– А я Гарик, и что?...
– А то, что поговорить надо...
– Говори.
– Ты не буксуй, не надо. Дело твое дрянь.
– Объяснись.
– А чего тут объяснять? Брата ты моего обидел.
– Тебя обижал, помню. А брата твоего не знаю.
– Кирилл его зовут. Ты ему нос по весне сломал...
– Кирилл твой брат?... Не знаю, как ты, но твой брат полное чмо...
Он помнил, как этот полудурок угрожал ему. Шанс ему какой-то еще давал... Теперь ясно было, что это за шанс. Кирилл предоставлял Гарику возможность избежать встречи со своим братом. Идиотизм какой-то...
– Да нет, чмо – это ты, – презрительно скривился Лукьян. – Как сопля, за Маринкой волочишься...
– Завтра, в пять, у Лягушачьего камня, – сухо и емко сказал Гарик. – И брата своего урода возьми. Убивать вас будем...
– Что? – ошалел от возмущения авторитет.
– Твой брат – это предлог. Тебе моя фирма нужна. Или нет?
– Да! – признался Лукьян.
– Нам деньги кровью достаются. Мы за них убивать будем. Ты меня понял?
– Вас убивать будут! – взъярился браток.
И вдруг суетливо сунул руку под куртку, выхватил оттуда пистолет, направил его на Гарика.
Он вел себя неуверенно, сильно нервничал. В таком состоянии он мог и выстрелить. Но Гарик даже бровью не повел. Он не утратил способности быстро соображать. И видел, какое оружие у Лукьяна. Пистолет «ПМ». Браток мог заранее загнать патрон в ствол, но тогда бы оружие стояло на предохранителе, и ему пришлось бы снять его, чтобы выстрелить. Но Лукьян этого не сделал... А если все же пистолет снят с предохранителя, все равно нужно держать марку. Гарику было страшно, умирать не хотелось, но дрогнул он только в душе, внешне же как был, так и остался непоколебимо спокойным.
– Убери пушку. И застрелись, если страшно...
– Мне страшно? Да я тебя сейчас завалю, козла!
– Завтра валить будешь, если мужик. А если баба, тьфу на тебя.
– Ну, завтра так завтра!
Уходя, Лукьян хлопнул дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.
– Накаркали, на, – озадаченно почесался Миха.
– Они нас в дерьмо смешают, – растерянно пробормотал Степа.
– Загребутся пыль глотать...
– Надо Жуку сказать.
– Без него обойдемся...
Оружия у Гарика было мало, но лучше что-то, чем ничего. И пацанов он поднимет...
Но, как оказалось, он переоценил свои возможности. Вечером он собрал всех, кто мог помочь ему в завтрашней разборке, – слесарей, водителей, свободных от рейсов. Но его предложение собраться в «стенку» энтузиазма не вызвало. Возражений вроде бы не было, но толпа как и была, так и осталась толпой. Не было в людях боевого духа, а без этого в бой идти глупо. Но Гарик не унывал. Он пообещал прибавку к зарплате всем, кто завтра отправится с ним к Лягушачьему камню. И все-таки собрал полтора десятка привычных к уличным дракам парней.
На следующий день к ним присоединились еще четыре добровольца, вернувшихся из рейса. Но все-таки этого было мало.
Положение спасало то, что сам Гарик не падал духом. Он готов был драться насмерть, и его боевой задор настраивал людей на схватку. А у Лягушачьего камня он раздал оружие – три полновесных охотничьих ружья, два обреза и наган. Монтировки, обрезки стальных труб не в счет.
Лукьян привел своих точно в назначенное время. Семь машин, по четыре бойца в каждой. «Центральные» превзошли «старых» по численности почти в полтора раза. И жажда крови в них была больше. Даже Миха струхнул, глядя на плотную толпу крепко накачанных парней. Один только Гарик верил в победу, хотя и допускал, что живым он отсюда не уйдет...
Лукьян был уверен в своем превосходстве, на Гарика смотрел сверху вниз, губы кривились в злорадной ухмылке.
– Ну и кого ты привел? – делая вид, что вот-вот расхохочется, презрительно спросил он.
– А чем быстрей начнем, тем быстрей узнаешь, – выдержав его взгляд, невозмутимо сказал Гарик.
– Я смотрю, стволы у тебя...
Лукьян повел головой, и Гарик увидел, как открылась крышка багажника задом стоящей к нему «четверки». Из сумрака салона показался ствол крупнокалиберного ДШК.
– Ну, так и кто кого убивать будет?
Гарик не знал, что делать. Столь мощное оружие явно произвело устрашающее впечатление на его бойцов. Он видел, как побледнел стоявший рядом с ним Степа. Да и Миха стоит, как в штаны наклавши.
Похоже, у Гарика был только один способ исправить ситуацию.
– А давай раз на раз! – предложил он. – Сделаешь меня, буду тебе платить. Если нет, разойдемся, как в море корабли...
Он говорил громко, чтобы все слышали. Если Лукьян откажется, то потеряет в авторитете, а это вряд ли ему нужно.
– Если я тебя сделаю, то платить ты мне не будешь, – снимая куртку, надменно сказал авторитет. – Мертвые не платят. Но ты мне и не нужен. Своих людей на твой бизнес поставлю.
– Не говори «гоп»...
– Гоп! – С этим возгласом, вместо хрестоматийного «Кия!», Лукьян атаковал Гарика.
Обозначил удар ногой, но провел – рукой. И еще, еще...
Удары сыпались с такой скоростью, что Гарик не успевал отбивать их, о контратаке не приходилось и думать. Лукьян много прибавил в мастерстве за последние годы, чувствовалось, что спортзал для него дом родной. Чего нельзя было сказать о Гарике... Первые несколько ударов он пропустил, устояв на ногах. Но удачная серия, которую провел противник, сбила его наземь.
Лукьян мало был похож на своего брата-студента. Так же, как и Гарик, он отвергал рыцарские манеры в уличном бою. Поэтому не постеснялся ударить его ногой, когда он пытался подняться с земли.
Гарик снова упал. Но все же исхитрился подняться вновь. Лукьян обрушил на него серию убойных ударов, но Гарик удержался на ногах, отступил, встал в боевую стойку.
– Ты чо, не въезжаешь, урод? – заорал на него Лукьян. – Я же убью тебя!
И снова град ударов. Руки, ноги, руки, руки... Гарик продолжал держаться, удивляясь самому себе. Голова отбита, глаза обкладывают саднящие вздутости, нос, похоже, сломан, во рту кровавая каша из обломков зубов, в животе ливерный фарш... Никогда ему еще так не доставалось. И не понятно, почему он до сих пор не лежит...
А Лукьян продолжал зверствовать. Вымотался, отбил себе все руки и ноги, но все же опять свалил Гарика с ног. И чуть не взвыл от злости, когда увидел, как он снова поднялся.
– Ну все, хана тебе, падла! – срываясь на хрип, закричал он.
И снова бросился на Гарика. Бешенства в нем было много, но силы уже покидали его. Удары совсем не те, что прежде. В конце концов он опустился до уровня, на котором Гарик смог сладить с ним. Он плохо соображал, голова кружилась, нутро выворачивалось наизнанку, ноги подкашивались. Но еще оставалась сила в руках. И боевой дух на высоте, и ярость заглушает предательские мысли... На тусклом проблеске сознания Гарик поймал момент и бросился противнику в ноги. Обе поймал в захват, рванул на себя. Лукьян упал, затылком стукнувшись о корягу. А Гарик уже на нем. И в бешеном исступлении молотит его кулаками.
