые. Но на этом одежда отглажена, черные штиблеты сверкают на солнце.
– Просто мы офис охраняем… А крыша – вы, как и раньше, – удрученно проговорил Делавар.
Он и сам хотел бы стричь шерсть с Алекса, но понимал, что кишка у него для этого тонка. Хоть и крепкие на вид у него ребята, но внутри слабаки.
– Мы крыша, а вы, типа, охрана, да? – ухмыльнулся Кузов.
– Ну да.
– Да нет, не охрана вы, а просто сторожа. Чтобы пьяный случайно не забрел, гы, на порог вам не наблевал. И не надо тут понты перед нами колотить. Если какие-то претензии, забиваем стрелу, и вперед…
– Нет, нет, никаких претензий, – с убитым видом покачал головой Делавар.
Не боец он, потому и не смог отбить Алекса у волынской братвы. Потому и прибился к нему в сторожа, потому что на другое не способен. И мысль о том, что это ничтожество могло покушаться на Сэма, чтобы перебить крышу, не могла вызвать ничего, кроме насмешки…
– Где Алекс?
– У себя. Пошли, провожу.
– Проводишь?! – скривился Кузов. – Не надо меня провожать. Я тебе не телка, чтобы меня провожать… Может, ты лучше телками займешься? Будешь их до клиентов провожать. А что, сутенеры неплохие деньги на девочках поднимают. Да и похож ты на сутика. И команда у тебя сутенерская… Мой тебе совет, парень: не лезь в серьезные дела, а то девочкой станешь.
Делавар опустил голову и отвалил в сторону. Кузов сплюнул ему под ноги и поднялся на мраморное крыльцо с медными поручнями. Штатный сторож в белой рубашке угодливо открыл перед ним дверь.
Усыгин встретил Кузова в приемной, с легким угодливым поклоном пожал ему руку, как почетному гостю, проводил в кабинет. Страшно ему, потому и елозит. Кузов усмехнулся, вспомнив, как в свое время распускал хвост этот комсомольский павлин. Хотел, чтобы волынская братва прислуживала ему, а вышло наоборот.
Прежде чем зайти в кабинет, Кузов хозяйским глазом глянул на секретаршу. Красивая девочка – как раз то, что сейчас модно. Взгляд у нее грустный, но это вовсе не значит, что ее нельзя развеселить.
– А где трупы? – усаживаясь в директорское кресло, спросил Кузов.
– Какие трупы? – удивленно повел бровью Алекс.
– Прикалываешься?
– Нет. Просто нет никаких трупов. И ни для кого не будет.
– Что, и ментам ничего не сказал?
– Ни единственного слова! – с улыбкой прохиндея заверил Усыгин.
– А если нахраповские спросят?
– Звонили, спрашивали. Я им сказал, что Нахрап уехал от меня в добром здравии.
– Значит, все в порядке?
– Думаю, да.
– А если наедут? Они же тебя за яйца подвесят. Все им расскажешь, даже то, чего не знаешь…
Алекс поджал губы и с тоскливым видом втянул через нос воздух. И дыхание задержал, ожидая, что скажет Кузов.
– Делавар тебя не защитит, духу не хватит. А мы от нахраповских отобьемся. Сейчас люди подъедут, будем охранять твой офис. Что-то имеешь против?
– Не знаю, – скис Алекс. – Не хотелось бы превращать офис в поле боя…
– Какое поле боя? Для поля боя оружие нужно. А у меня только голубь мира в кармане. Вот что, Алекс, тебе в отпуск ехать надо. Устал ты очень от дел праведных и неправедных. Только мне все равно, устал ты или нет. Это Сэм о тебе беспокоится. Пусть, говорит, едет на Канары. Там Пуп сейчас со своей подругой, пусть он за Усыгой присмотрит. Ну, мало ли, вдруг нахраповские тебя там достанут…
– Нахраповские? – вздрогнул от страха Усыгин.
– Видишь, как Сэм о тебе заботится. Не желает, чтобы нахраповские из тебя гладильную доску сделали. Хочешь, чтобы твой костюмчик прямо на тебе погладили? Могу устроить, – куражился Кузов. – Чтобы ты нахраповским живым не достался.
– Не надо.
– Плохи твои дела, Алекс. Уехать тебе надо. От греха подальше. Есть кого на хозяйстве оставить?
– Есть… Только я не хочу в отпуск!
– А если нахраповские прижмут?
– А крыша? У меня крыша есть! Кто-то обещал мне защиту, – вскинулся Усыгин.
– Вот как ты заговорил, – косо глянул на него Кузов.
– Я вам что, зря деньги плачу?
– Будет тебе защита. Только ты в офисе под моей охраной станешь жить. Как в тюрьме… Тебя такой вариант устраивает?
– Не очень. Но я согласен!
– Ты с дуба вниз головой не падал?
– Нет. С головой у меня все в порядке. Просто работы у меня много; если я ее брошу, все пойдет кувырком. Кто-то же должен зарабатывать для вас деньги!
– Обалдеть, какое благородство!.. Хорошо, не хочешь на Канары, будешь париться здесь… Элеонора твоя замужем?
– Нет.
– На ночь остаться может?
– Да, наверное.
– Мне точно знать надо… Чего стоишь? Иди, скажи ей, что сегодня она будет ужинать со мной. А завтра завтракать…
Усыгин кивнул и скрылся в приемной. Минут через пять вернулся и со скорбной миной сообщил, что девочка вроде бы не против. И непонятно, то ли он рад поделиться своей роскошью с дорогим гостем, то ли нет. Впрочем, Кузову безразличны его душевные страдания…
