Артем так и не признался в том, что он киллер. Но слишком хорошо разбирался он в искусстве убивать – как выходить на цель, как действовать, как отходить…
Они спустились с башни, бегом преодолели расстояние до леса. Рита старалась бежать грузно, как мужчина. И обувь на ней большего размера, чтобы по ее тридцать шестому размеру не определили принадлежность к женскому полу. Все предусмотрел Артем. Даже к долгому бегу, как оказалось, не зря ее приучил. Стремительный марш-бросок через лес она выдержала легко. В тайнике в десяти километрах от поселка их ждала чистая одежда. Грязную Артем облил бензином из бутылки, поджег. Дальше они шли пешком, всего два километра до спрятанной в кустах машины. Только там Рита и смогла перевести дух.
– Как настроение? – пытливо посмотрел на нее Артем.
– Ничего. Жаль, до Ерша не дотянулась.
– Еще успеешь.
– Все равно жаль. Такой удобный момент был.
– В любом случае он тебе помог.
– В смысле?
– Охота за ним тебя увлекла.
– Даже чересчур, – зловеще усмехнулась Рита.
Она чувствовала себя монстром, вершителем человеческих судеб. Она растоптала своего заклятого врага с такой легкостью, как будто была слоном, а тетя Роза Моськой… А то, что Ерш смог уйти от возмездия, так это всего лишь досадное, но поправимое недоразумение…
– Ты бы могла впасть в ступор, а Ерш тебя отвлек, – сказал Артем, продолжая наблюдать за Ритой.
– Не знаю… Мне эту суку совсем не жаль.
– Сука, она и есть сука, – соглашаясь с ней, кивнул Артем. – Она украла у тебя память о родителях…
Это было своеобразным заклятием на смерть тети Розы, которое в конечном итоге и привело к долгожданному результату.
– Не надо, – отмахнулась Рита.
Она убила тетю Розу… Свою родную тетю… Да, та бросила ее на произвол судьбы в десять лет, в шестнадцать – отправила в психушку. Она – воплощение зла, она заслужила самое суровое наказание… Но ведь она родная тетя… И как радовался папа, ее брат, когда она родилась на свет. Как радовался он вместе с бабушкой, ее мамой… Тетя Роза когда-то была такой же маленькой девочкой, как и сама Рита. Была она и юной девушкой. Ее любили родители, ее обожал брат. И сама Рита, когда была совсем ребенком, любила сидеть у нее на коленях, вдыхать аромат ее духов. Тетя Роза дарила ей подарки, с умилением слушала, как она читает ей детские стишки… Но нет больше тети Розы. Рита убила ее. Предательским выстрелом в голову. Она – убийца. Она вор, потому что украла дочь у родной бабушки…
– Ой, не могу!
Рита почувствовала, как скорбная волна накрыла ее с головы до самых пят. Дыхание перехватило, в глазах лопнули слезные мешки…
– Да что же я натворила! – взвыла она, руками обхватывая голову.
– Ничего, ничего, это пройдет…
– Это ты! Это ты во всем виноват! Ты! Ты!! Ты!!!
Она повернулась к Артему и кулаком ударила его по плечу – раз, другой. Он терпеливо ждал, когда она успокоится. Но Рита впала в самый настоящий истерический транс, из которого ее могла вывести только шоковая встряска. Артем мог влепить ей пощечину, но он прибег к другому способу ее успокоить. Он достал из кармана готовый к применению шприц, расчехлил иглу и вонзил ее Рите в руку. Снотворное подействовало почти мгновенно…
Проснулась Рита в своей постели. За окнами сумрачный свет, слышно, как барабанит дождь по крыше… Вчера дождя не было, а то пришлось бы мокнуть на башне в ожидании тети Розы, вяло подумала Рита… Она убила тетю Розу. Да, она ее убила. Она сделала то, к чему стремилась. И ничего в том страшного нет. Тете Розе воздалось по заслугам…
Артема она обнаружила на кухне. Он стоял у плиты в переднике и готовил самую настоящую лазанью по-итальянски. Она очень любила это блюдо, особенно с грибным соусом и под красное вино.
– Доброе утро, – квело спросонья поздоровалась Рита.
– Добрый вечер, – не оборачиваясь к ней, поправил ее Артем.
– М-да, долго же я спала.
– Долго, – кивнул он. – Я уже соскучиться успел… Давай в душ и за стол. Ужинать будем.
– Соскучился он по мне, – с мрачной иронией усмехнулась она. – Я уже губы раскатала, думала, правда соскучился. А он в душ меня гонит, на холод. Давно не издевался, потому и соскучился, да?
– Зачем на холод? Здесь есть нормальный душ.
– А как же тяготы и лишения?
– Хочешь тягот, пожалуйста. Возражать не буду.
– Хочу!
В доме действительно был нормальный душ, с водой, подогретой в газовой колонке. Но Рита нарочно пошла под дождь. Начало сентября, тепла уже нет, да еще и сыро. И хорошо, если вода в летнем душе холодная. Ей нужна была легкая бодрящая встряска…
Но вода была всего лишь прохладной и приятной для ее закаленного тела. И ничего, кроме удовольствия, не принесла…
Душ находился в глубине двора в зарослях вишневого сада. Рите нужен был холод, поэтому она не закрыла за собой дверь. Смыв мыльную пену, она еще долго стояла под прохладными струями с закрытыми глазами. Она хотела, чтобы вода смыла с нее темную энергию совершенного убийства. Как будто вместе с этим она могла избавиться от смертного греха… В мрачных раздумьях она не заметила, как появился Артем. Он приблизился к душевой кабинке бесшумным шагом разведчика, остановился и с безмятежностью евнуха уставился на голую Риту.
Она не забилась в угол от смущения, заметив его. Но и молчать не стала.
– Я, между прочим, девушка, – сказала она.
Без суматохи, с жеманной неторопливостью она прикрыла одной рукой низ, другой – верх и грациозно, с холодным кокетством повернулась к нему.
– Я вижу.
Он уже не просто смотрел на нее, он любовался ею. И не было больше в его глазах бесстрастия. Он видел в Рите женщину…
– Не надо на меня так смотреть. Я стесняюсь.
– Да, конечно…
Артем тряхнул головой в символической попытке вправить мозги на место. Повернулся к Рите спиной и непривычно тяжелым шагом зашагал к дому. И уже на ходу, не оборачиваясь, бросил:
– Я хотел сказать, что ужин остывает. Давай побыстрей…
Она забыла взять с собой в душ сменное белье, поэтому в дом вернулась в одном длинном джемпере, под которым ничего не было. И в холле, у лестницы на второй этаж, столкнулась с Артемом.
– Долго же ты. Лазанья уже совсем остыла, – с упреком разобиженной домохозяйки сказал он.
И широко улыбнулся, давая ей понять, что и сам осознает несерьезность собственных претензий. Он и она – суровые, привычные к армейскому сухпаю люди. И холодным блюдом их не испугать.
– Я сейчас, только переоденусь…
Но Артем взял ее за руку, в раздумье покачал головой:
