Сотовый телефон под землей не ловил. Впрочем, он и не пытался с кем-то связаться. Сабуров ему не друг. Он — враг, который угрожает его жизни. И не важно, кто избавит Артема от него — законное правосудие или криминальные беспредельщики. В данном случае главное — результат… Мобильник нужен был ему для другого. В одной руке он держал пистолет, в другой — телефон, используя его как видеокамеру.
«Зарифы» старались не зря: взломали дверь, распахнули ее. Но тут же из глубины вскрытого помещения раздались выстрелы, и в один миг двое из них потяжелели на энное количество граммов в медно-свинцовом эквиваленте. Двое других ответили огнем из автоматов, но тут же один из них получил пулю в голову.
Кто-то из азиатов швырнул в помещение наступательную гранату, остальные бросились врассыпную. И, как ни странно, все это сыграло с ними злую шутку. Находящиеся в отсеке люди не захотели ждать, когда граната придавит их взрывной волной и посечет осколками. Двое из них один за другим выскочили из помещения и с ходу начали стрелять в таджиков. И среди этих двоих Артем узнал Сабурова.
Увы, но на стороне Алмаса был эффект внезапности. Никак не ожидали азиаты, что черт сможет выскочить из своей табакерки. Но это произошло, и они потеряли шансы на победу.
Алмас выстрелил в автоматчика, его напарник убил следующего по счету «зарифа». Остался только парень, внешне гораздо более похожий на русского, нежели на азиата. И он выстрелил в сабуровского бойца.
Выстрел оказался настолько удачным, что Сабуров остался в полном одиночестве. Но парень тут же поплатился за это. Алмас выстрелил ему в живот и, когда тот упал, отбросив оружие, наставил на него пистолет.
— Не надо! Не убивай!
Одной рукой парень держался за простреленный живот, а другой размахивал, пытаясь защититься от пули. Но Алмас уже жал на спусковой крючок.
— Замри! — крикнул Артем.
И выскочил из своего укрытия за штабелем ржавых железных решеток.
Рука у Алмаса дрогнула, и он промазал. Пуля взрыла пол в двух сантиметрах от головы приговоренного.
Следующий выстрел он предназначил Артему, который слегка замешкался и не смог опередить противника. Они разом навели друг на друга пистолеты.
— Бросай оружие!
— Опять советы? — презрительно ухмыльнулся Алмас.
— Это предупреждение!
— Предупредил? Ну, стреляй!
Ствол Сабурова смотрел Артему в лоб. Расстояние между противниками — каких-то пятнадцать-двадцать метров. И захочешь не промажешь…
— Или я буду стрелять!
— Лучше не пытайся…
— Да что ты можешь? — презрительно скривился Сабуров. — Это тебе не тир! Человека убить не просто!
— Знаю!
Алмас нарочно пытался вывести лейтенанта из себя. От злости может дрогнуть рука, смазаться выстрел.
— Что ты об этом знаешь? Привык за папочкой прятаться! Генеральский сынок!
— Все мы чьи-то сыновья… Я думал, ты навел обо мне справки. Про отца знаешь, а про медаль нет. «За боевые заслуги» у меня, за Чечню. И папа здесь ни при чем… Как же так, Алмас. Чеканкина выследил, убил, меня подставил, а в мое личное дело не заглянул…
— И Чеканкина выследил, — кивнул Сабуров. — И тебя убью!
— Может, лучше ноги сломаешь? Как Макееву!
— Ты не Макеев. Тебе ломать ничего не буду. Просто убью!
— Из-за Вики?
— Ты меня не зли!
— Она тебя не любит. Она тебя боится. Поверь, если я тебя убью, она плакать не станет… Вы не пара, Алмас. Она — звезда, а ты — чмо уголовное!
Артем сумел сохранить самообладание и при этом взвинтить самого Сабурова. Нанесенное оскорбление взбесило его, и он нажал на спусковой крючок. Артем немедленно выстрелил в ответ.
Все-таки дрогнула рука у Сабурова. Подвело его и стремление поразить противника эффектным выстрелом в лоб. Этого хватило, чтобы Артем избежал смертельного ранения. И все же пуля чиркнула его по голове, срезав с нее кусочек кожи вместе с волосами.
Артем держал под прицелом грудь противника. Но его рука не дрогнула, и пуля точно поразила цель.
Приложив к ране платок, Артем подошел к упавшему Алмасу… Это действительно не так-то просто — убить человека. Но, похоже, Артему это удалось. Увы — потому что хотелось увидеть Сабурова на скамье подсудимых. И к счастью — потому что преступник ответил за свои грехи, потому что никому больше не причинит зла…
Эпилог
Артем делал успехи. Если в прошлый раз на пути к Вике он был остановлен охранником, то сейчас шкафообразный молодой человек даже не попытался преградить ему путь.
Вика Москалева отдыхала после выступления, но Артем безжалостно нарушил ее покой.
— Уверен, что помешал, но у меня к тебе дело.
— Ты как снег на голову! — недовольно, но вместе с тем покорно посмотрела на вошедшего девушка.
— И без цветов!.. Может, это тебя утешит? — Артем протянул ей запечатанный конверт.
— Что это?
— Диск. С записью твоего… гм, концерта.
— Неужели! — встрепенулась Москалева. И порывистым движением вырвала добычу из пальцев. — В милиции говорили, что запись приобщена к уголовному делу!
Она вынула из конверта диск, посмотрела его на свет, как будто так можно было разглядеть порочность его содержания.
— Что еще тебе говорили?
— Что ты арестован, тебя обвиняют в убийстве…
— И ты говоришь об этом так спокойно? Могла бы посылочку мне передать. Или хотя бы пламенный привет!
— Привет?! Привет я передавала… Кажется…
— А врать ты не умеешь. Краснеешь. Это, кстати, больше «плюс», чем «минус». Но разговор не о том… Я, между прочим, в бегах. Мало того, что из тюрьмы сбежал, так еще и диск этот похитил. И все ради тебя. А ты меня даже не поцелуешь…
— Ты этого хочешь? — Девушка неловко потянулась к Артему губами, но на полпути остановилась.
Пальцем коснулась его головы в том месте, где пуля Царапнула кожу.
— Что это?
— Лишай обыкновенный… Целовать будешь?
— А-а… Откуда он у тебя?
— Подарок от Алмаса.
— Он что, лишайный?! — еще больше забеспокоилась Вика.
— Скоро еще и червивым будет, — цинично усмехнулся Артем. — Но это уже не заразно. Во всяком случае, для тебя.
— Почему?
— Потому что он к тебе больше не придет. Разве что только в страшном сне.
— Я тебя не понимаю.
— Не сбегал я из тюрьмы. За отсутствием вины выпустили… Чеканкина Алмас убил. Он же и Макеева искалечил. Не своими руками, но все же…
