Она ненавидела Ростика. И возненавидела его еще больше, когда узнала, кто натравил на Сергея бандитов. Оказывается, войну спровоцировал ее собственный муж. Теперь она объявляет ему войну. И готова идти до конца.
Ростик был отцом ее детей. Но это ее не останавливало. Лучше вообще не иметь отца, чем им будет отпетый подонок. А еще лучше, если отцом будет Сергей. Но, увы, его больше нет и никогда не будет. Жорик говорил о нем в прошедшем времени. И Стелла делала выводы…
3
Рома Селин облажался в ту ночь, когда наемники Ульяна взяли в оборот Сергея Кирсанова. Шеф развлекался со случайной знакомой, а Рома с Пашей Вернером ждали его в машине. И прозевали момент, когда убийцы зашли в подъезд…
Сейчас у Романа появился шанс оправдаться в собственных глазах за ту оплошность. И Паша Вернер настроен очень решительно.
Хоть из-под земли, но они должны были достать Валеру-Олега, который сумел соблазнить Вику. Их вовсе не волновало, как этот жук умудрился раскрутить жену опекаемого ими Михаила Корнева. Им нужно было избавиться от него как от опасного свидетеля. Любой ценой они должны были доказать, что Вика была дома в ту ночь, когда под колесами машины погибла беременная женщина. Дело очень сложное. И начинать его следовало с неуловимого Валеры-Олега.
Они знали адрес его дружка Гены Осипенко. Прежде чем заявиться к нему домой, они кое-что про него выяснили.
Занимательная личность. Рома даже загадку сочинил. Ходит пешком, а всегда на колесах. Это про Гену. На машину денег у него нет, велосипедом он не пользуется, но на «колесах» он днем и ночью. И все потому, что Гена наркоман со стажем. И друзья у него такие же расколбасные, как и он сам. И на «колесах» ездят, и «косяками» летают, и на грибках галлюциногенных бороздят космические дали. Героин и тем более кокаин им не по карману. Хотя кто знает…
Рома точно знал, что сейчас Гена дома один. И очень удивился, когда обнаружил дверь открытой. У него даже возникла мысль, что вместо Гены они застанут в квартире его труп.
Но Гена был живой. Он сидел на диване в позе йога и бездумно качался из стороны в сторону. Взгляд тупой-тупой. – Конкретный «овощ», – ухмыльнулся Паша.
Гена даже не посмотрел в их сторону. Зато Рома обратил на него самое пристальное внимание.
– Олег где? – хватая его за грудки, спросил он.
– Какой Олег? – загробным голосом да еще нараспев спросил Гена.
– С которым ты в одном классе учился.
– А-а, Оле-ег!.. Та-ам он, в ванной. Соньку жучит!
Рома метнулся в ванную, но там никого.
– Ты че, придурок, издеваешься? – набросился он на Гену.
– Че-е, уже нет его? Сча-ас посмотрю…
Он медленно поднялся, шаркающей походкой направился на кухню.
– Так вот же он!.. Олежа-а, у Соньки ды-ырка на шее. Дава-ай туда!
На кухне никого не было. Ни Олега, ни многодырчатой Соньки. Рома схватил наркошу и втащил его в комнату, швырнул на диван.
Паша поднял с полу распотрошенный таблеточный блистер.
– «Триган-Д», – прочитал он. – Я, конечно, не эксперт по этим делам. Но думаю, Гену прет сейчас конкретно. Ты у него про Ельцина спроси, может, он на балконе квасит?
Пришлось ждать, когда Гена выгонит из дому всех своих несуществующих гостей. На это ушло время. Зато адрес Олега Рома выбил из наркоши в пять секунд.
Это был адрес, по которому Олег Пичугин жил когда-то с родителями. Выяснилось, что Олег проживает по другому адресу. Но родители-то остались на месте. Рома представился посыльным из военкомата, и его мама в лучших патриотических чувствах сдала сынка с потрохами.
Олег был дома. И лично открыл дверь. Правда, не снял ее с цепочки.
– Красномайский ГУВД, следователь Чайкин, – без зазрения совести соврал Рома.
И для убедительности предъявил красные корочки с золотым тиснением. Правда, раскрывать их не стал. Потому что внутри пусто. Можно было заполнить документ, вклеить для убедительности свою фотографию. Но это действо попадает под статью Уголовного кодекса. А против закона идти не хотелось.
На лице у Олега отразилось сомнение. И, судя по всему, он собирался попросить Рому развернуть удостоверение. Но Паша и слова не дал ему сказать.
– Оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант милиции Быков. Мы расследуем убийство гражданки Сокольской, – с важным видом тараторил он. – По нашим сведениям, вы состоите в близких отношениях с гражданкой Корневой. И нам бы хотелось знать, где вы находились в момент убийства…
– Какая гражданка Корнева? А-а, Вика… – повелся Олег. – Да, я знаю ее.
Рома облегченно вздохнул. Теперь у него не оставалось сомнений насчет того, что перед ним стоял тот самый Олег.
– Нам бы хотелось выяснить ряд вопросов.
– Ну, проходите…
Олег распахнул дверь, и они прошли в квартиру.
– А как вы узнали, что я был с ней в ту ночь? – спросил он.
– В какую ночь? – пристально посмотрел на него Рома.
– Как в какую? Вы же сами сказали…
– А что мы говорили?
– Ну как что? Вы же расследуете убийство гражданки Сокольской.
– А кто это такая?
– Как это кто? Ее же сбил на своей машине Викин муж…
– А откуда вы знали, что в эту ночь будет сбита гражданка Сокольская?..
– Я не понял, вы что, запутать меня хотите? – захлопал глазами Олег.
Рома сумел пустить ему пыль в глаза своими заморочками. Теперь этот тип верил, что перед ним настоящие менты. И даже не собирался просить показать ему служебное удостоверение в развернутом виде.
– Ну вы же запутали следствие, – усмехнулся Паша.
– Я?! Запутал следствие?
– Ну да. Вы же нарочно познакомились с Викой, чтобы остаться с ней в ту ночь, когда должно было произойти преступление.
– Кто вам такое сказал? – занервничал Олег.
– Стелла Горшкова нам это сказала. Вы, конечно, знаете жену вашего босса.
– Ничего не пойму. Вы такую ахинею несете…
– Ахинея в тех гнусных фотографиях, которые ты, сучонок, сделал по заказу своего босса…
– Это кто сучонок? – возмутился Олег.
Удар у него быстрый, резкий и точный. Рома не успел среагировать, и кулак Олега врезался ему в солнечное сплетение. Дыхание сжалось в комок, белый свет стал в копеечку.
Роме пришлось бы худо, если бы ему на помощь не пришел Паша. Он бросился к Олегу, прыгнул на него как тигр, сбил с ног. Рома помог ему, и вместе они скрутили подлеца.
– Ты что позволяешь себе, гаденыш? – зло спросил Рома.
– Никакие вы не менты! – захрипел Олег.
