– Спасибо.
– Да не за что...
Он снова затих. И она молчала. Пока не выкурила сигарету.
– Я по делам еду, – сказала она раздраженно.
– Я в курсе.
– И все?
– А что еще?
– Тебе что, все равно, какие у меня дела?
– Кто я такой, чтобы совать нос в твои дела?
В его голосе не звучала обида. Его слова были отговоркой, чтобы Лариса отстала.
– Такой. Сякой... Не хочешь – не надо. А у нас вечеринка сегодня, день рождения у подруги. Будет много друзей...
– Удачи тебе!
– Тебе все равно, с кем я буду?
– А с кем ты будешь?
– Ты дурак или притворяешься?
– Нет.
– Не притворяешься?... Никуда я не поеду... Когда твоя увольнительная заканчивается?
– В десять.
– Еще восьми нет... Я сейчас...
Она остановила машину напротив таксофона. Но позвонить с него не могла: трубка оторвана напрочь. Не работал и следующий автомат. И только третий по счету оказался исправным.
– Я отцу позвонила, сказала, что работы на всю ночь. Твой начальник тебя отпустит... Поехали ко мне.
– А если не отпустит?
– Все равно поехали...
– Не хочу на губу.
– Я думала, ты сорвиголова, а ты дрожащий, – скривила она губы в презрительной ухмылке.
Гарика проняло.
– Поехали. Но смотри не пожалей...
Ларису он взял, едва они зашли к ней в квартиру, прямо в холле... И она ни о чем не пожалела...
Глава 9
Генерал пристально смотрел на Гарика, как будто взглядом пытался превратить его в камень.
– Что у тебя было с Ларисой? – устрашающе спросил он.
Разговор не стал для Гарика неожиданностью. Два месяца прошло с тех пор, как он закрутил с Ларисой, и только сейчас Новиков обрушил на него свой отцовский гнев. Он уже был готов к тому морально. И не боялся последствий. Под трибунал его не отдадут, в дисбат не отправят, гауптвахта – ерунда, и перевод в другую часть ничего уже для него не значит. Приказ уже на носу, в крайнем случае до тридцать первого декабря, а потом все равно домой, пусть и под Новый год. Максимум три месяца до дембеля осталось.
– А она вам не говорила? – без вызова в голосе, но достаточно дерзко спросил он.
– Говорила! – ожесточенно протянул генерал.
– Ну виноват... Исправлюсь...
– Поздно уже что-либо исправлять. Лариса ребенка ждет...
Гарик вытянулся в лице, но не обронил ни слова.
– От тебя ждет... Как раз по срокам... Что делать будем, Игорь? – раздраженно, но уже отеческим тоном спросил генерал.
– Э-э... А что надо?...
– Ребенок без отца не должен расти.
– Да я понимаю...
– Жениться тебе на Ларисе надо.
– Э-э... Да я не против... – огорошенно пожал плечами Гарик.
Лариса нравилась ему, с ней было интересно, а порой дьявольски увлекательно. Но не было у него в планах жениться на ней. Не того полета он птица, чтобы тянуться к такой высоте...
– Она тоже не против... – окончательно расслабился генерал. – Я бы даже сказал, «за»...
– Но мне домой надо, – непонятно зачем сказал Гарик.
– Съездишь на побывку, вернешься обратно. С нами жить будешь. Пока с нами...
– Что значит «пока»? – насторожился он.
Не понравилось ему, что генерал не предложил ему познакомить Ларису со своими родителями.
– Потом в казарме будешь жить. Летом поступишь в военное училище, будешь служить.
– А это обязательно?
– Да.
Ответ прозвучал однозначно, без права на помилование.
– А если я не хочу?
– Надо, Игорь, надо.
– У меня плоскостопие... – хватаясь за соломинку, сказал Гарик. – Меня не возьмут...
Удивительно, но плоскостопие не мешало ему служить. Страдал он только на марш-броске в пешем порядке, когда до крови натирал ноги. А на машине пожалуйста, никаких проблем...
– Но в армию же взяли, – удивленно и насмешливо посмотрел на него Новиков.
– Так то ж армия, туда всех, под гребенку...
– Верно, в училище другой подход... Но ты же не жалуешься.
– Потому что марш-броски не бегаю.
– И там бегать не будешь. У тебя ранение, тебя поймут... Да и я, если надо, слово за орденоносца замолвлю...
– Товарищ генерал, по рукам и ногам вяжете.
– Еще спасибо скажешь. Когда лейтенантом станешь... Лейтенант – это уже человек. Маленький, но человек... Майором станешь, полковником... Глядишь, и до генерала дорастешь... Если я жив буду... А я буду, я еще не старый... Ну так что, Игорь, пирком да за свадебку? – не очень весело, но душевно спросил генерал.
– А когда?
– Думаю, через недельку будет в самый раз.
– Так скоро? – ошарашенно спросил Гарик.
– Да, в экстренном порядке. Не с животом же Ларисе замуж выходить. Что люди скажут, если с животом?
А животик у Ларисы был. Не очень заметный, но все же. Сначала его не было вовсе, потом слегка обозначился, за последние две недели Лариса хоть и незначительно, но прибавила в весе. Сказала, что Софа пирожками закормила. Гарик ей поверил: он знал, что служанка Новиковых готовит очень вкусно. Сам даже поправился...
* * *
Ленка – Машкина и Тонькина подруга. Гарик и не вспомнил бы о ней, если бы не будущая, вернее, уже состоявшаяся теща. Анжела Степановна живо напоминала ему Ленку – такая же худая и костлявая, то же вытянутое, как у лошади, лицо. Прыщей, правда, не было, и косметика на лице дорогая. Запах французского парфюма, жемчужное ожерелье на шее, элегантное, воздушной легкости платье. Голову она держала высоко, улыбалась с высоты барственного достоинства. Ее худоба и хореографическая походка могли бы создать иллюзию природной хрупкости, если бы Гарик знал жизнь только с розовой стороны. Был в Анжеле Степановне прочный деревенский стержень, который она умудрялась скрывать. Воду на ней возить можно было, а она субтильной барышней притворялась. А очистить душу свою от коровьего навоза так и не смогла. В общении со «своими» людьми она вела себя чинно, но Гарика не жаловала, и каждый раз, когда говорила с ним, ее дерьмо лезло наружу – когда слегка, а когда полной чашей.
«Ну зачем ты будешь приглашать родителей? – спросила она незадолго до бракосочетания. – Свадьбы как таковой не будет, посидим в семейном кругу, поднимем по бокалу вина за ваше здоровье, и все. А родителям своим скажешь, что по залету на Ларисе женился. Свадьбу, скажешь, не афишировали. Они поймут, у вас там это на каждом шагу...»
