Оказывается, она не может выйти отсюда без разрешения Антонова.
– Где он?
– Вы хотите его видеть?
– Да.
Один из крепышей достал сотовый.
Станислав Борисович приехал не один. С ним был какой-то мужчина восточного типа. Китаец или японец. У него был мягкий и в то же время режущий взгляд. Странное сочетание.
– Дорогая, прими от меня подарок, – первым делом Станислав Борисович протянул ей футляр, обитый бархатом.
В нем лежало бриллиантовое колье невероятной красоты и столь же невероятной стоимости.
– И еще.
Он показал ей два золотых кольца.
– Завтра мы с тобой обвенчаемся.
– Но еще не закончился траур по вашей жене.
– Ерунда. Главное, ее уже предали земле.
– Так нельзя.
– Что бы ты ни думала, мы должны с тобой обвенчаться. Ты станешь моей женой.
Ради того, чтобы сделать ее своей, он убил свою супругу. Вика вспомнила слова Максима и со страхом посмотрела на Станислава Борисовича.
– Сначала я должна поговорить со следователем, – не в силах ему перечить, выдавила она из себя.
– С каким следователем?
– Я должна рассказать, как все было. Максиму может быть худо.
– Вот об этом мы сейчас и поговорим, – Станислав Борисович взял ее за руку и усадил в мягкое кресло.
Человек восточного типа расположился напротив.
– Виктория, вы должны расслабиться и внимательно слушать меня, – приятным завораживающим голосом заговорил он с ней.
Говорил он почти без акцента.
Сама того не желая, Вика расслабилась. Ей стало легко, хорошо. Голос незнакомца журчал как ручей, она получала огромное удовольствие, слушая его. И верила всему, что он говорил.
Оказывается, Максим не хотел, чтобы она выходила замуж за Станислава Борисовича. Из ревности он хотел ее убить. Ему пытались помешать два телохранителя, которых приставил к ней Станислав Борисович, но Максим безжалостно расправился с ними. В последний момент ему стало жаль ее, и он отступился, не стал убивать. Когда незнакомец исчез, Вика твердо верила в это. Никто на свете не мог бы ее переубедить.
На следующий день она разговаривала со следователем. Плача, рассказала ему, как Максим пытался убить ее. И ей верили.
– Паша, это ты занимался Дарьей Алексеевной Антоновой? – спросил Александр у своего приятеля, такого же следователя, как и он сам.
– Почему занимался? Я и сейчас занимаюсь, – сказал худощавый брюнет с тонкой полоской аккуратных усиков.
– Так ведь уголовное дело не возбуждали.
– А этого начальство не хотит! – Паша раздраженно ткнул пальцем в потолок.
Он нарочно исказил последнее слово.
– Почему?
– Зачем вешать на себя «глухарь»? Есть версия самоубийства, она полностью подтверждается отсутствием прямых улик. Так почему бы не принять ее? Все сыты, все довольны.
– Почему сыты?
– Потому! Знаешь, почему Антонова покончила жизнь самоубийством?
– Интересно было бы узнать.
– Она кассетку одну очень интересную просмотрела. На ней ее муж запечатлен со своей секретаршей. Она делала ему минет. Антонова так расстроилась, что выпрыгнула из окна. Абсурд?
– Все может быть.
– Нет уж, дудки. Зачем бы она за день до того на развод подала? Заметь, не ее муж подал, а она. Вот в чем собака зарыта. Антонов понял, что жена при разводе заберет минимум половину от совместно нажитого, поэтому и решил от нее избавиться. Сработано очень грамотно. Ни единого следа после себя преступники не оставили.
– А были ли они, эти преступники?
– Начальство считает, что никого не было. Начальству так удобней. Теперь насчет сытых. Не берусь утверждать, но Антонов хорошо кому-то проплатил, чтобы дело не раздували.
– Напротив, он должен был изображать из себя борца за справедливость. Он должен добиваться полного расследования по этому делу. Играть, одним словом.
– Он и играет. Только игра идет в другую сторону. Он не хочет, чтобы делу давали ход, по той простой причине, что следствие располагает компроматом на него. Секс с секретаршей это вам не халам-балам. Ну, ему и идут навстречу. Прикрываются благородными соображениями. Зачем, мол, позорить известного человека?.. Хитро он все провернул, этот Антонов. Но я его достану.
Если Паша уверен в причастности Антонова к убийству собственной жены, то так оно и есть на самом деле. Пройдет время, и у него появятся неопровержимые доказательства вины. Если, конечно, ему не подпалят крылья.
Личность Антонова очень сильно интересовала Александра Рябина. Уж больно гладко у него все получается. Убил жену, чтобы жениться на Виктории Тимашевой. Пытался наказать Максима за то, что он спал с его будущей женой, но с Максимом попадал впросак. Из всех ситуаций тот выходит победителем. Только в последнем случае победителя ожидает тюрьма. И Антонов не даст ему выбраться. Виктория Тимашева нашлась, дала показания, но не в защиту, а против Максима. Мол, он хотел ее убить и напал на ее телохранителей, которых выделил ей Станислав Борисович. Александр не верил в эту ахинею, но против показаний единственной свидетельницы, вернее, уже потерпевшей, не попрешь.
У Антонова есть связи в уголовном мире. Они основаны на деньгах, а деньги – великая сила. Как бы он не уговорил кого-нибудь из воров подослать убийцу в камеру к Максиму. Очень даже может быть. Поэтому Александр через свои связи добился перевода Максима в отдельную камеру. Гарантировал его безопасность. Гарантировать ему свободу, увы, не мог.
Такие вот дела. Максим парится в «Матросской тишине», куда его перевели на днях. Его подруга укатила со своим женихом в Сочи – господин Антонов почему-то не следовал моде новых русских отдыхать непременно за границей. Ситуацию эту нужно изменить. Справедливость превыше всего. Да и парня спасать надо. Только, беда, Александр не знал, как это сделать.
– О чем все время думаешь, сын? – как-то раз спросил его отец.
– Да так, дело я одно вел. Парень один себя защищал. Убить пришлось. Двух киллеров. Теперь он под следствием сидит. Он, оказывается, не с киллерами расправился, а с телохранителями своей подруги.
Отец Александра когда-то служил в КГБ. Сейчас заведует охранной фирмой «Цербер». Ему можно знать о делах, которыми занимается сын. Чтобы отвести душу, он рассказал ему о Максиме. Не забыл упомянуть и об Антонове, и о его погибшей жене.
– Значит, твой «подзащитный» с бандитами воюет, – задумчиво проговорил отец. – Так сказать, на добровольных началах.
– Что-то вроде того.
