– Слушай, а можно я в зеркальце гляну? – спросил
Данил.
– Сиди! – положил ему на плечо широкую грабку
санитар.
– Да чего, пусть глянет, – шофер заржал. –
Может, там душманы. У меня ж в правой двери ручки нет, а мужику, глядишь, и
полегчает…
Данил, сопровождаемый бдительными взглядами тех двоих,
перегнулся через округлый кожух мотора, глянул в боковое зеркальце. Сзади
маячил плавно скошенный лобешник белой «Тойоты». Он прикинул расстояние –
«скорая» прет быстро, им самим интересно побыстрее сбыть психа с рук и
вернуться домой, почти полпути проделали… Скоро и завод…
Он показался минут через пять – красивый корпус, изящно
обвитый снежно-белыми трубопроводами, сразу видно, не нашими умельцами
возведенный, по ненашенским чертежам. Вот только умная голова, додумавшаяся
окружить здание унылым бетонным забором, была определенно отечественная… Вот
они, две машины на обочине, синяя и вишневая! Кому ж другому тут быть?
Санитара Данил вырубил первого – мужик был здоров, как лось,
в рукопашной возючке наверняка поопаснее щуплого молодого. Тот успел еще
дернуться со скамейки, но Данил достал и его, не особенно напрягаясь. Кошкой
перемахнул на сиденье рядом с шофером, навел пистолет:
– Тормози!
– Ты чего? – шофер, мгновенно погрустнев лицом,
пытался и удержать руль, и отшатнуться как можно дальше к дверце. –
Земеля, убери дуру, все ж путем…
– Тормози, сука! – рявкнул Данил, не настроенный
на салонную дипломатию. – Поиграли, и будет! Ну! Шлепну!
Тот затормозил, и «уазик» замер метрах в двадцати от
приткнувшихся на обочине машин. Оба эскулапа едва слышно постанывали на полу и
в сознание приходить пока что не собирались. Ну и ладушки.
«Тойота» притормозила сзади, Данил видел в зеркальце.
– Переключи на задний ход, – грозно-ласково,
внятно, как младенчику, сказал Данил. – Рычаг перекинь на задний,
сцепление выжми, топчешь газ по моей команде… Все понял?
Водитель, двигаясь плавно-плавно и медленно-медленно,
перекинул рычаг передач вправо и назад до упора. Выжал сцепление. Данил тем
временем опустил стекло со своей стороны.
– А теперь плавненько отпустил сцепление и даванул по
газам что было духу… ну!
«Уазик» рванул задним ходом, словно нелепая ракета. «Тойота»
рыкнула мотором, но там потеряли драгоценную секунду, остававшуюся еще на
принятие решения, там не успели ничего понять – и корма «уазика» влепилась в
капот японки так смачно, что колеса «скорой» какой-то миг с визгом прокручивали
по асфальту, а «Тойоту» дернуло назад.
Данил уже был снаружи, выпрыгнув ногами вперед в окно. И
стоял, держа пистолет обеими руками:
– Руки! Руки держать на виду!
От синей машины к нему уже бежали трое. Вишневая обогнала
их, рванула по обочине, остановилась рядом, и оттуда посыпались знакомые лица.
Данил распахнул дверцу «Тойоты», повел стволом:
– Наружу! По одному!
«Только бы не показался „луноход“, только бы», –
горячечно крутилось в голове. Рядом с ним, расставив ноги, утвердился крепыш с
АКСУ наперевес. В «скорой» признаков жизни не подавали.
Визг тормозов – остановились синие «Жигули», оттуда
выпрыгнул Степаша, пряча что-то в карман. Ключи отобрал, ага…
– Отберите все, что похоже на рации! – командовал
Данил, нервно вздрагивая при виде каждой проносившейся мимо машины. – И
оружие, понятно! Вырубай всех по очереди! Ключ из «Тойоты»!
Да, как хотелось прихватить «пожилого» с собой и потолковать
по душам! Но это вполне естественное желание пришлось оставить – не по
средствам, скромнее нужно жить…
Никто из оказавшейся в «Тойоте» четверки даже не пробовал
рыпаться – очень уж неравны были силы. Из «Жигулей» ошалело таращился чернявый
южный человек, сидевший смирненько, как прилежный школьник в классе.
Троих уже вырубили. Данил успел перехватить взгляд
«пожилого» и не сомневался теперь, что у него нежданно-негаданно объявился
смертельный враг.
– Наручники у кого-нибудь есть? – обернулся
он. – Прицепите-ка его за дверцу… С профессионалом, мальчики, нужно
вежливо…
– За вами должок, маэстро, – негромко сказал
«пожилой», гордо выпрямившись, пока его за обе руки прищелкивали к стойке окна.
Данил обеими руками залез ему в карманы, вывернул. Бегло окинул
взглядом посыпавшиеся наземь мужские мелочи. Охлопал остальные карманы, нашарил
нечто твердое, прямоугольное, вытащил – ну так и есть, удостоверение. Не глядя,
сунул в свой карман, ухватил «пожилого» одной рукой за подбородок, другой за
ус.
Сначала пошло туго, но потом усы поддались. Данил сорвал их
без всяких церемоний, чуть дольше возился с париком.
Получился коротко стриженный русоволосый мужик, примерно его
ровесник.
– Ну, теперь-то, курва, я хоть знаю, как ты
выглядишь… – выдохнул Данил.
– Ты покойник, – спокойно сказал тот.
– А ты?
– Не пикнешь, – столь же спокойно сказал тот, чуть
морщась – на верхней губе у него выступила пара капелек крови, клей, должно
быть, был хорош. – Много свидетелей, всех не положишь.
Он был прав. Четверо, если считать с ним, в «Тойоте», трое в
«скорой», да еще оцепеневший от ужаса болван в «Жигулях»… Переборчик.
– Ладно… – Данил махнул рукой. – По машинам!
Рванули прочь так, словно за ними гнались черти. Хоменко,
плюхнувшись на сиденье рядом с Данилом, покрутил головой:
– Ну, старшой, теперь на нас отыграются…
– Не хнычь, – сказал Данил. – Нельзя было
иначе, никак… Ладно, быстренько шевели мозгами. Пока доедем до города, ты уже
должен придумать, как нам со Степой побыстрее выбраться с территории вашей
гостеприимной области…
И раскрыл удостоверение-трофей. Старший уполномоченный
управления ФСК по Шантарской области майор Логун Вячеслав Сергеевич. Если это и
подделка, исполнена на уровне, частным лицам, безусловно, недоступном. Как ни
хрена не было понятно, так оно и осталось, разве что в глаза друг дружке
поглядели.
Глава 17
Далеко не последняя
Железная дверь была новехонькая, такое впечатление, что
установили ее час назад и даже не успели обмыть.
Данил несколько секунд постоял перед ней, настраиваясь.
Где-то в подсознании сидело ощущение, что там, за этой дверью, находятся ответы
если не на весь ворох вопросов и непоняток, то, по крайней мере, на их часть. И
поэтому медлил. П р е д в к у ш а л. Потом шумно выдохнул и наконец
коротко позвонил. Никакой реакции. Он посчитал про себя до двадцати и позвонил
еще раз, подлиннее. Слышно было, как тихонько распахнулась внутренняя дверь,
глазок потемнел – его разглядывали изнутри. Он отступил на шаг и улыбнулся
насколько мог обаятельнее.
