– Ну и как Валь-Марковна, хороша?
Это была Майя. Только она могла спросить такое. Как всегда – во всей своей красе. В одном только дисгармония – фирменный джинсовый комбинезон должен был подчеркивать стройность ее чудной фигуры, но в нем она казалась какой-то расплывчатой. Хотя, в общем-то, смотрелась здорово.
– Тсс! – Я приложил палец к губам.
Мне вовсе не хотелось, чтобы Валентина Марковна стала свидетельницей столь идиотского допроса. Ведь она могла выйти из кабинета вслед за мной.
– Что, спит? – снова съязвила Майя. – Это как же ты уморил бабу.
Она говорила на ходу, потому как я стремительно шел по гулкому пустому коридору. От кабинета подальше уходил. И от самой Майи уходил. Уж очень она была хороша собой, чтобы оставаться бесстрастным в ее присутствии. А я должен был оставаться таким, чтобы держать ее на расстоянии.
Я шел, пока Майя не схватила меня за руку. Мне бы вырваться, но я остановился.
– Ну, извини, – виновато потупилась она. – Наговорила тебе черт знает чего.
– Ничего, бывает. Рад тебя видеть. Извини, мне пора.
– Куда ты так торопишься? К ней? – досадливо поморщилась Майя.
Конечно же, я понял, о ком идет речь.
– К ней.
– Лучше б ты с Валь-Марковной.
– Снова городишь какую-то чушь.
– Это от обиды.
– Как там твой Игорек поживает?
Этим вопросом я давал понять ей, что не чувствую за собой никакой вины. Ведь это она меня бросила этой зимой, но никак не наоборот.
– Поживает! – нахохлилась Майя. Глаза ехидно сузились, губы скривились в язвительной параболе. – Привет тебе передает. Но без денег!
– Это ты о чем?
– Ох! Ох! Как будто я не знаю, что ты меня ему продал!
– Идиотка! – выпалил я.
А ничего другого на ум и не пришло.
Я повернулся к Майе спиной и широким шагом направился к лестнице. Но она не собиралась меня отпускать. Побежала за мной, как нашкодившая собачонка. Снова схватила за руку. Пришлось остановиться.
– Извини! Я знаю, что Игорь мне наврал!
– Твой Игорь – урод! Потому и наврал. А ты дура! Потому и поверила! Передай этому выкидышу, пусть держится от меня подальше. А то ведь язык вырву!
– И правильно сделаешь!
– А тебе бы уши надрать. Нашла кому поверить.
– Но ведь поверила, – с горечью во взгляде развела она руками. – Потому что дура. А передавать я ему ничего не стану. Между нами все кончено!
– Могу тебя поздравить, – усмехнулся я. – Этот жук тебя недостоин. Найдешь себе хорошего, достойного парня. Удачи тебе!
Я снова попытался уйти, но Майя вцепилась в мою руку с еще большей силой, чем в прошлый раз. Вцепилась в нее, как утопающий в спасательный круг.
– Какого парня?! – истошным голосом вопросила она. – У меня есть парень! Это ты!!!
– Извини, но поезд ушел.
– Да, но его можно догнать!
– Догнать можно, а пассажира снять – нет.
– Это ты про нее, да? Про эту, как ее...
– Женя ее зовут. Для тебя – Евгения, раз ты ее так не любишь.
– А за что ее любить? Парня у меня отбила!
– Да, но мне почему-то кажется, что ты сама все время от меня отбиваешься. Все к Игорьку бегаешь.
– Но я же не виновата в том, что он меня обманул!
Ответ родился в ту же секунду. Для этого мне пришлось немного перефразировать известную пушкинскую строчку:
– Ах, обмануть того не трудно, кто сам обманываться рад. А если ты и вправду поверила, то грош тебе цена.
– Но он так убедительно врал.
– У каждого свои проблемы. Мне пора.
– Но я не хочу, чтобы ты уходил. Я же тебя люблю!
И снова, в который раз, на меня смотрели глаза безоглядно влюбленной девушки. Но как можно было верить ей после того, как она, воспользовавшись совсем неубедительным предлогом, бросила меня. И хорошо, что бросила. Теперь я с Женей, и мы с ней счастливы.
– Ты не пробовала в театральный поступать? А то в тебе великая актриса умирает, – уничижительно усмехнулся я.
– Но я действительно тебя люблю. Вот увидишь, я буду тебе верной женой.
– Мне?! Женой?! Ну и шутки у тебя!
– Но ты обязан на мне жениться.
– Ну, я, конечно, порядочный человек, но не до такой же степени.
– Я не знаю, какая у тебя степень, но точно знаю, что жду от тебя ребенка.
– Чего?! – оторопело уставился я на Майю.
– У нас. Будет. Ребенок, – пытаясь скрыть наползающую на губы улыбку, отчеканила она.
– У кого у вас? И от кого?
– Я же говорю, от тебя. И у нас с тобой.
– Так, погоди, дай собраться с мыслями.
Я нащупал взглядом скамейку под Доской почета, обессиленно опустился на нее и в попытке привести себя в чувство потер ладонями виски.
– Собирайся, не собирайся, а от ребенка никуда не денешься, – усмехнулась Майя. – То есть ты можешь деться, а он со мной останется.
– Ты уверена, что от меня?
– На все сто. Во-первых, по срокам, а во-вторых... Я знаю, ты не поверишь, но у нас с Игорем вообще ничего не было.
– Не поверю, – кивнул я.
– А зря. Но убеждать в этом я тебя не буду. А буду убеждать, что ребенок от тебя. Можешь к врачу моему сходить, он скажет, когда меня надуло. Мы тогда с тобой встречались.
– Выходит, ты уже на четвертом месяце, – посчитал я.
– Да, и уже заметно.
Теперь я понимал, почему она была в комбинезоне. Скоро на платья свободного покроя перейдет. Но я-то здесь при чем?
– Может, ты что-то путаешь?
– Что я путаю? То, что ребенок от тебя? Я уверена в этом.
– Но... – начал было я.
– Я все поняла, – перебила меня Майя. – Наш ребенок тебе не в радость. В радость было его делать. Ладно, не хочешь, не надо, я уж как-нибудь сама.
Я видел, как на ее прекрасные глаза наворачиваются слезы, слышал, как дрожит от обиды ее голос.
– Прощай.
Она повернулась ко мне спиной. Она уходит. Уходит в надежде, что я ее остановлю. Но если я ее не остановлю, она уйдет. И родит. И будет воспитывать ребенка сама. И будет рассказывать ему, что его папа был летчиком.
– Погоди! – окликнул я Майю.
Но она не остановилась, лишь ускорила шаг. И все равно она от меня не ушла. Я нагнал ее, мягко взял за руку:
