Все, это конец, мелькнуло у Константина в голове.
И тут случилось чудо. Ольга подалась вперед и вытянула руку со «стечкиным». Едва слышно защелкали выстрелы. Пули вылетали одна за другой с минимальным интервалом. В это трудно верилось, но эффективность стрельбы была максимальной. Все четверо аккуратно улеглись на заледеневший асфальт.
– Кто ты? – спросил он Ольгу, когда она села за руль и рванула машину с места.
Превосходный стрелок, мастер рукопашного боя, сообразительная, хладнокровная, сильная телом и духом – настоящий профи. Только на кого она работает?
– Ты не думай, я ни на кого не работаю, – она как будто прочла его мысли. – Я сама по себе.
– Но ты ас!
– Отец меня сызмала гонял. Мальчишкой меня растил. Он у меня в спецназе служил.
Об этом он слышал впервые.
– Почему служил?
– Убили его. Ублюдки-бандиты убили его. Лопух, киллер есть такой. Он убил отца. Я должна его найти.
– Киллер всего лишь исполнитель. Главный виновник заказчик.
– С заказчиком, царствие ему небесное, я уже разобралась.
Это прозвучало на одной интонации, без всплеска эмоций. Как будто с Константином разговаривал робот.
– Я ненавижу бандитов.
В этом они едины.
– И не жалею, что убила четверых.
– Ты спасла меня.
– А ты поможешь мне. Я не знаю, на кого ты работаешь. Но ты ликвидируешь преступников. Я хочу работать вместе с тобой.
Идея неплохая. Надо будет связаться с Наставником. Тот выйдет на таинственного Организатора. Ольгу подвергнут тщательной проверке, затем, если все нормально, она пройдет курс специальной подготовки. И тогда они смогут работать вместе. Они составят смертельно опасную пару.
Только бы выкрутиться из ситуации, в которой они сейчас оказались. От него помощи никакой. Справится ли Ольга сама?
Константин был уверен, что справится.
Ольга уверенно вела машину по ночной Москве.
Она спасла жизнь Косте. Спасла и себя. И пролила много крови. На ее счету теперь еще четыре бандита. А сколько еще будет?..
Ольга начинала новую жизнь. Жизнь добровольного мстителя. Она будет бороться с мафией, мстить за своего отца. Таинственная Организация, снайперская винтовка или пистолет с глушителем, Костя. Такой будет ее новая жизнь. И в ней, увы, нет места Максиму.
Она его любит. Очень любит. Но этой любовью придется пожертвовать. Оборвать все концы. Как только ее зачислят в штат мифической Организации, она напишет письмо Максиму. Поставит точку в их отношениях.
Мокрый снег падал на лобовое стекло автомобиля, «дворники» натужно скрипели, впереди – новая жизнь. Ольге хотелось плакать, но она уже не имела права на слезы.
Глава шестая
Убийство Полины расследовал молодой, но уже достаточно опытный следователь прокуратуры.
Полину убил киллер. Знал об этом только сам Максим. «Привет от Верещагина». Он прекрасно понимал, что значили эти слова.
Следователю он ничего такого не рассказал. Слишком много завязано на этом Верещагине. Не дай бог начнут копать. Он прикинулся дурачком. Да, с Полиной он был знаком давно. Через Майю. Да, спас вместе с другом девчонку от похитителей. Встретился с Полиной на дискотеке, она, было дело, приревновала его к какой-то певичке, он вышел ее успокаивать. А тут какие-то ублюдки. На, мол, сука, получи! За что они ее убили, он даже и не догадывается. Хорошо, что сам уцелел. С испугу плохо запомнил лица киллеров, фоторобот составить не может. Но если найдут кого и предъявят на опознание, возможно, опознает. И Толик о Верещагине ни словом не обмолвился. Майя о нем и знать не знала. Ее отец тоже разговаривал со следователем, но и ему не было смысла упоминать своего должника.
Следователь попался дотошный. С кем он только не беседовал. Дотошность его и подвела. Он ухватился сразу за несколько версий, ни одна из которых не могла привести его к искомому результату. Следствие уверенно подходило к станции «тупиковая».
Максима и Толика пытали, кто они, откуда. Связались с Грибовском, запросили материалы на них. Это могло обернуться катастрофой. Ведь они не знали, ищут их в связи с исчезновением двух фюреровских братков и угоном танка или нет. К счастью, все обошлось. Грибовское УВД компрометирующими материалами на них не располагало, во всяком случае, официально. Все грибовские менты были куплены Фюрером с потрохами. А он, как видно, команды спустить на Максима и Толика псов в погонах не давал. Скорее всего сам решил разобраться с ними.
Их отпустили, но обязали по вызову являться для дачи показаний. Расследование убийства Полины не прекращалось. Они поспешили сменить адрес. Следователь не должен знать, где они живут. Через него на них могли выйти недавние киллеры или посланцы от Фюрера. Тот уже наверняка знал, где их искать. Что он их ищет, Максим чувствовал нутром.
Они сняли квартиру в Хамовниках, затаились в ней. Нечего без нужды шляться по Москве. Время от времени Максим связывался со следователем. Напоминал о себе, чтобы тот сам не искал его. Но тот и не искал. Не нужен был. Так и не нашли киллеров, которые убили Полину.
К весне следствие окончательно зашло в тупик. Надобность в Максиме отпала сама собой.
Максиму и Толику чертовски надоело прятаться по норам. Да и с Верещагиным пора уже было связаться, чтобы выйти через него на убийц Полины. Максим не мог оставить ее смерть безнаказанной. Только время тянул, выжидал. Нужно, чтобы о них забыли. Но забудут ли?..
– Мочить нужно этих козлов, – говорил Толик. – И за Полинку расчет получишь, и нам легче дышать станет.
Если за тобой охотятся, нужно или надежно спрятаться, или избавиться от охотника. Толик предпочитал второе, и Максим был полностью согласен с ним. Они должны вычислить киллеров и тех, кто за ними стоит.
– А пороху хватит? – спросил Максим.
– Да без делов. У нас с тобой еще восемь штук баксов. На эти бабки мы и стволы прикупим, и всякой другой херни достанем. Потом на Верещагина наедем. Да чего тебе объяснять, сам все знаешь.
Максим отступать не собирался. Он готовил себя к серьезному делу. Придется убивать. Не дрогнет ли у него рука? Он легко расправился с двоими в Грибовске. У него есть опыт. Бесценный опыт. Нет, рука у него не дрогнет. Ведь убивать ему придется убийц и подонков.
На руках у Толика крови еще не было, но он готов был пристрелить любого из тех, кто мешал ему жить. Но думал он при этом только о себе да о Максиме. Бандиты мешают жить и другим людям, но это ему было как-то все равно.
Николай Анатольевич Верещагин чувствовал весну не душой, а телом, вернее, нижней его частью. Он и зимой не страдал импотенцией, разве что с женой, а в марте месяце с ним начиналось нечто невообразимое. Тянуло на всех баб без разбору. Даже на Машку. Он готов был трахать все, что шевелится.
