– Чего?
– Племянник у него есть. Девятнадцать лет ему. Сказал, что как из армии вернется, так женится на тебе. Для него за тобой смотрит...
– Он не просто странный, этот Лосев. Он – чокнутый!.. Какой племянник? Нет у него никакого племянника!..
– А для кого он тогда за тобой смотрит?
– Для кого, для кого... Какая разница, для кого? Кто ему давал право смотреть за мной!
– Это ты меня спрашиваешь?
– Это я вообще спрашиваю... И вообще, достал ты меня, – неожиданно сменив милость на гнев, выпалила Агата. – Зудишь, зудишь, как зануда. Все тебе знать надо...
Кирилл ничего не сказал. Молча повернулся к ней спиной и замер в ожидании.
– Эй, ты что, так и будешь стоять? – смягчившись, спросила она.
И даже легонько толкнула его в плечо.
– Чего молчишь? Мы в молчанку играть не договаривались.
Но Кирилл продолжал хранить молчание. И это разозлило Агату.
– Да пошел ты! – презрительно фыркнула она.
И направилась к своему дому. И даже не оглянулась.
Глава девятнадцатая
Из окна на мансардном этаже пляж был как на ладони. Марк Илларионович смотрел на сына со строгим отцовским умилением. Он стоял на пристани, готовый к прыжку в воду. Высокий рост, ладная фигура начинающего атлета. Ему было всего шестнадцать, но выглядел он старше своих лет. И Агата там же, но на пристани соседнего пляжа. В мини-бикини, с распущенными волосами. Неспроста она вышла к озеру, нравился ей Кирилл.
Именно к этому и стремился Панфилов. Клин выбивают клином, и блажь из головы Агаты можно было выбить свежим молодецким обаянием юного мужчины. Она увлечется Кириллом и забудет о своем по-детски наивном увлечении взрослым мужчиной. И еще она станет воспринимать Марка Илларионовича как своего отца. А значит, не будет противиться разводу родителей... Хорошо было бы одним выстрелом убить сразу двух зайцев...
Панфилов зашторил окно, спустился на второй этаж, зашел в свой кабинет. Он мог бы смотреть за сыном, глядя на огромный экран жидкокристаллической панели. С недавних пор видеокамеры окружают его двор по всему периметру, мощные камеры, с очень высоким разрешением. Но не хотел он смотреть за сыном таким образом. Это было все равно, что шпионским приемом лезть в его личную жизнь... А то, что за ним смотрят другие, Марка Илларионовича совершенно не смущало. Не все спокойно в поселке, вихри враждебные кружат. Как бы не случилось чего.
А следить за парнем надо. Вчера учудил: отказался от личного самолета, сам взял билет на рейс до Москвы, но ввел в заблуждение... Знал, паршивец, что любит его отец, что не станет его ругать...
Кирилл был его первым ребенком, от первой жены. С Леной Панфилов познакомился еще в больнице, куда попал после аварии. Женились, родился сын. А через два года Лена сама подала на развод, нашла богатого. Начало девяностых, шальные времена, народ сходил с ума от безденежья и в поисках материального счастья. И Лена тоже искала. Но не там, где нужно... Уже через год после развода Марк Илларионович заработал первый свой миллион, а еще через три забрал у спившейся Лены своего сына. Она умоляла простить, клятвенно заверяла, что больше никогда не предаст. Но Панфилов уже был женат на фотомодели. То была его вторая жена. Потом была третья, четвертая... Но детей у него только трое. От первого, третьего и пятого брака – мал мала меньше... Что ни говори, а Кирилл еще мал. Шестнадцать лет – целая жизнь впереди...
От досужих размышлений его отвлек телефонный звонок.
– Марк Илларионович! Закончили мы по Лосеву!
Звонил заместитель начальника службы безопасности. Слюсареву была поручена работа по Лосеву. Общую часть информации он собрал сразу, но нужно было уточнить и детали.
– Всех его подруг отработали.
– И что?
– В ночь со второго на третье июня ни у кого из них он не ночевал.
Именно в эту ночь была взорвана граната, именно тогда и был убит Алексей Полунин.
Отец погибшего парня поднял на ноги всю областную прокуратуру, убийцу искали, что называется, большими силами. Но пока безрезультатно. Панфилов также не сидел сложа руки.
– А где он тогда был?
– Неизвестно. В банке его тоже не было...
– Ясно. Спасибо, Гриша. Дальше работай.
– По этому вопросу?
– Да. Еще ничего не закончено. Копай, копай, вдруг что накопаешь...
Марк Илларионович вернул трубку на место, откинулся в кресле, заложив руки за голову.
Не нравился ему Лосев. Темная у него душонка, подлая. И не скажешь, что мелкопакостная. Хотя бы потому, что он способен был пакостить по-крупному. Никто не знал, куда подевались его друзья, с которыми он в свое время основал «ВВВ-банк». Сначала бесследно пропал Василий, затем Валерий, остался только Виктор. Его компаньоны числятся в розыске, а он распоряжается их долями в уставном фонде как своими собственными. А в последнее время и вовсе отошел от дел. Топ-менеджеры банком управляют, а он только сливки снимает. Жене говорит, что в офис, а сам по бабам... Так и живет...
В дверь постучались.
– Марк Илларионович, к вам посетитель, – сухо сообщил Захарский.
По его виду можно было понять, что сей посетитель не вызывает у него никакой симпатии.
Панфилов насторожился.
– Лосев?
– Если бы... Извините за выражение, но там такое чмо... Я бы не стал впускать его в дом...
– Это мне решать, кого впускать в дом, а кого нет, – сказал Марк Илларионович.
И включил экран телевизора, вывел на него сигнал с видеокамеры на воротах.
– Извини, Гера, я был не прав, – усмехнувшись, сказал он.
У ворот, переминаясь с ноги на ногу, стоял бомжевой сторож или сторожевой бомж, с которым он разговаривал четыре дня назад.
– В дом такого впускать не стоит. Но и прогонять нельзя...
Панфилов сам вышел к мужику. Тот бросился к нему, простирая руки. Пришлось сдать назад, чтобы не пасть низко в его вонючих объятиях.
– Что такое?
– Товарищ капитан, сообщение у меня! – шмакая беззубым ртом, выдал алкаш. – Нашел я бегуна!
– Где он?
– Не здесь он. В Кроловку надо.
– Это где-то рядом.
– Как бы рядом! Верст пять через лес шагать... Ноги в кровь стер... Вот!
Сторож хотел снять с себя запыленный башмак, но Панфилов остановил его движением руки. И без того воняет, еще и носочный смрад в нос ударит.
– Компенсирую, – пообещал он.
– Вот, вот, компенстируйте, – алчно заулыбался бомж.
