«Залазь в кабину, дружок! – похотливо подмигнула она Илье. – Я много не возьму…»
«Ты кто такая?» – спросил он.
«Простая заплечная Маня… Видал?»
Она повернулась к нему спиной, показывая торчащий нож между лопаток.
«Маньяк постарался… Мученическую смерть приняла, а наверх не пускают. Грешную жизнь, говорят, вела, а перед смертью не покаялась. Говорила мне Любка, давай в церковь сходим, а у меня клиент подвернулся… Теперь вот катаюсь…»
«А убил кто?»
«Да ты его знаешь…»
«Кто?»
«Слушай, ты ко мне идешь или нет? Всего пятьсот рэ за час…»
Илья машинально сунул руку в карман – деньги на месте.
«Ну так что?»
«Нет. Я жене больше изменять не буду…»
«А изменял?»
«Не твое дело!»
«Ух ты какой! Бяка!.. Ладно, дуй на следующий этаж, там тебя ждут».
«Кто?»
«Да есть одна, в шалаше живет…»
Илья хотел спросить, кто именно ждет его, но проститутка махнула рукой, и его буквально ветром выдуло на еще большую высоту. На скорости он влетел в большое пушистое облако и вдруг упал – на зеленую травку небольшого летающего островка, посреди которого стоял камышовый шалаш. Из него вышла Эльвира с распущенными волосами и в платье из чешуйчатой материи с длинным и сужающимся книзу подолом.
«Илья, ну наконец-то! А я тебя жду-жду! – улыбнулась она. – Добро пожаловать к нашему шалашу!»
«Ты что здесь делаешь?»
«Я же сказала, жду тебя…»
«Ты же утонула…»
«А тебя задушили…»
«Кто задушил?» – Илья машинально схватился за шею, ожидая нащупать петлю на ней.
«Какая разница? Даже здесь, на четвертом небе, это не имеет значения… Кто убил, зачем убил – пустое. Важно, что ты здесь. Важно, как на земле жил… Вот я, например, выше четвертого неба не могу подняться…»
«Почему?»
«Мужу изменяла… Тебе не изменяла, а ему – да…»
«Со мной?»
«Не только…»
«С кем еще?»
«Какой ты любопытный… Ничего, это скоро пройдет… Помнишь, я убежать с тобой хотела. Ты обещал… Помнишь?»
«Помню…»
«Я хотела, а ты нет… А надо было убегать, тогда бы меня не утопили…»
«Кто это сделал?»
«Какой же ты настырный… Я люблю тебя, Илья. Только тебя одного и люблю. Там, на земле, мы не смогли быть вместе, но мы можем все исправить здесь, на четвертом небе. Ты не смотри, что шалаш наш небольшой, там, внутри, настоящий рай… Подойди ко мне, обними!»
Эльвира протянула к нему руки, и как будто какая-то сила потянула его к ней. До нее оставалось всего пара шагов, когда его нога провалилась в скрытую травой яму. Он насквозь прошел толщу небесного островка и полетел вниз, с четвертого неба на третье, ниже, ниже… Земная твердь стремительно приближалась. В ожидании удара Илья зажмурил глаза, но приземление оказалось мягким – он без боли вошел во что-то мягкое, теплое и привычное…
Глава двадцать вторая
Костя Лесков чувствовал себя героем. Отчаянно жестикулировал и широко распахивал рот, пытаясь вытолкнуть наружу эмоции, его переполнявшие.
– А я сплю, значит, гражданин начальник. Ну, сон такой хороший, как мы с женой, значит. Хорошо, вот. А тут теща вдруг! Ну такой кошмар, скажу я вам! Меня аж тряхнуло. Просыпаюсь, смотрю – этот подушку на него набросил и держит. Илюха, значит, трепыхается, а этот держит, держит. Глаза такие страшные – теща моя отдыхает, значит. Ну, смотрю, Илюха затих… А Илюха парень хороший, не жадный, ну а я за своих парней всегда горой. Вскочил я, значит, схватил табуретку и бабах по голове… Врача крикнул, тот Илюху откачивать стал, да. А меня, значит, в кандей закрыли…
Слишком хорошо Лесок приголубил Профессора, чуть не убил. Потому и закрыл его дежурный помощник в карцер, до выяснения. Илью в реанимацию, Кирилла Матюшина тоже. Один уже оклемался, а другой все еще без чувств.
– А зачем Профессор его душил? – спросил Андрей.
– Так а я откуда знаю!.. Может, приснилось что. Враг, может, приснился…
– Враг?!
– Ну, может, белая горячка прискакала. Выпил он много.
– Чего выпил?
– Водки, чего ж еще… Э-э, ну не водки, а воды простой. Ну, про самовнушение знаете, да. Это когда пьешь воду, а внушаешь себе, что это водка. И пьянеешь, да…
– А я-то думаю, чего от тебя перегарчиком несет, – жестко усмехнулся Андрей. – Тоже самовнушался? Водку где взяли?
– Водку?!.. Да говорю же – вода была…
– Я спрашиваю, где? – негромко, но резко и напористо спросил Андрей.
– А-а, да бутылочка завалялась…
– Считаю до трех, и обратно в карцер пойдешь.
– За что в карцер?
– Раз.
– Я человека спас!
– Два.
– Илюха купил.
– Через кого?
– Вот чего не знаю…
– Два с половиной…
– Э-э, из хозобслуги там есть, Почтальон погремуха, ну, через него… Только я вам ничего не говорил…
– Говорил. Еще как говорил… Мы еще с тобой поговорим на эту тему. Сейчас меня больше другое интересует – почему Профессор пытался убить Илью Теплицына?
– Так говорю же – он у него на кровати спать остался. Выпил много, ноги не держат, а тут еще болезнь эта, с поджелудочной там что-то… Руку на спинку положил, сверху голову и спать. А во сне померещилось что-то, белка, может, прискакала…
– Когда водку жрали, не ругались?
– Да нет, душа в душу сидели. Илья еще рассказывал, как они с Профессором камеру строили, ну, был там случай. А как он обрадовался, когда Профессор к нам попал. Я еще думал, что в тюрьме такой дружбы не бывает… Да, не хотел бы я так с кем-нибудь дружить…
– С оперчастью дружить будешь. А пока свободен!
– Ух ты! А пропуск? – хитро улыбнулся Лесок.
– Какой пропуск?
– Ну чтобы через КПП пропустили. Сами же сказали – свободен.
– Без пропуска пойдешь. С поводырем. Чтоб не заблудиться.
– Так я ж не слепой!
«Получишь в глаз – ослепнешь!» Это предостережение Андрей довел до заключенного не словом, а взглядом. Настолько убедительно посмотрел на него, что он испуганно заморгал и даже подался назад, чтобы не нарваться на кулак.
– Свободен! – еще раз повторил Андрей.
Больше Лесок вопросов не задавал.
Только его увели, как появился Саша Лыпарев.
