– Я тебя трону. Я тебя трогать приехал.
– Делай что хочешь, только Семку не тронь!
– Что, даже баньку запаришь?
– Можно и баньку, – натянуто улыбнулась она.
– А муж что скажет?
– Зачем ты приехал? – опустив голову, спросила она тоном приговоренного к смерти.
– Угадай.
– Яша ни в чем не виноват. Его не трогай. И сына тоже.
– И где твой Яша?
– В поле. Фермер он.
– Ух ты! Хлебом нас кормит?
– И хлеб, и картошка… Я не собиралась в тебя стрелять, – заплакала Лера. – Я бы не стала.
– Но ты стреляла.
– Это случайно вышло.
– Не вышло… Пуля, говорю, не вышла. В ноге застряла. Ее вытаскивать пришлось. А это больно… Предала ты меня, Калерия, предала…
– Да, я знала, что ты так подумаешь. Поэтому и сбежала…
– Далеко забралась.
– Куда Яша отвез, туда и забралась. Я с ним случайно познакомилась. Вот, в этой глуши живу. Заживо, считай, себя похоронила…
– Врешь! Нравится тебе здесь. Жизнь это для тебя, а не смерть…
– Ну, застрели меня! Ну, чего ты душу тянешь? – заистерила Лера.
Она не очень изменилась на лицо, такая же красивая, как и прежде. Разве что слегка располнела, и нет в ней уже той элегантной утонченности, как раньше. Деревенская грубость в ней и простота. Глядя на нее, трудно было поверить, что когда-то она заведовала проститутками в элитном борделе… Вот что глухомань с людьми делает.
Зато Марина цветет и пахнет. Круто баба поднялась, не вопрос. Бизнес у нее свой, деньги. Новинками моды и стиля она, может, себя и не балует, но выглядит великолепно. Видел ее Фарадей недавно, даже пытался поговорить с ней, но она и слушать его не захотела. Отгородилась от него телохранителями, села в машину и уехала.
Марина – женщина с умом, и напрасно Макс относился к ней с небрежностью барина, уверенного в своем могуществе. Перехитрила его Марина, переиграла. И крышу нашла себе очень серьезную.
Впрочем, Макс все равно собирался отомстить ей за свое унижение. Собирался, но не успел. Фарадей лично пристрелил его на глазах у братвы. Он обвинил Макса в смерти Пугача. Ведь он пил с большим боссом коньяк в тот момент, когда у того вдруг хлынула кровь из горла. Ведь это он мог отравить Пугача. И за это его нужно было наказать. И Фарадей наказал, одним выстрелом убив двух зайцев. С тех пор он единоличный теневой хозяин в городе и живет в особняке покойного Пугача.
В Краснополе у него все путем. Правда, не вышло стать мэром города. Сам губернатор вызвал его к себе и очень вежливо попросил снять с выборов свою кандидатуру. Дескать, репутация у него для этого не очень, а новый президент за такие дела и на кол может посадить. Извинялся очень губернатор и клятвенно заверял, что поможет ему занять место в Госдуме.
Может, и прав губернатор. Новый президент – парень крутой, любит пушок на чужих лицах искать. И Фарадей мог оказаться у него на прицеле, если бы стал главой столь крупного города, как Краснополь. Чекисты сейчас работают лихо, всю подноготную в два счета вскроют. А грехов за Фарадеем немало. Хорошо, что не стал он связываться с чекистами после того, как Марина ушла под них, как рыба под лед. Сейчас это могло бы выйти ему боком. А так он в стороне и никому не мешает.
Но желание прибрать Марину к рукам все же осталось. Красивая она и с годами становится только краше. Раньше он лишь подумывал о том, чтобы жениться на ней, но сейчас это желание превращается в навязчивую идею.
Он мог бы объяснить Марине, что спас ее от Макса. Но она рассмеялась бы ему в лицо, если бы услышала от него такое. Да он и сам понимал, насколько смехотворно это заявление. Не Марину он спасал от Макса, а самого себя.
И еще Марина уверена, что майора Мишина убил или сам Фарадей, или по его приказу, потому и ненавидит его. А ведь он мужчина видный, в самом, что называется, расцвете сил. И она дама незамужняя. У нее должен быть к нему интерес, но ненависть ставит крест на их отношениях.
Можно было бы спихнуть свою вину на покойного Пугача, но это глупо. Зато есть другой человек, на которого можно все свалить…
– Застрелить я тебя всегда успею… А может, и не стану тебя убивать. Столько лет прошло, ты не находишь?
– Я, честно, не собиралась тебя предавать! – приложив руки к груди, увещевающе протянула Калерия.
– Тебе придется это доказать.
– Как?
– Своей мне преданностью.
– Как я могу ее доказать?
– Я отправлю тебя на панель.
– Я не могу!
– Или на панель, или под нее.
– Тебе что, денег не хватает? – глянув на его роскошный джип, спросила она.
– Нет, с деньгами у меня полный порядок. Мне только твоей преданности не хватает… Ну и как?
– И долго?
– Не очень… Ты согласна?
Лера уронила голову на грудь. У нее не было иного выхода, кроме как принять это предложение. И еще она не верила, что этим ее наказание и ограничится…
На завтрак блинчики с клубничным джемом, на обед свекольник и голубцы, на ужин – жареный сом. Вчера так было. А сегодня Вайс обедал в ресторане. И к ужину поспел. Мясом жареным с кухни тянет, капустой тушеной.
Вайс не боялся раскабанеть от такого изобилия. Ведь сегодня у них с Валей прощальный вечер. Правда, она об этом еще не знает…
– Костюм на тебе какой! – удивленно посмотрела на него Валя.
Он только что из Москвы. Костюм на нем новый, летний, бежевого цвета, из специальной мятой ткани. Дорого, стильно. И престижно.
– Да так, прибарахлился по мелочи, – снимая пиджак, сказал он.
С Валей он познакомился в поезде. Женщина действительно внешне чем-то напоминала Марину, но, в отличие от нее, ломаться не стала. Вайс ей понравился, и она не посмотрела на его уголовное прошлое, потащила к себе домой, в подмосковный поселок.
Ей уже за тридцать, и она старше Марины. Но у той в личной жизни наверняка все нормально, а Вале постель греть некому. Разведенка она, муж ушел к другой еще пять лет назад. Дом ей оставил, а счастье, как она сказала, унес с собой.
Как он понял, она пыталась устроить свою жизнь, но ничего из этого не выходило. Возраст давал о себе знать. А тут вдруг Вайс на горизонте появился, сравнительно молодой и на вид не страшный. Вот она и ухватилась за этот шанс. И домой его к себе отвезла, и заботой окружила. В отпуске она сейчас, потому и закармливает его.
– Где взял? – подозрительно взглянула на Вайса Валя.
– Украл… Видишь, материал мятый, с веревки снял. На мне костюмчик досыхал… Погладишь?
– Верни на место, – робко потребовала она.
