– Можно и так, – кивнул Делавар.
– Только Сэм может догадаться насчет фамилии. Наведет справки о моих родителях…
– Тогда возьми фамилию своей жены.
– У меня нет жены.
– Так женись.
– А если я не хочу?
– Почему?
– Если мне с женщиной неинтересно? – разволновался Алекс.
– А с кем интересно? – пристально и с легкой насмешкой посмотрел на него Делавар.
– Я не хотел бы об этом говорить, – замялся Усыгин.
– И не надо говорить, если не хочешь… А жениться тебе надо. На Элеоноре, например.
– Почему на ней?
– Потому что знает слишком много. Знает, что не Жаров увез Нахрапа, а мои пацаны…
– При чем здесь это?
– При том, что я сделаю тебя вдовцом, – улыбнулся Рома.
Алекс думал недолго.
– А ведь это идея! И знает она слишком много, и язык у нее длинный… Ты бы слышал, что она Кузову наболтала. Оказывается, я женщинами не интересуюсь. Оказывается, я на тебя заглядываюсь!
– Но ты же правда женщинами не интересуешься.
– Да, но на тебя же не заглядываюсь…
– Заглядывайся, – с наигранным равнодушием пожал плечами Делавар. – От меня не убудет… Ну так что, на Элеоноре женишься?
– Надо подумать.
– Если хочешь, я помогу тебе с первой брачной ночью, – засмеялся Рома. – Можно вдвоем попробовать. На твоем брачном ложе.
– Если так… – возбудился Алекс.
– Мы же с тобой друзья и должны помогать друг другу…
– Да, конечно!
– Я помогу тебе удовлетворить Элеонору, а ты поможешь мне прикончить ее…
– Но…
– Никаких «но», Алекс! – Взгляд у Делавара стал холодным. – Пойми, чтобы наша дружба стала по-настоящему крепкой, мы должны повязать себя кровью. Между нами должна быть страшная тайна. И, возможно, не одна… Ну, так что?
– Можешь рассчитывать на меня, – решился Усыгин.
Он так хотел дружить с Ромой по-настоящему, что готов был ради этого на все. К тому же с Элеонорой действительно нужно было кончать.
Глава 18
Ключ долго скребся в замке. Наташа стала уже подумывать о том, что это отмычка; встревожившись, оторвала голову от подушки, приподнялась на локте. Но нет, дверь с грохотом открылась, и в квартиру ввалился Гриша. Он был пьян, но угрозы в нем она не видела.
– Все лежишь? – пошатнувшись, спросил он и, не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, подошел к девушке, достал из кармана нож и перерезал веревку на ее руках. – Все, свободна!.. Косячок хочешь? – Он сел на матрас, спиной прислонившись к батарее, достал из кармана рубашки папиросу.
– Не хочу! – мотнула она головой.
Травка могла бы снять напряжение с души, но Наташа знала, насколько коварна эта дрянь. После травки захочется нюхнуть кокаина. Начнется такая жажда, что жизни будет не жалко, лишь бы ее утолить. И телом она готова будет пожертвовать…
– Да ладно, не хочешь! – ухмыльнулся он. – Или этого мало?.. Так я могу и за кокаином сходить.
– Не надо!
– А-а, понятно, ты думаешь, что я тебя проверяю. Не-ет! Не проверяю… Просто уезжаю я. Сваливаю. Потому и тебя отпускаю. Ты свободна! И можешь делать что хочешь.
Гриша почесал затылок, спрятал папиросу.
– А если «правда» не хочешь, то и не надо…
– Правда, не хочу!
Две недели Чапик держал Наташу в черном теле. На ночь закрывал в ванной, а утром привязывал к батарее. Не щадил, кормил мало. Девушке было жуть как плохо, но все-таки лучше, чем раньше, когда ее лечением занимался брат Игорь.
Тогда она подсела на кокаин – по недомыслию Алекса и вместе с тем по своей вине. Надо было остановиться, а ее понесло, и вскоре с кокаина она перескочила на морфий. Алекс устроил ее по блату в наркологию, но там в нее влюбился врач. Этот козел предложил ей понюшку, и она не смогла отказаться. Кокаин сам по себе возбуждает, но ее искуситель подмешал в порошок еще какую-то дрянь, от которой у нее просто снесло крышу. Потом он приносил ей морфий, и она отдавалась ему просто за дозу… Стыдно было – жуть. Но наркотик – страшная сила, против которой невозможно устоять. К тому же она никогда не любила Алекса. И отомстила ему за то, что он заставил ее предать Сэма за понюшку белого порошка…
Алекс узнал об измене, хотел расстаться с ней, но брат Игорь не позволил. Он запер ее в подвале, посадил на одну воду и через страшенные муки вернул к прежней жизни. И Алекса заставил взять ее к себе обратно.
Но Алекс ничего не забыл. Он избавился от нее при первой же возможности: снова подсадил на иглу и отдал Нахрапу в рабство. Выручил Семен – забрал ее у Нахрапа, а Усыгину жестоко отомстил. И ей досталось. Она снова прошла через муки подвала, которые избавили ее от страшной зависимости.
Джема пыталась ее убить, чтобы она не мешала ее счастью, но не смогла этого сделать. Духу не хватило. А там и Сэм появился; он забрал Наташу к себе, и они снова стали жить вместе…
А потом в жизни девушки появился Костя. И поэтому Сэм бросил ее. Поэтому ей снова пришлось страдать от невыносимого и неисполнимого желания получить дозу. Но Гриша Чапик не был так жесток с ней, как ее родной брат. Потому и процесс излечения затянулся.
Тем не менее еще вчера она готова была на многое ради дозы, а сегодня эта страшная потребность вдруг перестала существовать. Конечно, если бы Гриша стал настаивать, она бы и косячок скурила, и кокаин бы понюхала. Но травку он спрятал, а за порошком Наташа его отправлять не станет. Надо верить в лучшее, и тогда она удержится на краю пропасти, из которой только что выбралась. Одно неосторожное движение, и она снова провалится…
– Однажды я это слышал, – с ехидной насмешкой сказал Гриша. – Зря ты пыталась меня обмануть, со мной этот номер не пройдет…
– Но сейчас я тебя не обманываю. Мне правда не хочется…
– Да мне уже все равно, хочется тебе или нет. Я умываю руки. Завтра утром тю-тю!
– Куда?
– А куда-нибудь! Лишь бы подальше отсюда.
– Чего так?
– А не могу я этого Бердяева найти! Куда ни ткнись, везде тупик…
– Надо искать. Нельзя сдаваться.
– Это ты мне говоришь? Ты могла мне помочь, а помогла?
– Нет, не помогла, – тяжко вздохнула Наташа.
После того как Сэм отказался от нее, девушка и думать не могла о Косте. Слишком сильным было потрясение, чтобы соображать. Она даже не могла думать о том, как будет жить дальше. Потому что жизнь, казалось, закончилась. Она любила Сэма, но снова предала его. Оттого ужас в душе был такой, что даже возникла мысль сунуть голову в петлю. Гриша спрашивал ее про Костю, но она с трудом воспринимала его слова и несла в ответ какую-то чушь.
