Вопросы задавал Родион, хмырь с приплющенными ушами всего лишь отвечал на них. И блаткомитет пребывал в легкой растерянности. С самого начала не получилось у них наехать на Родиона. И сейчас у этих деловаров что-то не наблюдалось особого желания прессовать его. Как будто уже сейчас они признавали его силу и авторитет. А почему нет?
Банный инцидент показал, на что способен Родион.
– Грибок тебя за шестерку держит. И тебя, и всех, кто с тобой…
– Эй, ты за базаром следи! – как-то вяло встрепенулся боксер.
Родион сделал вид, что даже не заметил этого.
– Грибок знает, кто я такой. Но вам не говорит. Он вас втемную на меня натравливает. Вот вы и наезжаете. А наезжать на меня чревато…
– А это еще почему?
– Потому что я законный вор.
В кандейке воцарилась гробовая тишина. Боксер в замешательстве смотрел на Родиона, о чем-то напряженно размышлял.
– Бродяга?! – наконец выдавил он из себя.
– Бродяга, – с чувством достоинства кивнул Родион, – И Грибок должен это знать. Воры ему маляву должны были перегнать…
– А кто… Кто тебя короновал?
– Хороший вопрос, – одними губами усмехнулся Родион. – Только не каждый может спрашивать. Пусть Грибок спросит, я отвечу. Он хоть и не вор, но смотрящий…
Насчет того, что Грибок еще к тому же и самозванец, Родион разумно промолчал.
– А кличут тебя как? – стараясь взять себя в руки, спросил боксер.
– Космач.
– Космач?! – встрепенулся какой-то белобрысый качок. – Это, слыхал о таком. Бля буду, слыхал. Заволжская братва, да?
– Угадал, – снисходительно кивнул Родион.
– Пацаны, да это же Космач! Про Заволжск слыхали?…
Так он это, весь Заволжск держит. И в златоглавой у него все схвачено… Так ты что теперь, в законе?
– Меня Агдам крестил, Земеля с ним, Банчик…
Родион назвал еще несколько известных имен.
– Вопросы есть? – жестко спросил он.
– Да нет вопросов… Хотя есть… Почему мы только сейчас узнали, что ты вор? Так не бывает. Об этом заранее известно…
– А вы у Грибка спросите. Путь он вам скажет… Или нет, я сам спрошу. Ты! – Родион ткнул пальцем в боксера. – Иди за Грибком! Пусть он сюда идет. Говорить будем…
Братва как будто бы признала его. На Родиона смотрели со скрытым восхищением. Кое-кто даже внутренне стыдился – как-никак на законного вора наехать собирались. Но все это временно. Родион всего лишь сделал ход. Теперь очередь за Грибком. Теперь он будет делать ответный шаг.
И очень многое зависело от того, как он походит – правильно или нет.
Родион с ходу взял быка за рога. Не сам собрался идти к Грибку, а послал за ним. Он вор, а Грибок всего лишь бандитский авторитет. Грибок – гора, а он – Магомет. И гора должна идти к нему…
Боксер какое-то время думал, идти ему за Грибком или нет. Чаша весов склонилась в пользу правильного решения.
Пусть эта зона живет по своим беспредельным законам, но ведь она находится на бренной земле. И если сюда попал законный вор, это вовсе не значит, что на него можно забить болт. За это могут спросить – если не сейчас, то после, если не здесь, то где-нибудь. А могут спросить здесь и сейчас. Потому что Родион сам по себе значит немало. Кое-кто уже успел прочувствовать на себе тяжесть его кулаков.
Вслед за боксером на выход потянулись и остальные. Все в растерянности. С одной стороны Родион и сила воровской власти. С другой – Грибок с его отмороженной натурой и мощной карательной машиной. Вор прибыл на зону не просто так. Он здесь для того, чтобы усмирить беспредельную силу Грибок будет сопротивляться. Это понимали все. Как понимали и то, что бывает со щепками, когда рубят лес.
Щепкой быть никто не хотел…
– Погоди, – остановил Родион пацана, который просветил толпу насчет его персоны.
Качок остановился.
– Чего? – потуплено буркнул он.
– Базар есть.
– Да?
– Зовут тебя как?
– Шайба.
– Ты чего, меньжуешься. Шайба? Грибка боишься?
– Да нет, чего бояться?
– А чего в глаза мне не смотришь? Ты в глаза мне смотри.
Я не жених, а ты не красна девица, чтобы глаза прятать…
– Да не прячу я глаза…
– А я говорю, что прячешь!
Шайба совсем не прочь был провалиться куда-нибудь под землю. Лишь бы только не стоять перед Родионом, не разговаривать с ним с глазу на глаз. Да, он признает его авторитет.
Да, он знает, что вор в зоне – это свято. Но он боится примкнуть к Родиону. Потому что Грибок его по головке за это не погладит. Разве что только утюжком… Ох как не хотелось ему быть меж двух огней.
А Родион как раз и собирался перетянуть его на свою сторону Нужно было усилить свой лагерь и при этом ослабить неприятельский.
– Грибок – беспредельщик…
Родион смотрел на пацана в упор, исподлобья. В каждом его слове – тяжесть металла. Это называется давить на психику.
– Ты, Шайба, вместе с ним. Поэтому ты тоже беспредельщик. Грибок знает, чье мясо сожрал. Он знает, что рано или поздно его поставят на понятия. И ты знай, что вместе с ним на правилку поставят и тебя… Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Понимаю.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать два…
– Какой срок?
– Шестерик вкатали. За разбой. Два уже отмотал. Еще два осталось…
– На условно-досрочное тянешь?
– Угу.
– А вытянешь?
– А чего?
– Ты разве не в отрицалове?
– В отрицалове… Но на путь исправления все равно встал. Но чисто по бумагам… У Грибка все схвачено. Он всем УДО сделает. И нам, и себе. Хозяин у него знаешь где?
Шайба крепко сжал кулак.
– За какое место держит?
– Да за яйца его держит. И хрен отпустит… Я же говорю, у Грибка все схвачено…
– А если конкретно?
– А-а, все равно все узнаешь. Или уже знаешь… Ты же это, в курсах, какой товар зона производит. У нас же типа завод железобетонных изделий. Товар ходовой, не базар. Поэтому и план конкретный. Налево много не пустишь. А жить хорошо всем хочется. Ментам тоже… Короче говоря, у Грибка договор с хозяином…
– Можешь не продолжать, – криво усмехнулся Родион. – И без того все ясно. Грибок на мужиков давит, жизни им не дает, чтобы они и план выполняли, и налево запрягались. Так?
– Нуда.
– Только левака не так уж и много. Можно делать больше, но в ущерб плану. Перед казной у хозяина свои отмазки, так? Так. Мужиков, конечно, чморят. За то, что план не выполняют. Башляют копейки, отоварка в ларьках почти нулевая, жратва пустая. От такой жизни загнуться можно. Загибаются мужики, ну и ладно. Лишь бы только не возникали. А они и не возникают. Ропщут, но не возникают. Потому что есть беспредельщик Грибок. Он быстро заткнет рот любому. Всех в страхе держит. И сам внакладе не остается. И хозяину хорошо. Все сыты, все довольны, только мужикам хреново. Но так для Грибка – мужики быдло… Я что, не прав?
