– Значит, клад есть? – тихо спросил он.
– Да, – просто ответила Марина.
«Да, – эхом шелестнуло в голове Черского. – Д а,
черт возьми…»
– Вернее, должен быть, – тут же поправилась
она. – Юлия, понимаете ли, очень убедительно…
Она смешалась и примолкла.
Молчал и Данил, сосредоточенно пуская дым в потолок и
прислушиваясь к себе. Странно, но информация о существовании клада, которую т е
п е р ь можно считать доподлинной и сомнению почти не подлежащей, не вызвала в
его душе бурю восторга. Наоборот: он ощущал усталость и пустоту, которые
наваливаются подчас, если, к примеру, удалось-таки закончить какое-нибудь
муторное и не шибко интеллектуальное дело. Ну, клад, ну, понятно, откуда
столько жмуров… ну и что, собственно?
– Значит, никакой карты нет, но клад тем не менее
есть… – тряхнув головой, нарушил тягостную тишину Данил. – Вот теперь
можно и с начала, мы довольно-таки изящно соскользнули от конца к началу… Что
нашли, кто нашел?
– Месяц назад Юлия прилетела в Шантарск поработать в
музее. Не в первый раз уже. Вас интересует тема ее диссертации?
– А с находкой это связано?
– Нет.
– Тогда пропускаем, – сказал Данил.
– Будда стоял у нас в запаснике. Особого интереса
статуэтка не представляла, таких известно множество, в экспозиции не хватало
места и для более любопытных экспонатов… сколько я знаю, он туда попал еще до
войны, когда закрывали повсюду буддийские дацаны. Что-то уничтожали на месте,
что-то попадало в музей. Так и забыли. В любых запасниках масса подобных
вещичек, самых разных, учет сплошь и рядом не ведется. Даже в столицах были
случаи, еще до нынешнего разгула, когда гораздо более ценные экспонаты
преспокойно выносили украдкой, и никто не замечал… Юлия его увидела, когда мы
«уплотнялись».
– Это когда у вас оборотистые ребятки арендовали
полмузея под мебельный салон?
– Да. Обещали сделать ремонт, у музея же ни копейки…
Одним словом, стали уплотняться, из четырех комнат сносили все в одну, там Юлия
их… его и увидела. Знаете, в статуэтках Будды частенько делали тайники. Туда
клали мощи, священные тексты, всякие предметы, представляющие теперь для науки
определенный интерес. Вот она и решила просветить статуэтку рентгеном. Вадим ей
где-то устроил. Оказалось, там внутри и в самом деле что-то есть. Вадим с Левой
поехали в какую-то мастерскую и спилили основание…
– А мне-то казалось, что такие вещи делают под
бдительным оком седенького профессора…
Марина чуть смутилась:
– Конечно, это было против правил, но началась бы
волокита, а Будды даже не было в инвентарной описи…
– Вот видите, я сразу угадал, что Юлия – женщина
решительная, – сказал Данил. – Ну, понятно, я бы и сам, наверное, так
сделал… Дело вполне житейское. Что там было? Если не карта – значит, текст?
– Да, пергамент. На одном из диалектов тайджиутского.
Хотя писал, Юлия была уверена, китаец. Тайджиуты – это древний род,
впоследствии частично уничтоженный монголами, частично ассимилированный
маньчжурами, но уже гораздо позже… Дальнейшие тонкости пропускаем?
– Пропускаем, – кивнул Данил.
– Там было подробное описание места, где зарыт клад.
Что за клад, я не знаю. Я специализировалась больше на археологии, а древние
языки – сфера как раз Юлии. Но нужно было еще привязать указания к
местности, работа предстояла огромная – все названия изменились не единожды,
иные реки давно пересохли. Здесь, в Сибири, это отняло бы много времени, и Юлия
повезла пергамент в Москву…
– К Елагиным?
– Да. Сергей Ипполитович – один из лучших специалистов…
«Был», – добавил про себя Данил и промолчал. Спросил:
– А Спаровский?
– Бывший Юлин муж? Пожалуй, специалист. Профессор считал,
что надежды он подавал огромные. Только потом ушел из института и стал делать
хорошие деньги на частном преподавании…
– Значит, вы организовали компанию
пайщиков-концессионеров… – сказал Данил. – Неужели рассчитывали
украдкой выкопать все и продать?
– Вадим это и предлагал, – с бледной улыбкой
сказала Марина. – Только Лева смотрел на вещи гораздо взрослее и
реалистичнее… Клад, по Юлиным словам, был богатейший. Даже законные двадцать
пять процентов, поделенные на четверых – сумма для меня непредставимая. У
Левы были хорошие связи в милиции, собрался организовать все так, чтобы нас не
обманули, выплатили… Потом… – она поколебалась, – потом начались
ссоры. Вадим настаивал, что клад нужно продать весь, говорил, что кое-чему
научился в «Интеркрайте» и знает, как это устроить, хотя бы через вас… Лева
предпочитал синицу в руках. Они постоянно ссорились. Юлия звонила очень редко,
у нее там все затянулось, а они ссорились, начинали даже ее подозревать.
– И тогда на сцене появилась Ларочка Глаголева? Нет?
– Вадим ей, видимо, проболтался, – кивнула
Марина. – Стал пугать Леву, будто отколется и обойдется без него, что
сможет с Лариной помощью доискаться сам… Они сцепились прямо здесь у меня,
разбили вазу, Лева ему прилично накидал… Ох, знаете ли, картинка была еще та.
Оба поддавшие, Лева пугает его милицией, а Вадим кричит, что возьмет в долю
кого-то из глаголевского ведомства и всем устроит кузькину мать… Это было дня
за три до того, как Вадима…
– Так оно с кладами и бывает, – философски сказал
Данил. – В общем-то, как нас учит мировая классика, резаться начинают,
стоит только выкопать, но необязательно… Можно и раньше начать, запросто. А
потом пошли убийства? Да? Вы обо всех знаете?
– Про Вадима сказал Лева. Тогда-то он и оставил мне
телефон, сказал, чтобы я звонила в случае… неожиданностей.
– И звонили?
– После… субботы. Приезжал старший лейтенант, фамилия,
кажется, Клепатов…
– Клебанов?
– Да, верно…
– Вы ему рассказали про клад?
– Нет, – решительно мотнула головой Марина. –
Все еще не потеряла надежды на Юлию, она-то, я уверена, сможет закончить… При
моей-то нищей жизни…
– Да я прекрасно понимаю, – сказал Данил. –
Чего там… Клебанов как-то касался клада?
– Нет. Записал все подробно, пообещал, что они примут
меры.
«Вообще-то могли и принять, – подумал Данил. –
Бортко не впервые через третьи уста предупреждает по-хорошему Беса, когда тот,
стервец, заиграется. А налет на эту милую вдовушку (пусть и незаконную
вдовушку-то) – дело рук определенно Беса, по грубой работе видно».
– Что, в музее так никто и не заметил? – спросил
он с интересом.
– Никто. Там половину вынести можно, откровенно говоря…
– Запомню на будущее, если придется грабить
музеи, – сказал Данил. – Вы можете срочно связаться с Юлией?
